Мы слишком разные, и никогда не сможем ужиться на одном пространстве. Архипелаг доказал, что общество, созданное бессмертными для бессмертных, задавит любое другое. С нашим упорством вся эта вселенная будет прогибаться под нас, какие бы ответные меры не предпринимали конкуренты. Вопрос лишь в затраченном времени и усилиях, которые придется космическим путешественникам затратить на покорение вакуумных просторов.

— Его величество Макс I Повелитель Мертвых, король Некрополя, — отозвался я.

Впрочем, не надеялся, что древняя машина сможет меня услышать. Не исключено, что приемники вышли из строя. Однако с восприятием информации у адъютанта оказалось все в порядке. Потому как он замолчал, а его лицо приняло задумчивое выражение.

— Среди экипажа корабля нет никого с таким идентификатором, — заявил голос из машины. — Назовите себя или я буду вынужден устранить вас.

Интересно, как именно он будет это делать? Всю его охрану я только что перебил, а если он новых клепать начнет, мы с моими ребятами быстро их распотрошим. Конечно, остается вариант с самоуничтожением, но что-то мне подсказывает, он должен сохранять себя для дальнейшей работы, иначе давно бы взорвал сам себя. Вряд ли кто-то из экипажа хоть раз выходил на связь за последние годы, стало быть, действуют определенные директивы.

Сколько веков прошло с момента его прибытия сюда, если вокруг успели не только пирамиды построить, но они еще и устареть успели, заросли землей, а та превратилась в джунгли? Полагаю, счет давно пошел на тысячелетия. И раз он до сих пор не сдох сам, и не самоуничтожился, значит, есть причина для существования.

— Я уже назвался, — ответил машине, отвлекаясь от размышлений. — Твой экипаж давно мертв, адъютант, оглянись вокруг! Здесь выросли цивилизации, пока ты лежал под землей, на поверхности уже выросли леса, а древние жители этой планеты возвели вокруг тебя пирамиды. И даже эти пирамиды давно заброшены, а их создатели – мертвы и забыты.

Лицо на ободе снова закрутилось по нему, но в этот раз голова обернулась ко мне лысым затылком, в который были воткнуты пучки проводов. Такое чувство, будто дизайнер голограммы вдохновлялся «Матрицей» с их разъемами в черепе. Хотя в сочетании с настолько прорывными технологиями, позволяющими машине после стольких лет еще и функционировать, штепсель в башке выглядит откровенным варварством.

Компьютер помолчал немного, по кристаллу пробежали мелкие вспышки, но вскоре все вновь улеглось. Голограмма обернулась ко мне лицом.

— Члены экипажа обнаружены, — сообщил адъютант. — Последний запрос орбитального удара был произведен в квадрате Л-74. Обнаружена попытка обмана адъютанта. Приступаю к ликвидации.

Весь зал в очередной раз вздрогнул. Со скрежетом рухнула потолочная плита в дальнем углу. Через дырку на пол посыпалась струя пыли. Ошметки системы, как порванные кишки выпали наружу и безвольно повисли, болтаясь по инерции.

Я выждал с минуту, но больше ничего так и не произошло. Очевидно, все методы воздействия машины остались в том же далеком прошлом, где и его экипаж. Только сама машина этого признавать не хочет или, что тоже вероятно, уже попросту не может.

Хотя кое-что я все же узнал. Запрос на орбитальный удар, скорее всего, пришелся на графство Гримм. Готов дать голову на отсечение, что речь шла об устроенной Айнзамом XVI «Казни Очищающим Огнем». И в таком случае слова Грахэйма о преемственности королевской власти среди правителей и невозможности сменить династию обретают окончательный смысл. Если из поколения в поколение экипаж корабля передавал права доступа к оружию своим потомкам через наследственные гены, ничего удивительного в том, что кроме них никто на эту роль не годится.

Больше никаких сомнений в этом вопросе у меня не осталось. Зато теперь возникают другие, и, к сожалению, пока что я не представляю, где искать на них ответы.

— Как видишь, я все еще здесь, — проговорил, обращаясь к машине. — И кто из нас теперь лжец, адъютант? Все твои системы давно прогнили, мощности утрачены. Ты никак не можешь повлиять на реальный мир. Единственное, что тебе подвластно – наблюдать за происходящим и покрываться толстым слоем пыли.

Говорю, а сам понимаю, насколько же мы с ним похожи. Ведь если отбросить всю игровую шелуху, я ровно в том же положении.

Можно сколько угодно утверждать, что я – настоящий король, у меня есть подданные и безграничная власть. Однако на деле я сам сижу в таком же кристалле, и все мое существование оканчивается в его границах. И точно также, как и этот адъютант, я верю, что смогу справиться с наглым выскочкой, явившимся в мою серверную. Однако горькая правда в том, что любая крыса, способная перегрызть провода питания, по сути решает, жить мне или умереть. И что толку, если Сард перенес сервера Неверкома в такие места, куда остальным Властям не добраться? Сам-то он все еще может уничтожить как меня самого, так и все мое королевство. Весь Неверком висит на волоске, и только от его демиурга зависит, порвется или нет эта хлипкая ниточка.

— Ты способен принимать самостоятельные решения, адъютант? — спросил я, снова обращаясь к машине. — Если я скажу, что могу доказать свою правоту, что ты на это ответишь?

И снова отклика древнего компьютера пришлось дожидаться. Похоже, на ряду с потерей способности защититься от врага, проникшего в святая святых, возможность оперативно решать задачи также канула в Лету.

— Я существую для обслуживания корабля «Демиург» и его экипажа, — наконец, заговорил он. — Без экипажа в существовании адъютанта нет смысла.

А вот и повод стараться как можно дольше сохранять себя. Ведь технически, даже если услугами помощника не пользуются, но те, кому он обязан служить, существуют, у адъютанта есть возможность продлевать свою жизнь.

— А что же «Демиург»? — задал я следующий вопрос. — Разве ты не должен обслуживать его, даже в отсутствии экипажа?

— Корабль поколений требуется для обслуживания экипажа. Без экипажа в существовании корабля нет смысла, — последовал очевидный ответ.

Ну, примерно этого я и ждал. Это хороший способ обезопасить технологии от перехода в чужие руки. Погибли те, для кого ты создан, значит, ты должен умереть.

Но ведь есть и другой путь. Вопрос лишь в том, чего в адъютанта заложили больше: желания продолжать свои функции или стремления как можно скорее избавиться от потенциальной угрозы. Осталось сделать последний ход в этой партии, и Сард эль Краше уже даже оставил мне подсказку.

— Я предлагаю тебе сделку, адъютант, — произнес я, вынимая из сумки одно из запасных колец. — Ты пойдешь со мной в этом перстне. Мы с тобой доберемся до того самого члена экипажа, кто санкционировал упомянутый тобой орбитальный удар. Ты лично убедишься, что это не член твоего экипажа.

— Зачем мне соглашаться с тем, кто однозначно идентифицирован как враг?

Что ж, пожалуй, пришло время вспомнить еще одну древнюю сказку. Кот в сапогах обманул великана, надавив на его тщеславие. Пусть моей целью и не является поедание превратившегося в мышь адъютанта, однако в текущей ситуации не воспользоваться дельным примером просто верх идиотизма.