же плохим, как и в любой другой раз, когда она приезжала домой в гости. На самом деле, у нее было малодушное искушение на этот раз полностью объехать город и подойти к Хиллгарду сзади, несмотря на то, что это увеличило бы ее время в пути на несколько часов. Ей не нравилось признаваться, даже самой себе, насколько больше ее беспокоила реакция, которую она вызвала здесь, в Балтаре, чем такая же реакция от кого-либо другого, и она отказывалась признаваться в этом кому-либо еще. И вот она спокойно и размеренно проехала через самое сердце города, где выросла, прямая и в то же время расслабленная в седле, с высоко поднятой головой, оглядываясь по сторонам с той степенью интереса, которая свойственна человеку, приехавшему домой после очередного долгого отсутствия. Было слишком надеяться, что ее просто не узнают, она слишком много взяла от облика Боумастеров, и даже те, кто никогда не видел ее своими глазами, должны были описать им выросшую, опозоренную деву войны в мельчайших подробностях, но, по крайней мере, горстка людей действительно выглядела радостной при ее виде. Было даже несколько приветственных взмахов, и она приветствовала их улыбками и кивками, даже несколькими собственными взмахами, решительно игнорируя хмурые взгляды, обращенные к ней слишком многими другими лицами.

По крайней мере, жители Балтара были слишком вежливы, чтобы на самом деле швырять вещи в воительниц, подумала она. Они, вероятно, не стали бы ничего бросать даже в дев войны, которые не были дочерьми (что бы ни говорил закон) их барона. Знание того, как барон Теллиан и баронесса Хэйната отреагировали бы на любого, кто осмелился публично оскорбить Лиану (как бы тщательно она этого ни заслуживала), несомненно, усилило их сдержанность в ее собственном случае, но она была совершенно уверена, что они, вероятно, не поступили бы так с другими девами войны.

Возможно.

Всегда был поток людей, въезжающих в Хиллгард и выезжающих из него, и всегда были стражники у ворот, которые следили за этим. Она недвусмысленно попросила своих родителей не говорить никому, кроме ближайших родственников, о ее приезде или ожидать самим, чтобы поприветствовать ее у ворот. Это только сделало бы все еще хуже, как только весть дошла бы до остального Балтара, мрачно подумала она. Однако это не означало, что она с нетерпением ждала, как отреагируют стражники на воротах, когда заметят, что она приближается к ним без предварительного предупреждения, и обнаружила, что наблюдает за ними гораздо более настороженно, чем когда-либо, когда была Лианой Боумастер. Она увидела, как они напряглись, когда по очереди увидели ее и узнали ее и Бутса, и была достаточно близко, чтобы увидеть, как их лица почти мгновенно стали совершенно невыразительными. Она хорошо знала двух из этих оруженосцев или, по крайней мере, когда-то знала, и новая боль пронзила ее, когда она увидела совершенно нейтральные выражения лиц, которые заменили широкие улыбки, которые когда-то приветствовали бы ее. И все же это было лучше, чем... - "Лиана!"

Уши Бутса дернулись от внезапного, звонкого, радостного приветствия, и Лиана натянула поводья и резко подняла голову. Привлекательная молодая женщина с каштановыми волосами и такими же зелеными глазами, как у нее самой, высунулась из одной из нижних щелей для лучников, энергично махая рукой.

- Лиана! - повторила она, и Лиана почувствовала, как ее губы дрогнули в мертворожденной улыбке. Очевидно, по крайней мере одна из обитательниц Хиллгарда пропустила тот момент, когда она не поздоровалась с ней. Или, может быть, другая молодая женщина просто решила, что просьба не относится к кому-то, кто не был членом семьи? В любом случае, она вдруг поняла, как рада, что кто-то проигнорировал это.

- Я спущусь, чтобы встретить тебя, как только смогу найти дорогу, - продолжила Шарласса Дрэгонкло. - Не смей уходить, пока я не приду!

- Ну, если ты настаиваешь, - ответила Лиана немного мягче.

- Я верю, - твердо сказала Шарласса и исчезла снова в каменной кладке родового дома Лианы.

Шарлассе потребовалось немного больше времени, чем самой Лиане, чтобы совершить то же самое путешествие, но Лиана выросла в Хиллгарде, в то время как Шарласса, несомненно, все еще изучала внутреннюю географию. Кроме того, Шарласса, вероятно, не бросалась сломя голову вниз по лестнице и через двери, как когда-то делала подросток Лиана.

Пока она ждала, Лиана соскочила с седла, перекинула поводья через левую руку и встала рядом с Бутсом, дружески прислонившись к сильному плечу мерина. Трое из четырех стражников ворот казались немного смущенными, очевидно, не уверенными в том, как именно они должны реагировать на нее. К счастью, сержант Барек Айронгрип, командир отделения стражи, был одним из тех оруженосцев, которых она знала с детства.

- Добрый день... мэм, - сказал сержант через мгновение с улыбкой, которая была почти естественной. Конечно, это было не совсем естественно, но это было по-настоящему тепло, с благодарностью отметила Лиана, даже если Айронгрип явно оказался в ловушке между тем, как он обратился бы к любой другой деве войны, и тем, как он когда-то обращался к ней.

- Добрый день, сержант, - ответила она, обращаясь к нему с формальностью, соответствующей его званию, вместо того, чтобы называть его по имени, как поступила бы когда-то. Она была обязана ему этим, особенно перед его отстраненностью.

- Ее светлость сказала, что вы прибудете сегодня, - продолжил Айронгрип. - Но она не сказала, как долго вы пробудете.

Ну, вот и все, что я не предупредила их о своем приезде, философски подумала Лиана. Интересно, действительно ли я когда-нибудь ожидала, что мама этого не сделает? Но, по крайней мере, они с отцом не послали группу барабанщиков и флейтистов встречать меня на пороге!

- Вероятно, на этот раз немного дольше, - сказала она вслух. Он начал говорить что-то еще, затем остановился с улыбкой признания, и Лиана спрятала свою собственную несколько едкую улыбку. Неужели он собирался выразить удовольствие от того, что она пробудет там дольше, и остановил себя из-за других подслушивающих ушей? Или она оказала ему медвежью услугу из-за своей собственной сверхчувствительности? Или... - "Добро пожаловать домой, Лиана!"

Лиана быстро подняла глаза, когда Шарласса наконец появилась из огромной каменной арки туннеля врат. Не было никаких сомнений в теплоте улыбки молодой женщины или искреннем радушии в ее приветствии, и что-то внутри Лианы, казалось, растаяло, по крайней мере, когда Шарласса использовала слово "дом". Это была мелочь, подумала она, удивляясь, почему слезы настойчиво покалывали ее глаза, но... - "Спасибо, миледи", -