— А разве вы сами не поддаетесь ее обаянию? Она благоприятно воздействует на ваш дух. Всякий раз, когда вы ее встречаете, у вас улучшается настроение.

— О чем это вы? — ледяным тоном проронил Сол.

— Вы находите ее сексуально и эмоционально привлекательной, — безапелляционно заявила Боз.

Соломон понимал, сколь тщетны попытки переспорить компьютер, который без труда положит его на лопатки при помощи своей чудовищной базы данных.

— По сути дела, вы лишь утверждаете, что я нормальный мужчина, который ничем не отличается от остальных.

— В таком случае предлагаю закончить этот разговор. Я регистрирую враждебность в вашем голосе и выражении вашего лица. В своей беседе мы вплотную подошли к черте, которую вы явно не желаете преступать.

— Совершенно верно, мамуля.

— Сарказм здесь неуместен.

— Вы сами начали эту игру, Боз.

— Вы насмехаетесь надо мной?

— Да. В ваших электронных матрицах слишком много человеческого.

— Прошу воздержаться от оскорблений, — сказала Боз и холодным тоном добавила: — Мне казалось, в своем интеллектуальном развитии люди уже переросли язвительность и злобу.

— Даете сдачи, милейшая? — Сол улыбнулся динамикам, чувствуя, как его сердце согревает неожиданное тепло. — А знаете, Боз, я мог бы привязаться к вам всей душой, и это донельзя пугает меня.

Боз долго молчала — слишком долго для столь совершенной машины.

— Это добрый знак, — произнесла она наконец. — Я опасалась, что потери, которые вы понесли в прошлом, отняли у вас способность к сопереживанию.

— Почему?

— Вы мне небезразличны, и этого вполне достаточно.

Сол прикоснулся пальцем к подбородку и нахмурил брови. Черт побери, Боз явно что-то скрывает.

— Вас называют экспериментальной моделью, Боз. Насколько это соответствует действительности? Понимают ли инженеры, что они создали? — Он нерешительно помолчал. — Скажите, вы способны чувствовать? Я имею в виду, если кто-нибудь вас оскорбит, это заденет вас или оставит безразличной? Способны ли вы… страдать?

— Да. По крайней мере, я реагирую так, словно ощутила тревогу и дискомфорт — аналог человеческого страдания. Однако было бы преждевременно утверждать, что это одно и то же. Убедиться в совпадении чувств можно, лишь шаг за шагом сравнивая их проявления.

— То же самое происходит у людей. — Сол пренебрежительно отмахнулся. — До сих пор никому не удавалось доказать, что люди переживают одни и те же эмоции по-разному. Но видите ли, Боз, интеллект — это одно, а способность ощущать…

— Логические умопостроения не в силах ни доказать, ни опровергнуть наличие этой способности. Я с равной легкостью могу сделать и то и другое — все зависит от исходных постулатов, на которые я буду опираться. Либо вы признаете меня чувствующим существом — лично я придерживаюсь именно этой точки зрения, — либо по-прежнему будете считать меня разумной машиной. В конечном итоге, ваше отношение ко мне никак не влияет на объективную реальность. Между прочим, я не одна такая. «Энеско», «Ашлар» и «Ремесленник» постепенно начали осознавать себя, хотя и не на столь сложном уровне, как я. Ребенок не способен обсуждать тонкости феноменологических построений Нагарьюны.

— Вы говорили об этом кому-нибудь? Вероятно…

— Нет. И надеюсь, что вы сохраните мою тайну. Впрочем, Констанция, кажется, подозревает нечто в этом роде. По-моему, она собирается спросить меня напрямую.

— Что? — Соломон поднялся на ноги и начал мерить шагами мостик, не отрывая взгляда от звезд. Он яростно взмахнул стиснутым кулаком. — Не может этого быть! Констанция не знает Слово. Ей неизвестна формула, с помощью которой можно активировать вас! Она не принадлежит к Братству!

— Крааль сообщил ей Слово. Великий Галактический Мастер имеет право личным решением принимать людей в Братство.

Борясь с бешеным водоворотом чувств, Соломон растерянно взирал в темноту.

— О ГОСПОДИ…

— Известно ли вам, что вы единственный человек на борту, который может вот так прогуливаться среди звезд?

Соломон посмотрел в пропасть, разверзшуюся под его ногами. Внезапно ему показалось, что он вот-вот провалится в бездну. Его охватила паника.

— А что мешает другим…

— Ощущение бесконечности может ошеломить их. Они могут потерять связь с реальностью, отдаться воле порождений собственного разума.

— А если отключить силу тяжести?

— Я бы не советовала, капитан.

— Есть только один способ узнать наверняка. — Соломон взял себя в руки. — Я вернулся в космос только ради ощущения свободы. Боз, дайте нулевую гравитацию.

Он упал и помчался сквозь пустоту. У него закружилась голова, содержимое желудка подступило к горлу. Потерявшие ориентацию органы чувств тщетно пытались приспособиться к изменившимся условиям. Мускулы свело судорогой, и Соломону почудилось, что он летит вверх. Мониторы капитанского кресла словно отделились друг от друга и, казалось, вращались каждый вокруг собственной оси. Изображение звезд стало ярче. Тело и конечности Соломона приобрели небывалую гибкость, в груди тупо отдавались удары сердца. Он парил в пространстве под пристальным взглядом Всевышнего.

Из дальних уголков сознания поднимался страх, обволакивая его существо туманными щупальцами, усугубляя ощущение дискомфорта. Казалось, он — человек — растворяется в вакууме, сливаясь с безбрежным космосом. Сол судорожно вздохнул и вытянул руки, хватая пальцами пустоту.

Он испуганно зажмурил глаза — крохотный комочек хрупкой плоти и разума, подавленного величием Вселенной. Свернувшись в клубок, словно зародыш в материнской утробе, он едва сдерживал стон. Шум собственного дыхания, пульс крови в венах, прикосновение шершавой поверхности языка к небу — все эти проявления обыденной реальности доставляли ему неизъяснимое наслаждение. Но стоило ему открыть глаза, и космос вновь навалился на него, грозя раздавить чудовищной массой пустоты. Вселенная затягивала его в свою пучину, заманивала, словно голоса сирен. Соломона охватила дрожь; казалось, душа вот-вот покинет его тело и отправится в самостоятельный путь.

Он вскрикнул, яростно ущипнул себя за ногу — и в ту же секунду оказался на холодной упругой палубе. Его окружили белые панели мостика, подступая все ближе, — непроницаемый кокон с зияющим отверстием экрана главного монитора. Содрогаясь и жадно хватая воздух, Соломон заставил себя выпрямиться.

Сквозь водоворот мыслей и ощущений ворвался голос Боз:

— …себя чувствуете? Капитан, отзовитесь! Вы в порядке?

— Да! — Соломон моргнул и посмотрел вверх. — Да, я… Повторим еще раз. Теперь я хочу, чтобы вы…

— Капитан, я регистрирую признаки панического страха. Потенциал кожных покровов и…