– Твои с Таммом установки сбили шесть пикировщиков. И дальномер работает как часы. Точность огня железнодорожных зенитных батарей повысилась значительно. Так что поздравляю! Держи краба!

«Вот гады! Даже не посоветовались! Впрочем, это замечательно. За всем проследить просто невозможно!» Позже выяснилось, что на гироскопическую платформу они посадили счетверенную установку ВЯ-23 и приспособили туда баллистический вычислитель Людмилы Келдыш. И лазер на поезд воткнули мощнейший, да еще и с принудительным охлаждением. Стервецы! Батарея, конечно, получилась уникальная, но что не сделаешь для любимого вождя? Власик, как только первый раз увидел действие установки, так сразу понял, для чего ее можно приспособить. И позднее, когда показывали ее на СПБ-2.

Глава 2. 23 июня: удар по Берлину и бунт маршалов

Задачку товарищ Сталин поставил ту еще! То, что называется:

– А кто у вас муж?

– Волшебник.

– Заранее предупреждать надо!

Мужа-волшебника в ближайших окрестностях просто не существовало. А как было бы здорово! Чем достать Берлин – было. Я же с 22-го завода в Филях не слез! Он у меня выдал план прошлого и этого года по СПБ-2. Деньги же он «освоил» в сороковом, а машины так и не выдал. Все полностью выдрать не удалось, но 468 штук из тысячи шестисот (400+1200) машин по плану прошлого и этого года выдал. Но там, кроме этой машины, производился еще и Ар-2. (СБ с двигателями М-105, которых Яковлев приказал готовить много для своих И-26, а Ар-2 снимать с производства в пользу Пе-2. И это при условии, что Ар-2 – освоенная машина!!!) «Арочек» было много, но их дальность не позволяла бомбить Берлин. ДБ-3ф – их на вооружении стояло достаточно. За 1940 год завод № 18 выпустил 808 ДБ-3Ф и 555 ДБ-3, завод № 39 – соответственно 198 и 279, завод № 126–100 ДБ-3. Все они имели дальность больше, чем СПБ, и по грузоподъемности ему не уступали. Но последний имел 520 км/ч максимальную скорость, а ДБ-3ф – 389, а крейсерскую и того меньше. А ночи в июне – короткие! И бомбить ильюшинская машина могла только с горизонтали. Плюс, как показали действия во время Финской войны, летчики ВВС СССР не владели навигацией и ночными полетами. Пока у ВВС СССР один полк, самолетами которого управляли летчики ГВФ, а машины имели полный комплект исправного навигационного оборудования. Это – 212-й БАП, базирующийся в Смоленске. Я вызвал его командира подполковника Голованова в Москву, в Чкаловск. Через три часа мы встретились в моем кабинете.

– Добрый день, Александр Евгеньевич. Никифоров, Святослав Сергеевич. А это полковник Дорожкин из двадцать третьей САД.

– Здравствуйте, товарищи командиры.

– Ставка поставила задачу нанести бомбовый удар по Берлину. Мне поручено подобрать силы и средства для этого удара. Есть два варианта: вылет с Западной Украины, но там 1400 километров пути проходит над вражеской территорией, и вероятность беспрепятственного удара равна примерно нулю. Ни скорость, ни высотность нам не позволяют этого сделать в условиях летней и безоблачной ночи. Второй вариант, это из района Тукумза, над Балтийским морем. Там самолеты будут находиться над Германией всего 350 километров. Есть некоторые проблемы: 213-й и 214-й скоростные бомбардировочные полки по итогам сорокового года были признаны небоеспособными. Базируются они в Остафьево, поэтому, по поручению командования ВВС, нашему испытательному полку поручили довести эти соединения до боеспособного состояния. В настоящее время оба полка имеют на вооружении самолеты СПБ-2 в количестве 156 машин. Из них боеспособны 152 самолета. Никаких других полков нет. Часть летчиков и авиаспециалистов участвовала в оказании военной помощи Греции. Все командиры экипажей допущены к ночным полетам. Необходимо разработать тактику и план удара, учитывая, что истребителей сопровождения у нас практически нет: двенадцать самолетов ТИС сейчас проходят заводские испытания на 51-м заводе на Ходынке. Я направил туда наших людей из истребительного отдела. Есть вероятность того, что машины успеют подготовить.

– Что требуется от меня?

– Люди, ведущие эскадрилий и штурманы. Те, кто сможет качественно осветить цели. Наши цели в Берлине – вот эти четыре здания на Вильгельмштрассе: Управление люфтваффе, Управление гестапо, Рейхсканцелярия и бункер Адольфа Гитлера. Цель налета – чисто политическая: показать, что мы можем наносить мощные и точные удары на большом удалении.

Я не мог сказать ему, что шестнадцать машин, которые мы использовали в Греции, имеют на борту очень секретное оборудование. Остальные таких устройств не имели. На всех машинах стояли высотные М-105тк, а на секретных машинах стояли АМ-38фтк с нагнетателями Доллежаля, 1820 сил и с высотностью 15 000 метров. Жалко, их было мало.

План удара и все расчеты были готовы через пару часов. Вооружение и топливо на аэродроме было. Голованов связался со своим полком и направил людей в Тукумз. Оба полка в 14.30 вылетели на новое место базирования. Я же остался в институте, командовать операцией будет Голованов. От института и испытательного полка участвуют полковник Данилин, начальник бомбардировочного отдела, и полковник Воеводин, начальник истребительного. Он возглавляет войсковые испытания нового истребителя. Двенадцать машин вылетели, с ними полетел и Миша Янгель. Тьфу-тьфу-тьфу. По скорости ТИС превосходит Ме-11 °C и не уступает Ме-109Е, ну, а вооружение у него мощнейшее: четыре пушки Б-23 и кормовой УБТ. Посмотрим, что из этого получится. Время удара – 01.30, я как раз буду у Сталина по этому вопросу. Главную опасность представляет Тиргартен-парк. Там стоит чуть ли не половина всех пушек ПВО Берлина. Танков Т-34 и мемориального кладбища там еще поставить и построить не успели. А пушек уже понатыкали. Однако перед вылетом туда на борт Голованову передали «цур-код» и «цу-код» Берлинер-норд-зоне с посадкой в Тегеле. Наша разведка сработала. Попробуют надурить немцев. Силуэт всех машин похож на Ме-110, там еще технари черной краской поработали по днищу. Так что посмотрим, что получится.

Сам я приехал в Ставку и наблюдал за развитием обстановки там. Никогда так не волновался. Все-таки надо иметь железные нервы, чтобы посылать других людей на смерть. Я этого делать не привык. До «нулей» мне немного помогал Филин, преодолеть мучившие меня сомнения. Но потом он уехал. А тут еще ГРУ опять вмешалось, передали изменение маршрута, чтобы обойти зону действия какого-то радара. Они уже над Польшей, точнее, над генерал-губернаторством. А мне в Кремль. Пришлось выйти, сесть в машину и отсутствовать на связи минут пятнадцать-двадцать. Меня пропустили в кабинет без малейшей задержки. Доложил о прибытии, мне