«Можно смело говорить, что дача маршала Жукова является музеем», – с удовольствием докладывал министр МГБ Сталину. Чекисты нашли горы золота, 323 шубы и меховых изделия, 400 метров бархатных и шелковых тканей. Картин было так много, что часть пришлось повесить даже в столовой и на кухне. «Жуков зашел настолько далеко, что осмелился повесить у себя над кроватью огромное полотно с двумя обнаженными женщинами, – возмущался Виктор Абакумов. – Мы не нашли во всем доме ни одной советской книги». Арсенал маршала состоял из двадцати уникальных ружей «Холланд энд Холланд».

Чекисты пока не стали трогать все эти трофеи. Сейчас они только удивили домочадцев, конфисковав куклу одной из дочерей маршала и его мемуары.

– Оставьте историю историкам, – угрожающе предупредил Жукова Сталин.

Затем Георгия Жукова вызвали на заседание Высшего Военного совета. Сталин ходил по комнате, мрачный, как свинцовая туча. Не сказав ни слова, он бросил Штеменко лист бумаги и резко сказал:

– Прочитайте вслух!

Штеменко зачитал показания маршала Новикова. Из них следовало, что Георгий Жуков присваивал себе все заслуги в победе Советского Союза в войне, критиковал Сталина и сколачивал собственную группу. Он даже наградил медалью известную певицу Лидию Русланову, с которой у него, возможно, был роман.

Такое положение недопустимо, заявил Иосиф Виссарионович, повернувшись к военачальникам. Семен Буденный, которого подготовил к этому заседанию Булганин, покритиковал своего старого друга, но не очень остро. Соперник Жукова, маршал Конев, назвал его «трудным», но честным человеком. И только Голиков, которого Жуков в 1943 году убрал с Воронежского фронта, обвинял его по-настоящему сурово. Молотов, Берия и Булганин ругали маршала за бонапартизм. Они потребовали, чтобы его поставили на место. Жуков защищался, как мог, но был вынужден признать, что преувеличивал свои заслуги.

– Что мы будем делать с Жуковым? – спросил Сталин.

Он, как всегда, не торопился высказать свое мнение. Гражданские члены совета требовали репрессировать Георгия Жукова. Военные возражали. Вождь понимал, что сейчас не 1937 год, поэтому предложил перевести маршала Жукова в Одесский военный округ. Конечно же, это было серьезным понижением.

Репрессии против тех, кто добывал победу на поле боя, не были сиюминутным капризом. Это была обдуманная и целенаправленная политика. В числе прочих военачальников был арестован и адмирал Кузнецов. Правда, его тоже только понизили в должности. Бывший маршал Кулик, которого, как и всех остальных, прослушивали чекисты, как-то пожаловался в телефонном разговоре, что политики отбирают славу у военных. Такую страшную ересь ему не простили. В 1950 году его тихо расстреляли.

Георгия Константиновича Жукова исключили из ЦК. У него конфисковали большую часть трофеев. Его друзей хватали и пытали, требуя дать против него показания. После Одессы опального маршала сослали еще дальше, на Урал. В результате всех неприятностей и волнений у него был сердечный приступ. Абакумов просил разрешить арестовать Жукова за организацию бонапартистского переворота, но Сталин велел оставить его в покое.

– Я не верю тем, кто говорит, что Жуков мог организовывать переворот. – Вождь покачал головой. – Я знаю его очень хорошо. Он прямой человек. Жуков резок и может откровенно говорить с кем угодно, но он никогда не пойдет против ЦК.

Расправа закончилась очередным унижением полководцев. Желая еще раз указать военным на их место, вождь написал записку для членов политбюро: «Я предлагаю произвести товарища Булганина в маршалы за его заслуги в ходе Великой Отечественной войны». В том случае, если кому-то захотелось бы поинтересоваться, что это за заслуги, Иосиф Виссарионович написал в самом углу: «Думаю, мое решение не подлежит обсуждению. Оно абсолютно ясно и понятно».

* * *

Георгий Жуков был далеко не единственным, чье жилище напоминало наполненный золотом, ценными вещами и картинами музей. Коррупция – это малоизвестная страница послевоенного террора Сталина. Соратники вождя и маршалы грабили захваченную Европу с алчностью Геринга. Правда, они имели для этого больше оснований, если принять во внимание, что немцы сделали с Россией. Сейчас имперская элита напрочь забыла о большевистской скромности. Тем не менее гостям из-за границы по-прежнему говорили: «Товарищ Сталин не выносит аморальных поступков».

Иосиф Виссарионович всегда считал, что завоеватели имеют право немного пограбить захваченные территории и поразвлечься с женским населением. Он со смехом слушал рассказы о том, какой роскошью окружают генералы своих куртизанок и друзей. К нему приходили десятки и сотни доносов, в которых военачальники обвинялись в воровстве и коррупции. Обычно Сталин складывал их в отдельную папку для последующего использования.

Маршалы не возражали и против бесчинств подчиненных. В армии существовала феодальная система. Офицеры грабили сами и делились определенной долей со своими начальниками. Впрочем, далеко не все довольствовались такими подачками. Один из сталинских фаворитов, маршал авиации Голованов, разобрал загородную виллу Геббельса и перевез ее по воздуху в Москву. Этот подвиг, правда, стоил ему карьеры.

Первыми до сокровищ добирались солдаты, но самые лакомые кусочки, как всегда, доставались чекистам. Лаврентий Берия старался вскружить головы красивым спортсменкам в Гаграх при помощи флотилии быстроходных катеров, привезенных из Германии. Виктор Абакумов разъезжал по Москве на итальянских спортивных машинах. Министр посылал в Берлин самолеты за невероятным количеством нижнего женского белья. Его квартира напоминала универмаг. Он даже вывез из Берлина на самолете немецкую кинозвезду, пользующуюся всемирной известностью таинственную Ольгу Чехову. С ней у него был, говорят, роман.

Сталинское окружение погрязло в воровстве. Визирь Власик, правитель империи деликатесов, напитков и особняков, развлекал своих любовниц в государственных домах отдыха вместе с щеголеватыми художниками, головорезами-чекистами и сибаритствующими чиновниками. Его женщины ездили на роскошных лимузинах, получали в подарок квартиры, икру, билеты на парад на Красной площади и футбольные матчи. Николай Власик приворовывал даже у Хозяина, на сталинской вилле в Потсдаме. Его добыча состояла из множества фарфоровых сервизов, пианино, часов, машин и даже трех быков и двух лошадей. Все это он перевез домой на поездах МГБ и самолетах. Большую часть Потсдамской конференции главный охранник вождя пьянствовал, развратничал и воровал.

На дачах Сталина всегда пропадало много еды. Вскоре Власика обвинили в воровстве икры. Очевидно, доносчиком был Лаврентий Берия. Генерал отплатил ему той же монетой. В 1947 году Власика собирались арестовать, но Сталин в последнюю минуту разрешил ему объяснить свои грехи. «Товарищ Сталин постоянно менял время еды, поэтому часть блюд портилась и пропадала, – оправдывался он. – Их приходилось раздавать обслуживающему персоналу». Вождь простил своего телохранителя, но приказал отныне готовить меньше еды. Николай Власик сохранил свое место.

Любовницы Власика, так же как сводники Берии, доносили Виктору Абакумову. На Абакумова, в свою очередь, стучал его соперник по МГБ, генерал Серов, который доносил Сталину о моральном разложении и продажности министра. Сталин не выбрасывал ни одной кляузы. Все доносы лежали и ждали своего часа. Генерал Серов, конечно, и сам далеко не был чист. Говорят, он даже украл корону короля Бельгии.