Мое увлечение древними цивилизациями и контактами с инопланетными гостями началось с пирамид. Они меня раньше вообще не интересовали. Но оказалось, что «вентиляционные каналы» пирамид сделаны таким образом, что они смотрят на звезды. Я занимался межпланетными полетами, у нас всегда были опорные звезды. Мне не было понятно, зачем пирамидам нужны опорные звезды. Тогда я заинтересовался пирамидами, потом Стоунхенджем, Эйвберри, Аркаимом.

Еще есть Ньюгрейндж в Ирландии. Он предоставляет собой перевернутую пирамиду, сложенную из гигантских камней. Туда можно спуститься вниз, но стены неровные, изгибистые. В центре лежит камень. 22 декабря луч солнца проходит через кажущийся извилистым проход и падает на этот камень. Туда приезжала даже английская королева. Ньюгрейнджу около 6 тысяч лет, по-моему. Тогда люди не умели выращивать растения и скот, питались тем, что найдут на земле или сорвут с дерева. Вся их жизнь была подчинена выживанию, а возведение таких каменных сооружений – это непросто! Это загадка.

На Оркнейских островах есть что-то типа мавзолея. Вход туда сделан не с дороги, а откуда, последний луч солнца, заходящего в день зимнего солнцестояния 22 декабря, проникает в этот колумбарий. Меня интересует, как такие сооружения были построены 6 тысяч лет назад, да еще и с привязкой к астрономии?

Рядом с Мальтой есть небольшой островок Гозо. Там сохранился гигантский дом из громадных камней. По легенде, его строила беременная великанша для своего будущего ребенка. Если взять все население островка, то им эти камни не свернуть и такой дом не построить.

Меня интересует, кто и зачем это строил. Может, я стал мудрым или наоборот старым маразматиком, но, вполне возможно, что эти сооружения строились инопланетянами. Есть такое международное общество «Космонавты древности», я его член. Нам кажется, что на Земле есть места, которые сделаны под руководством инопланетян или самим инопланетянами.

Вы, наверно, знаете, что рядом с пирамидами лежат камни, на которых есть следы обработки. Выяснилось, что до сих пор нет таких инструментов, которыми были выпилены эти камни. Тем более их не могло быть несколько тысяч лет назад.

Календарь майя заканчивается 22 декабря 2012 года. Этот календарь очень точный, точнее нашего. А чтобы создать очень точный календарь, нужно иметь очень точные часы и телескопы, чего у майя не было. Это была достаточно кровавая цивилизация. Когда там играли в свое образный футбол, у живого капитана побежденной команды вырывали сердце. Поэтому трудно представить, что такой народ мог составить точнейший календарь.

По гипотезе Эриха фон Дэникина, этот календарь им дали инопланетяне. По версии Захарии Ситчина, они живут на планете Солнечной системы, но только это гипотетическая планета Нибиру. У Земли период обращения вокруг Солнца один год, у Нибиру – 3600 лет. Если Нибиру существует и подлетит к Солнцу, то она может оказаться рядом с Землей. Нибиряне могут перелететь к нам на Землю. Раз они летали в темноте и холоде, то наша планета для них как санаторий.

Я хотел бы 22 декабря 2012 года побывать там, где будут инопланетяне и встретиться с ними! Я думаю, мы найдем общий язык. В крайнем случае, будем объясняться жестами.

Мне кажется, что меня по жизни будто бы ведет чья-то рука. Так, во всяком случае, складывались события. По этому поводу я сначала расскажу анекдот…

Я пять раз в жизни тонул. Впервые, когда был совсем маленький, годика три-четыре. Дело было под Ленинградом. Родители взяли меня с собой позагорать на Финский залив, и упустили момент, когда я пропал. А я решил поиграть в воде у берега. Там было почти горизонтальное дно. Я шел по этому дну, ножки у меня устали, возвращаться назад было далеко. Я пытался дойти, упал и стал тонуть. Хотя зашел-то, может быть, по колено или чуть дальше. Очнулся, когда меня уже нес незнакомый мужчина – он увидел, как я тонул, вытащил и отнес к родителям.

В другой раз, лет в одиннадцать, я подъехал на лодке к крутому берегу, там торчал корень, я за него взялся, чтоб притянуть лодку. Корень отломился, и я назад, кульбитом, ушел под воду. Снова начал тонуть. Как выбрался и оказался в лодке, не помню.

И еще случай. Однажды мы, студенты, решили пересечь вплавь озеро в Карелии. Мне показалось, что оно небольшое, и, может, так оно и было. Но плавал я плохо, постепенно отставал от остальных и начал хлебать воду. Я почувствовал, что сам уже не выберусь, потому что и до того берега далеко, и до этого.

Понял – пора звать друга, который плыл впереди. Но надо было сделать это достойно, чтобы не вышел какой-нибудь жуткий крик. Я вдохнул побольше, и, как мне казалось, спокойно позвал. Друг, действительно, услышал меня, развернулся, подплыл, подставил плечо, и вместе мы выплыли. На берегу я его поблагодарил и сказал: «Смотри, хотя я и тонул, но спокойно тебя позвал. Я ведь не орал, как резаный». Он ответил: «Ты, как раз, так и орал во всю глотку!»

Потом – война, оккупация. Пошли мы с братом за водой. Толкали вместе тачку с бочкой. В это время начался артиллерийский обстрел. Недалеко разорвался снаряд, нас швырнуло на землю, меня прижало к бочке спиной. Там еще бочки стояли около колодца, размачивались. Второй снаряд, третий…

Гляжу, из-за моего плеча из бочки хлещет вода. И я таким смехом, нервным, смеюсь, говорю брату: «Федь, смотри, взрывной волной из бочки затычку выбило». Он в ответ: «А ты глянь, какая затычка». Я глянул – а это осколок от снаряда вонзился в бочку рядом со мной. На два сантиметра ближе, и меня бы, как иголкой пришпиливают бабочку, пригвоздило бы к этой бочке…

В военное время наши игрушки были – ружья, пистолеты, снаряды, взрыватели, бикфордов шнур. Все это мы добывали на взорванном складе. Каждую неделю там кому-то отрывало руки, выбивало глаза, кого-то убивало насмерть.

Однажды в руках у моего товарища взорвался снаряд. До него было метров шесть-семь. Я оглянулся на взрыв: рыжий клубок огня у него в руках, и он, такой, изломанный, падает. Ну и, конечно, во все стороны брызнули осколки. Я стоял ближе всех, но меня не коснулся ни один. Чуть подальше стоял товарищ, ему осколок попал в ягодицу. Другому разрезало рубашку и поцарапало грудь. Мой брат стоял на коленях за бетонной стеной, торчала одна его пятка. Ему порезало пятку. А я остался невредим.