Вивиана отчаянно замотала головой:

– О, Куин, пожалуйста, не надо!

Куин стиснул кулаки, пытаясь справиться с волнением:

– Нет, пора сказать правду. Я всегда любил тебя, Вивиана, и никогда не переставал любить. Но я не верил, что ты любишь меня. Ты же никогда не говорила мне об этом. И когда я наконец набрался храбрости спросить, ты призналась, что не любишь меня. Это ранило меня в самое сердце. У меня не было уверенности в себе – не было ничего, кроме самодовольного вида и юношеской наглости.

– Ты был великолепным наглецом, – со слабой улыбкой заметила Вивиана. – И имел чрезвычайно самодовольный вид.

Боль отразилась в глазах Куина.

– Это было мое падение.

Вивиана наклонилась к нему и, положив руку на плечо, прошептала:

– И я любила тебя, Куин. Любила. Но гордость не позволяла мне в этом признаться.

– Но почему, Виви?! – воскликнул Куин. – Почему?! Вивиана отвела глаза в сторону.

– Я чувствовала себя так, словно меня купили и оплачивали мои услуги, – тихо проговорила она. – И я знала, что английские джентльмены не женятся на своих содержанках. Когда они им надоедают, они находят других. Поэтому единственное, что можно сделать, – это сохранить гордость и мужественно выстоять, когда наступит конец.

– Ты бы никогда мне не надоела, Вивиана, – с чувством произнес Куин. – И никогда не было бы конца.

Вивиана медленно покачала головой:

– Я в это не верю.

– И ты не веришь, что я люблю тебя, – заключил Куин. – Так я докажу тебе. Я сделаю тебе самый дорогой подарок. Я...

– Не надо мне подарка, – перебила его Вивиана. Куин снова приложил палец к ее губам и тихо произнес:

– Я подарю тебе нашего ребенка, Виви. И право жить, как ты жила, право растить Серилию так, как ты считаешь нужным.

Вивиана с грустью смотрела на Куина. Он взял ее за руку и поднес к своим губам.

– Но пожалуйста, Виви, – продолжал Куин, – позволь мне видеть Серилию, не устраивая скандала. Ей нужен отец – ее настоящий отец. Отец, любящий ее и желающий быть с нею. Когда-нибудь, Виви, Серилия захочет выйти замуж и иметь собственную семью. И ей поможет мысль о том, что она дитя двух людей, которые очень любили друг друга. Я бы хотел... Вивиана, я бы хотел, чтобы моя дочь верила в любовь.

Вивиане показалось, что стены комнаты закачались. Она пришла сюда сражаться за своего ребенка. А теперь вот так просто все закончилось. И все же беспокойство не покидало ее.

– Ты... ты даешь мне право поступать так, как я захочу? – спросила она, желая удостовериться, что правильно поняла услышанное.

Куин все еще держал ее за руку.

– Я даю тебе право, Виви, поступать так, как ты сочтешь нужным для нашей дочери, – ответил он. – Как я верю в любовь, так я верю в твою рассудительность.

Вивиана горько усмехнулась:

– Dio mio! He понимаю почему! Ведь это я отдала Серилию в руки Джианпьеро.

Куин ободряюще пожал Вивиане руку:

– Ты думала, что так будет лучше всего. Виви, ты была наивна и неопытна, как и я. Только умела это скрывать, что я понял слишком поздно.

– О, я ничего не знала! – призналась Вивиана. – Я играла с огнем, Куин, когда стала твоей любовницей, и не понимала этого.

– Ах, я сожалею и об этом. Сожалею, что считал тебя такой опытной, а ты не была такой. Сожалею, что толкал тебя на то, чего ты не хотела.

Вивиана протянула руку и с нежностью погладила Куина по щеке.

– Но это неправда, что я не хотела тебя, Куин, – прошептала она. – И я покинула тебя, саго, не потому, что не любила.

– Когда ты бросила меня, я не знал, что и думать, – признался Куин. – Я был молод и терзался из-за тебя. Преследовал, добивался тебя. Виви, это было какое-то наваждение. Я искренне верил, что я знаю жизнь и знаю, чего ожидают от мужчины такие искушенные, как ты, женщины. Потребовались годы, чтобы я понял то, как заблуждался.

– Ах, саго, – прошептала Вивиана, – мы были слишком молоды. Слишком молоды.

Куин медленно покачал головой.

– Я считал тебя опытной и искушенной, Вивиана, потому что сам не был таким, – признался он. – Все эти месяцы, проведенные вместе, я жил в страхе, что в любую минуту ты бросишь меня ради кого-то старше меня, или богаче, или с более высоким положением в обществе. Хуже всего, я думал, что ты стыдишься быть моей любовницей – в чем, как оказалось, я не ошибался. Но совсем по другой причине, чем я предполагал.

Вивиана на мгновение закрыла глаза.

– Сколько же боли мы причинили друг другу. Как глупо: мы заставляли друг друга страдать, а я, вероятно, поступила еще хуже. Из-за меня пострадала Серилия. И теперь я сделаю все, Куинтин, чтобы у нее была счастливая жизнь.

Куин взял руку Вивианы, перевернул ее и поцеловал в раскрытую ладонь, как это обычно он делал когда-то.

– У меня есть еще пара вопросов, Виви, – продолжил он. – Первый – это просьба, с которой я хочу обратиться к тебе.

Вивиана кивнула. Было заметно, что она едва сдерживает слезы.

– Certamente, – все же смогла выговорить она. – Я сделаю все, что в моих силах.

– Если ты должна уехать, то я хотел бы вместе с тобой вернуться в Венецию.

Вивиана не могла поверить, что Куин говорит это всерьез.

– В... в Венецию? – удивленно переспросила она. – О, саго! Это... о, это так... lontanissimi. Так далеко от Англии.

– Я еще немного помню из уроков по географии, Виви, где находится Венеция, – попытался пошутить Куин.

Вивиана почувствовала, как вспыхнуло ее лицо.

– Прости меня, – сказала она. – Конечно, ты знаешь. Куин прислонился к подлокотнику дивана и пристально смотрел на нее.

– А там я сниму дом... виллу. Но не имение. Что-нибудь небольшое. Как ты это называешь?

– A casa, – ответила Вивиана. – Или appartamento.

– Значит, casa, – улыбнулся Куин. – И там я бы хотел проводить немного времени с Серилией, чтобы получше узнать ее. И также с Фелис и Николо. Позволь детям смотреть на меня как на любящего дядю, или крестного отца, или... Ну, выбери сама любое приличное название. Я только хочу видеться с ними. Но я не буду вмешиваться в твою жизнь, Виви, если ты этого не пожелаешь.

Вивиана еще гуще покраснела.

– Я этого не говорила, Куинтин, – прошептала она. – Я не говорила, что твое присутствие нежелательно.

Куин снова улыбнулся:

– В таком случае у меня есть кое-что для тебя, Виви. Он отпустил ее руку и, достав из кармана футляр для драгоценных украшений, протянул ей.