— Пусть войдёт, — коротко бросил Аи.

Двери покоев отворились, и в комнату вошёл слуга. Он почтительно поклонился и произнёс:

— Жизнь, здоровье, могущество, великий Аи!

— Подойди ко мне и скажи, зачем пришёл, — присказал визирь вошедшему слуге.

Тот, ещё раз поклонившись, приблизился к Аи.

— Сегодня утром владычица (да будет она жива, невредима и здорова!) пожелала видеть у себя за обедом иноземных гостей.

Аи удивлённо приподнял брови:

— Каких иноземных гостей? Уж не хеттов ли? — и он усмехнулся.

— Нет, — тихо ответил слуга. — Неведомых чужеземцев, которые прибыли вчера в город.

Аи изменился в лице. «Вчера в город прибыл Джедхор. Не о нем ли речь? И откуда Анхесенамон узнала о его приезде?.. Нет, — оборвал он собственные мысли, — Джедхор совсем не похож на иноземца. Значит, это какие-то другие люди».

Он повернулся к слугам, стоявшим чуть поодаль, и гневно обратился к ним:

— Почему мне не доложили об этих иноземцах!

Слуги растерянно смотрели друг на друга. Ни о каких иноземцах они и слыхом не слыхивали. Кто такие? Во дворце ничего неизвестно про них.

Аи понял, что бесполезно расспрашивать слуг, и снова обратился к вошедшему человеку:

— Расскажи подробнее, что ты знаешь о чужеземцах.

— Я ничего о них не знаю, — смутился слуга. — Это Первая дама карандаша говорила владычице о них. Она сказала, что эти люди знают много удивительных историй и сказок и даже обладают какой-то магической силой.

Аи надолго задумался. Его очень беспокоили события последних дней. Как-то всё получалось одно к одному. То его лучники не могут убить Джедхора, ссылаясь на таинственные видения на дороге. То прибывают в столицу загадочные иноземцы-маги… «Что-то здесь не то, — думал Аи. — Откуда эти чужестранцы появились? Надо послать своих людей выяснить это… Анхесенамон уже узнала про иноземцев, — вздохнул визирь, — и я не смогу помешать ей принять их. Слово владычицы — закон. А если она объявила об этом во всеуслышание, то я вдвойне бессилен что-либо изменить… Главное, чтобы Джедхор не был зачинщиком всего этого. Нельзя допустить его появления во дворце. Он очень опасен… Жаль, что не удалось убить его на подступах к городу. А сейчас, в столице, его трогать нельзя. Он у всех на виду. Если я прикажу убить его, тень подозрения сразу падёт на меня, а я не в коем случае не должен запятнать себя дурной репутацией убийцы… по крайней мере, за несколько дней до вступления на трон… Да, Джедхор очень опасен…»

Аи вышел из задумчивости и обратился к слуге:

— Ты сделал правильно, что сообщил мне об этом. Визирь должен всё знать. Я доволен тобой. Иди и, если что-нибудь еще узнаешь, доложи мне.

Слуга, поклонившись, вышел из комнаты.

Настроение Аи было испорчено. Он с недовольным видом встал со своего кресла и направился в Большой зал дворца. Он должен был присутствовать на официальном утреннем приёме и прибыть в Большой зал раньше владычицы. По этикету, Анхесенамон появлялась со своей свитой, когда все придворные уже присутствовали там.

Огромный зал был уставлен множеством светильников на длинных ножках, и дрожащие языки пламени освещали его строгое убранство. Невообразимо высокие колонны, выполненные в виде стеблей папируса, поддерживали потолок, расписанный замысловатым орнаментом. Пол был выложен разноцветной мозаикой. А росписи на стенах прославляли в основном военную доблесть могущественного фараона. На одной из них властитель был представлен в виде сфинкса, грозно смотрящего вдаль. У ног фараона-сфинкса — поверженные враги Великой Та-Кемет. Эти маленькие фигурки людей, стоящих на коленях, со связанными руками, жалостливо взирали на всесильного фараона-сфинкса с мольбой о пощаде в глазах. На другой стене изобразили фараона на боевой колеснице, ведущего в бой свою непобедимую армию. Сцены праздников, где владыка выступал во главе процессии, немного смягчали воинственный настрой, и всё же в целом настенные изображения скорее подавляли присутствующих.

В самой середине зала стояли два золотых трона. На одном из них гордо восседала Анхесенамон, другой был пуст. Второй трон предназначался для владыки Двух Земель. И на этом пустующем троне лежали символы королевской власти — плеть и посох, сделанные из золота и украшенные драгоценными камнями. Царские принадлежности олицетворяли наказание и верховную власть над Верхним и Нижним Египтом.

Лицо молодой правительницы, сидевшей на золотом троне, было непроницаемо. Военачальники докладывали о состоянии дел на границе Та-Кемет. Казначей представил отчёт о расходах на церемонию погребения Тутанхамона. Главный зодчий доложил о готовности гробницы владыки Двух Земель. Выслушала правительница и других вельмож, а под конец в Большой зал впустили послов иностранных государств, которые высказали соболезнования вдове и поднесли к стопам ее подарки. По ходу всей официальной части Анхесенамон не проронила ни слова. Когда же утренний приём был окончен, она, вздохнув с облегчением, встала и в сопровождении слуг направилась в свои покои.

Визирь Аи тоже покинул Большой зал и направился в передние покои. Взмахом своего жезла он приказал открыть парадный вход дворца. Расторопные слуги мгновенно принялись исполнять приказ, и вскоре огромные двери с изображением Амона наверху распахнулись. Теперь дворец был официально открыт на день.

После этого Аи направился в зал Большого Совета. Там ему предстояло выступить в роли главного судьи — выслушать просителей, разобрать сложные судебные дела и от имени богини правосудия Маат вынести решения. Обычно простые судебные разбирательства проходили в Доме правосудия. Но спорные или сложные вопросы решались в зале Большого Совета. Туда со своими жалобами приходили не только жители столицы, но и приезжие из дальних мест, жители других городов и сел Великой Та-Кемет, ведь здесь, в зале Большого Совета, заседали верховные судьи Египта.

Аи, надев судейскую мантию — простую белую рубаху с поясом — приступил к своим обязанностям верховного судьи.

Анхесенамон, вернувшись в покои, приказала служанкам снять с себя парадную корону с перьями и парик. Она удобно устроилась в кресле и решила немного отдохнуть. Правительница с нетерпением ожидала обеда, когда, наконец, сможет отвлечься и послушать истории необычных чужеземцев. Царица пребывала в хорошем расположении духа. Особенно её порадовало, что старый Аи ничего не сказал на утренней церемонии относительно приглашённых гостей. «Наверняка, он уже всё знает, — подумала владычица, — но не посмел запретить мне принять их, ведь я сказала об этом во всеуслышание. Подрывать авторитет владычицы не посмеет никто. Почаще мне надо быть такой смелой».

А потом мысли опять унесли её в недалёкое прошлое, когда они с Тутанхамоном были так счастливы… Под заунывные голоса плакальщиц молодая женщина сомкнула веки и задремала.

Максим и Сергей проснулись рано и завтракали в своей комнате. Они ждали вестей от человека, которого наняли ещё с вечера для наблюдения за домом Джедхора. Человек этот должен был торговать всякой мелочью неподалеку от усадьбы вельможи. Так было проще следить, не вызывая подозрений.