На душе у Ханны стало гадко. А когда Слейд покрыл ее лицо поцелуями, а потом подхватил на руки и спустился в столовую, ее даже замутило от собственной нечестности. Слейд сам объявил новость Изабель, а затем и всем слугам, подтянувшимся в столовую. Старички так радовались за своего хозяина, так искренне поздравляли девушку, что она едва не расплакалась от досады.

«И почему я не придумала какой-нибудь другой причины, чтобы отвлечь Слейда от его подозрений? Зачем поставила себя в такое ужасное положение? Я даже не знаю, как должна вести себя будущая мать. И что я буду делать, когда вскроется мой обман? Как я взгляну в глаза мужу и Изабель?»

Мать Ханны родила вторую дочь, когда ей исполнилось всего два года, а третью – когда четыре. Ханна помнила, как папа уезжал за много миль, чтобы привезти маме врача, а потом отправил дочку со старым Питом на пикник. Когда Ханна вернулась домой, ей показали крохотную новорожденную Глорию. О появлении на свет Джейси Ханна вообще ничего не помнила.

Быть может, она должна чувствовать себя слабой? Или с трудом ходить? Как ведет себя беременная женщина?

Взгляд Ханны упал на Оливию.

Что ж, можно спросить совета у горничной. Например, поинтересоваться, как чувствует себя и что делает будущая мать.

С нелегким сердцем Ханна приступила к ужину. Вечером, вернее ночью, ее ждало одно незаконченное дело.

Она твердо вознамерилась наведаться в Клостер-Пойнт.

* * *

Казалось, Ханна даже не дышала до тех пор, пока за ней не закрылась дверь особняка. Пока что ей невероятно везло.

Первую удачу она ощутила, когда не повстречала на пути ни одного из охранников.

Второе чудо можно отнести к тому, что ей удалось не разбудить Слейда. Конечно, Слейд и сам немало облегчил ей задачу: когда Ханна пожаловалась на усталость, он тотчас проводил ее в спальню и даже не попытался остаться с ней. Больше того, он даже уговорил Изабель запереть собаку в ее комнате, дабы она не разбудила Ханну цоканьем когтей по полу.

Третьим чудом стало то, что, пробираясь мимо спальни Изабель, Ханна ухитрилась ступать так беззвучно, что Эсмеральда не проснулась и не залаяла на весь дом.

На улице было туманно и очень зябко. Ханна поежилась. Крохотные женские сапожки смотрелись смешно на фоне мужского наряда, но выбирать не приходилось. Сейчас бы она дорого дала за свою теплую шерстяную юбку и кофту на овечьем меху, которые так согревали ее в далеких прериях. К сожалению, Слейд не оставил ей выбора, избавившись от всех ее старых вещей.

Ханна обернулась и посмотрела на особняк. Она долго лежала в постели, напряженно прислушиваясь и выжидая, пока слуги и их хозяева отойдут ко сну. Теперь же дом казался нелюдимым и тонул во мгле.

Нащупав два пистолета, висевшие на поясе, Ханна подтянула мешковатые штаны и поправила фетровую шляпу (головной убор Ригби оказался ей великоват, зато под ним она легко спрятала волосы). Ханна осторожно ступала по траве сбоку от дорожки, опасаясь, что хруст гравия привлечет внимание охранников.

Торопливо миновав поворот, Ханна на цыпочках пробежала вдоль аллеи до густых кустов к ограде, разделявшей Вудбридж-Понд и Клостер-Пойнт. Обливаясь потом, несмотря на ночной холод, Ханна убедилась, что никто ее не преследует. Коротко помолившись, она пролезла через кусты и попыталась протиснуться между двух прутьев ограды, как когда-то делала Оливия.

Ей пришлось не так-то просто: сначала с головы свалилась шляпа и волосы зацепились за ближайшую ветку, потом выяснилось, что лаз несколько узковат. Пока Ханна боролась с оградой, позади кустов хрустнул гравий.

Девушка испуганно присела, нахлобучив шляпу на голову, и прислушалась. Выпавшая прядь снова намоталась на ветку и, когда Ханна попробовала выглянуть из-за кустов, пребольно дернула ее обратно. Девушка охнула и испуганно зажала рот ладонью. Однако никто не окликнул ее и даже не шелохнулся за кустами.

Сообразив, что хруст гравия мог просто послышаться ей со страха, Ханна распутала волосы и постаралась успокоить бешено стучащее сердце. Приподнявшись, она оглядела аллею, но никого не приметила. Полная луна отлично освещала парк, избушку на берегу озерца и многочисленные заросли акации, оставив темные пятна лишь в кустах.

Окончательно успокоившись, Ханна выпрямилась в полный рост и уже почти повернулась к ограде, когда краем глаза отметила движение. Едва не взвизгнув от неожиданности, девушка снова нырнула за кусты. Сквозь переплетения веток она смогла разглядеть мужчину, медленно двигавшегося от задней части особняка по аллее с ружьем наперевес. Он озирался по сторонам, поигрывая оружием, и направлялся прямо в ее сторону.

Капля ледяного пота побежала у Ханны по спине. Она следила за мужчиной, который прошел совсем близко от нее, направляясь в глубь парка. Через несколько томительных минут он свернул за угол, и все стихло. Ханна еще немножко посидела на корточках, опасаясь возвращения охранника, затем решила, что настало время пробраться в Клостер-Пойнт.

Но стоило ей взяться руками за ледяные прутья ограды, как до нее донесся мужской голос.

Неужели он принадлежал Слейду?

Девушка испуганно прислушалась, и ветер снова донес до нее голос мужа.

«Что он здесь делает среди ночи? Неужели ищет меня? Впрочем, чему я удивляюсь: Слейд подозрителен и очень осторожен.

Его сегодняшняя покладистость могла объясняться очень просто – он решил затаиться и проследить ночью за мной. Значит, муж мне не доверяет. Надо признать, не без основания.

А что, если Слейд просто проверяет надежность новых охранников? Ведь голос явно доносится из домика на берегу озера. Нет, что за глупость! Я просто надеюсь, что мне повезло».

Медленно отодвинув колючую ветку от лица, Ханна оглядела дорожку. Никого. Девушка облегченно вздохнула.

И вдруг почувствовала, как в шею ей уперлось что-то влажное и холодное. Пискнув от неожиданности, Ханна подпрыгнула на месте и стала заваливаться прямо в заросли, которые царапали ей щеки и нос. Пытаясь сохранить равновесие, девушка хваталась за ветки, обдирая руки.

Выбравшись наконец из цепких ветвей, Ханна нос к носу столкнулась с Эсмеральдой. Едва не застонав от досады и облегчения, она схватила собаку за ошейник.

– Что ты тут делаешь, глупая? – шепотом спросила она. Эсмеральда взглянула на нее с такой обидой, словно хотела задать тот же самый вопрос.

«О нет! Эсми совершает, последнюю прогулку перед сном! Видимо, сейчас кто-то из слуг прохаживается по парку и может наткнуться на меня. Особенно если собака меня выдаст».

– Кыш! Уходи скорее. Фу, прочь! – шептала в отчаянии Ханна.

Заинтересовавшись, Эсмеральда наклонила голову и села.

– Уходи, Эсми, – взмолилась Ханна.

Собака даже не шелохнулась, ожидая продолжения.