Реально ли в России взыскать деньги за нарушение коммерческой тайны? Как это сделать?

Как защитить секреты бизнеса от конкурентов и нечестных сотрудников

Авторские права защитили, товарные знаки зарегистрировали, с патентами разобрались — c правами полный порядок. Всё, что можно было украсть, — защищено. Или нет?

Представьте, что сегодня из компании увольняется сотрудник и уходит к конкурентам. Он не собирается нарушать авторские права, использовать бренды или патенты бывшего работодателя. Но он прихватил с собой на флешке документы компании. В этом архиве ее прошлое и будущее: отчеты, планы, стратегии, инструкции, шаблоны, контакты — чего только нет. Несложно представить урон от такой утечки.

Казалось бы, не допустить такой ситуации легко: надо было просто подписать с сотрудником такой трудовой договор, по которому он не имеет права уходить к конкурентам или открывать такой же бизнес. Но это только в фантазиях.

Как легально запретить сотруднику уйти к конкурентам?

В России — никак.

«Джон, после расторжения трудового контракта вы не сможете в ближайшие три года работать дантистом в Теннесси. А если откроете свой зубной кабинет, задолжаете Фреду 100 тысяч долларов» — такая фраза может иметь смысл где-нибудь в Америке, но не у нас. То, что в США называют соглашением о неконкуренции, у нас считается нарушением прав человека на свободу труда[334].

Иногда юристы пишут в трудовых договорах, что работник не может уходить к конкурентам во время работы и год-два-три после увольнения. Даже если сотрудник согласится и подпишет договор с этим условием, такое положение будет работать не как закон, а как цыганское проклятие: действует только на тех, кто в него верит.

На самом деле если работник уйдет к конкурентам и бывший работодатель обратится в суд, то суд откажет в иске — условие договора признают недействительным. Работника не заставят уйти от конкурента, никто не будет платить штрафы или компенсации. Даже если компании договорились не переманивать сотрудников друг у друга, такое положение в договоре между ними не будет иметь силы.

По-настоящему запретить где-то работать может только государство[335]. Например, тем, кого судили за изнасилование, могут запретить работать в детских учреждениях, а тем, кого судили за взятки, — в госорганах. Но это уже совсем другая история.

Здесь хочется лихо обобщить: дескать, запрет конкуренции в трудовом договоре не работает. Но я бы не торопился: всё зависит от того, что понимать под словом «работает».

Такое условие соответствует закону? Нет.

Можете ли вы написать его в договоре? Физически — да.

Сработает ли оно в суде? Вряд ли.

А станет ли у вас меньше проблем с сотрудниками? Возможно.

Представьте, что у вас работают 100 человек. С каждым из них вы заключили трудовой договор со страшными условиями о неконкуренции. Как думаете, найдутся ли среди этих людей те, кто задумается об уходе, заглянет в договор и решит лишний раз не рисковать? А те, кто после ссоры с руководством будут неделю-две разбираться в нюансах договора и за это время успеют помириться и передумают уходить? Наверняка.

Суд признает условие о неконкуренции недействительным, но случится ли еще этот суд — вопрос. Есть некоторая вероятность, что трудовая инспекция оштрафует за такой договор, но эти риски можно просчитать.

Обратите внимание на разницу подходов: можно сделать «как правильно», а можно «как выгодно», и не всегда эти действия совпадают. Один юрист скажет вам, что условие о конкуренции незаконно, а потому вносить его в договор нельзя. Другой может просчитать риски и предложить вам самому выбрать подходящий вариант. Кого из них слушать — решать вам.

Итого: российский работодатель не имеет права указывать сотруднику, где ему работать после увольнения. Трудовые отношения между ними заканчиваются в последний день работы[336]. Это следует из Конституции, закреплено в Трудовом кодексе и подтверждается судебной практикой. Вот история об этом.

Москва, 2020 год. Агрохолдинг нанял консалтинговую фирму, чтобы те настроили систему финансовой отчетности и научили сотрудников холдинга в ней работать. Компании договорились не переманивать друг у друга сотрудников, а за нарушение установили договором штраф в размере годовой зарплаты перешедшего сотрудника.

Спустя полгода в агрохолдинг ушел первый сотрудник консалтинга. Конфликта не случилось, потому что агрохолдинг заранее согласовал переход. Только вот потом вслед за первым сотрудником в агрохолдинг разом ушли еще 24 человека, уже без спроса.

Уменьшившаяся в размерах консалтинговая компания подала в суд и потребовала компенсацию — 41 000 000 рублей. Агрохолдинг не согласился.

Первая инстанция удовлетворила иск полностью. Суд решил так: пункт в договоре был, нарушение очевидно, доказательства есть, а права сотрудников тут ни при чем, потому что договор и штрафы касаются только отношений между компаниями.

Апелляция признала недействительным условие договора и отказала в иске. Суд сказал: этим договором компании ставят в невыгодные условия сотрудников, которые вообще-то на такие условия не подписывались. Каждый человек сам вправе решать, где ему работать. Никакие соглашения между компаниями не должны мешать свободе труда. Кассация оставила решение в силе, Верховный суд тоже согласился[337].

Ценную информацию можно засекретить

У каждой компании есть свои важные знания, документы и наработки. Они ценны тем, что неизвестны никому, кроме особо приближенных. Их можно и нужно защищать — засекречивать.

Есть способы сделать так, чтобы сотруднику было невыгодно распространять секреты компании, а конкурентам — их использовать. Для этого созданы два юридических инструмента: режим коммерческой тайны и секреты производства.

Если компания засекретит свои данные, сотрудники будут обязаны хранить конфиденциальность. Эти данные нельзя будет передавать новому работодателю или использовать в собственном бизнесе. За нарушение можно будет наказать — и судебная практика это подтверждает.

Ижевск, 2020 год. Предприятие занималось системами контроля цементирования скважин. Однажды с него уволились трое: коммерческий директор и два руководителя отделов. Оказалось, что еще за год до этого они открыли свою компанию.

Несмотря на то, что сотрудники давали подписку о неразглашении, их фирма начала продавать точно такие же комплекты систем контроля. На досудебную претензию они не ответили, тогда предприятие обратилось в суд и потребовало 6 200 000 рублей за убытки.

Полиция изъяла у нарушителей материалы для расследования, а суд назначил комплексную техническую экспертизу. Эксперт подтвердил, что изделия совпадают: из трех десятков сравниваемых элементов отличались всего несколько несущественных деталей.

В итоге с нарушителей взыскали 5 520 000 рублей — именно столько денег получила их