Слепень прижал его к стене грозным железобетонным взглядом. В глазах читался приговор. Ямал казался себе птичкой, попавшейся в силки.

От расправы его мог спасти только Солдат. Но спутник Слепня напряженно держал руку под курткой. Ствол там, стопудово ствол. Солдат не успевает...

– В ментовку я вас сдать не могу, – в тяжком раздумье проговорил Слепень. – Это западло. А я не сука... Но и за беспредел я должен с вас спросить... Ладно, на первый раз я вас просто предупреждаю. А в следующий раз сами пойдете в расход. Вопросы?

– Нет вопросов! – поспешил ответить Ямал.

Только что он чувствовал себя смертником перед палачом. А сейчас он был просто провинившимся школьником перед строгим директором. И ощущал в душе великую радость. Ведь его простили и даже не вызвали родителей в школу. Правда, пообещали поставить двойку за год. Но это если он не исправится. А он исправится. Обязательно исправится.

– Тогда живите, – надменно усмехнулся Слепень.

И глянул на своего дружка. Тот выхватил из-под куртки... бутылку водки.

– Пиво без водки – деньги на ветер! – весело оскалился он.

Ямал отрицательно замотал головой. Слишком он хорошо знал, что такое «уха» из «ерша». В пять секунд можно в дупель ужраться. А ему еще трупы за город увозить. Так он Слепню и объяснил.

Надо было видеть, с каким одобрением посмотрел на него вор... Сейчас Ямал был отличившимся солдатом, которого поощрил генерал. Он и дальше готов был служить своему начальнику с похвальным рвением. Слепень не разочаруется в нем...

Про Гену Скопца он почему-то сейчас и не думал...

* * *

Гоша Слон был в ярости. И всему виной этот барыга. Совсем оборзел шакал. Открыл колбасный цех, конкретно поднялся на волне дефицита – бабок навалом. А делиться, гнида, не хочет...

Пацаны к нему с миром подкатили. Так, мол, и так, отстегивать надо. А он ни в какую. К нему еще раз подошли. Наехали достаточно жестко. Так он Васе Шайбе в репу задвинул. Пацаны его в замес пустили. Заставили платить. Он вроде бы согласился. А потом заднюю включил.

Гоше деваться некуда. Он должен заставить этого беса платить. Иначе пострадает его авторитет.

Пацаны заделали барыгу четко. Подловили его возле дома, впихнули в машину и повезли к нему. Сейчас он в подвале. Вокруг бетонные стены. Хоть волком вой, никто не услышит. И никто не поможет.

С барыгой не церемонились. Вася Шайба отмудохал его конкретно, затем подвесил к потолку за руки. Вокруг него пацаны с пудовыми кулаками. Сам Гоша в центре. Под его суровым взглядом барыга сжался в комок. Он в панике, у него нет выхода. Остается одно – платить.

– Ты че, дебил, в ситуацию не въезжаешь? – зло спросил Слон. – Ты лох, понял? А если ты лох, то обязан отстегивать...

Барыга смотрел на него затравленным взглядом. Но соглашаться не спешил. Вот жук упрямый...

– Будешь платить? – снова наехал на него Гоша.

В ответ тишина.

– Ты че, непробивной, да?.. Я спрашиваю, платить будешь?

Барыга покачал головой.

– Ну, падла!

Гоша со всей силы ударил его кулаком в живот. Барыга взвыл от боли. И тут же схлопотал серию убойных ударов.

– Ну так че, отстегивать будем?

Терпила не ответил. Он был без сознания. Шайба вылил на него ведро ледяной воды, привел в чувство.

– Ну так че, делиться будем? – снова спросил Слон.

– Нет, – прохрипел тот.

Гоша снова набросился на него с кулаками. Разбил в кровь морду, пересчитал кулаками все зубы. Снова пришлось приводить его в чувство. И опять «нет» в ответ...

– Вот ублюдок! – взбесился Слон.

И снова давай топтать жертву. Руками, ногами – в живот, в голову. Бил его до потери пульса... Но барыга опять пришел в себя. И опять покачал головой.

Больше бить его Гоша не стал. Он просто начал разжигать паяльную лампу. Барыга должен понимать, для чего все это нужно. Он должен понимать, что платить его заставят. И сейчас он скажет «да»...

Мужик с ужасом наблюдал за его приготовлениями. Гоша снова предложил ему делиться. И опять услышал «нет»...

Он взял паяльную лампу и направил огненную струю в живот. Барыга заорал от дикой боли, забился в конвульсиях.

Гоша убрал лампу. Сейчас он точно услышит «да». Это было невероятно, но мужик продолжал упорствовать.

– Будешь платить?

– Нет...

– А я говорю, будешь!

Слон снова направил огонь ему в живот. Злость затмила разум, и он уже не ведал, что творит...

Он выжег мужику все внутренности. И только после этого пришел в себя...

– Будешь платить?

Сейчас он точно услышит «да». Но мужчина молчал. Он уже не мог ничего ответить. Потому что он был мертв.

– Гоша... Гоша, ты ж его того... – потрясенно уставился на него Вася.

Гоша пришел в себя. Но в панику не ударился. Вместо того чтобы успокоиться, взбесился еще больше.

– Так с каждым будет! С каждым!!! Ясно?!

Пацаны испуганно закивали... Да, он не смог сломать этого барыгу. Зато он жестоко наказал его за несговорчивость. И пацаны еще крепче будут уважать его.

А «бригада» у него большая. Почти сорок стволов. Он держит треть города. Он – величина! Атаман и сорок разбойников. Его должны бояться и уважать...

– Все мне будут платить! Все!!!..

Он повернулся лицом к покойнику. И в бешенстве направил струю огня ему в лицо. Кожа только начала пузыриться, когда кто-то с силой схватил его за руку и вырвал из нее лампу.

Какая падла!!!

Гоша развернулся лицом к наглецу и оторопел. Перед ним стоял сам Гена Скопец. Здоровенная махина из тяжелых костей и литых мышц. В глубоко посаженных глазах испепеляющий огонь.

– Ты что творишь? – зло спросил он.

Слон обмяк под его прессующим взглядом.

– Так получилось, – бледнея, ответил он.

– Получилось?!. Ладно...

Гена велел пацанам убраться из подвала и остался с Гошей один на один. Схватил его за грудки, встряхнул.

– Ты че наделал, животное? Ты ж грохнул мужика!

– Он не мужик, – промямлил в ответ Слон. – Он лох... Он платить не хотел...

– Ты посмотри, что ты сделал с ним! У тебя что здесь, крематорий?!

– Гена, он платить не хотел!

– Так что, мочить его за это надо?

– Гена, с барыгами только так и нужно. Они борзеют, если с ними по-хорошему...

– Борзеешь ты, когда с тобой по-хорошему. А надо по-плохому...