— Мы никогда этого не узнаем, — ответил я. — Но думаю, когда наступал момент применить оружие, он прекрасно помнил, как им пользоваться.

Мик отпил глоток воды.

— Все эти годы, — пробормотал он. — Просто диву даешься, куда они уходят.

— С тем же успехом можно спросить: откуда они приходят.

— Но ведь мы никогда не спрашиваем, верно? Завтра всегда где-то там, за горизонтом. До тех пор, пока все эти завтра не иссякнут. И люди, о которых ты говорил… многие из них уже умерли.

— Да.

— Джим Фейбер. Его ведь застрелили, верно?

— Верно. Застрелил человек, который принял его за меня.

— Да, скверные были времена. Примерно тогда же многих поубивали прямо в этом зале.

— Твоя правда.

— Винишь себя в его смерти?

— Наверное. И помогает только его голос, звучащий у меня в голове. Велит прекратить всю эту ерунду.

— Ага. Послушай, а женщина, которая отрезала себе волосы? Вы с ней как, были потом вместе?

— Ну, может, два-три раза, не больше. Это после того, как мы с Джен разбежались окончательно, и перед тем, как я встретил Илейн. Бывало, сидим с Донной спокойно, болтаем, потом воздух словно электрический разряд пронзает, и мы оказываемся в ее постели под балдахином, где проводим час-другой. Ну а потом она вышла замуж и переехала, а позже до меня дошли слухи, будто развелась.

— И Джен больше нет.

— Угу.

— Помню, она хотела, чтобы ты раздобыл ей ствол. Воспользовалась им?

— Нет, — ответил я. — Решила: пусть рак делает свое дело. Просто находила утешение в том, что есть пистолет. На случай, если станет совсем невмоготу.

— Смотри, она обратилась именно к тебе. Но ведь вы с ней уже давно разошлись.

— Она привезла мне мою одежду, — сказал я. — Я отдал ей ключи от ее студии, ну и тут выяснилось, что между нами еще не все кончено. И это тянулось какое-то время. Мы были очень привязаны друг к другу, ну и пытались наладить отношения, чтобы все было как прежде. Но потом стало ясно, что ничего не получится.

— Вон оно как…

— Так, кто еще? Время от времени встречаюсь с Деннисом Редмондом. За обедом или за чашкой кофе. Звонил ему пару раз, когда подвернулось дело, где, как я думал, он мог мне помочь. Ну а потом потеряли друг друга из виду. Наверное, он теперь уже в отставке.

— Как и тот, другой.

— Да, Джо Дуркин. Мы с ним сдружились за долгие годы, но он был на службе, а я нет, а это всегда определенная граница в отношениях. Сейчас работает в службе безопасности в какой-то фирме на Уолл-стрит, ну и поскольку имеет еще и пенсию, живет очень даже неплохо.

— Но вы с ним видитесь нечасто.

— Нет, довольно редко. Бар, который так любил Редмонд, «Мальчик-Менестрель», помнишь? Недавно проходил мимо и увидел — его там нет.

— Да. Заведения появляются и исчезают.

— Вот именно. И листва облетает с деревьев. «Обнаженный хор нестройный» — это строчка из сонета Шекспира.

— Вон оно что.

— Не знаю, с чего вдруг мне тогда втемяшилось в голову, что это Китс. Джимми Армстронг умер. Потерял лицензию, переехал на западную окраину, а потом помер. Кто-то прибрал к рукам его заведение и поменял название. В этой новой забегаловке подавали одно блюдо, которое мне очень нравилось, ну и еще завтрак по-ирландски в любое время дня, но потом они поменяли меню, так что и этого теперь там нет. «Терезы» тоже больше нет, говорю, если тебе вдруг захочется кусок пирога с клубникой и ревенем. То же самое произошло с лавкой «Дукаш и сын». Там теперь сетевой продуктовый магазин, расположился на том месте, где была лавка Дукаша, и еще этого, то ли Дуэйна Рида, то ли «Овощи по-корейски», точно уже не помню. Не знаю, что произошло с самим Фрэнки Дукашом, умер он или просто потерял лицензию.

— Наверное, переехал в Новую Шотландию, — предположил Мик, — и стал вегетарианцем.

— А что, вполне возможно. Билли Киган перестал трудиться в баре на Джимми и после этого переехал в Калифорнию, где завел свой бизнес, стал изготавливать свечи. А Марк Мотоцикл женился на индианке из штата Гуджарати, проживала она в Джексон-хайтс, и потом они переехали куда-то на север. Вроде бы в округ Путнам, если не ошибаюсь, и открыли там частный детский сад. Он не пьет, примерно раз в два месяца приезжает на собрания в соборе Святого Павла. «Харли» все еще при нем, но теперь Марк предпочитает разъезжать на внедорожнике.

— Ну а тот второй с мотоциклом?

— Второй?… А, Скутер Уильямс. Последнее, что о нем слышал: живет все там же, на Лудлоу-стрит, разменял шестой десяток. Веришь или нет, но этот район теперь превратился в престижный. Пайпер Маклиш вышел из тюрьмы пару лет назад. Его отпустили немного раньше срока, отправили домой умирать. Не знаю, жив или нет Кросби Харт, но его наверняка можно найти в Гугле, только сначала придется проверить, откуда пошло это название, мексиканский standoff. Ну, что еще сказать?… «Тиффани» не существует вот уже несколько лет. Я о кафетерии на Шеридан-сквер, не о ювелирном магазине. Тот будет жить и процветать до тех пор, пока японские туристы покупают там цацки.

— Ну а Музей естественной истории? Тот, где ты с ним встречался. Он вроде бы все еще действует или я ошибаюсь?

— Последний раз, когда там был, работал. А почему спрашиваешь?

— Да потому, — ответил Мик, — что хоть где-то должно найтись местечко для пары старых динозавров. — Он приподнял свой стакан. В нем была вода, ни капли спиртного, но он все равно приподнял его и рассматривал жидкость на свет.