«Потому что я должен снова столько потерять… Злые Боги, за эти многие годы я забыл, как забота и беспокойство съедают душу.»

— Кайлла, любовь — это проклятие. Что, если что-нибудь случится? Когда Претор украл мою жену и сына, я просто свихнулся… разозлился. Но со Скайлой все иначе… Я рухну полностью. Ты знаешь, что такое быть так напуганным?

Она кивнула.

— Мог бы ты так полюбить женщину, непохожую на нее? Скайла никогда не перестанет удивлять меня. Не уверена, что я ее люблю, но, клянусь, я ее чертовски уважаю.

— Если Тиклат наживка в ловушке… — у Стаффы сжались кулаки.

— Или проклянет день, когда она родилась, даже если ей удастся унести свой вшивый хвост со спаленной и разрушенной Риги.

— Стаффа? Стаффа!

Он вернулся к действительности, к Кайлле, которая в смятении поглядывала на него.

— Будь я Или Такка и, если бы я смогла видеть сейчас твое лицо, я бы очень и очень обеспокоилась.

— И очень правильно сделала бы, — Стаффа стряхнул с себя дурное настроение и расправил плечи. — Хорошо, так что же мы собираемся делать с Никлосом?

Обнаженный мужчина в кресле откинул голову назад, взгляд замученный… Веревки, которыми мужчина туго опутан, впились в его плоть и причиняют страдания. Несмотря на холодный воздух, накачиваемый, чтобы создавать пленникам неудобства, по нему скатываются струйки пота. На мгновение он остановил свой взгляд на камерах, углу цементного потолка. Или тем временем меряет шагами комнату допросов.

— Итак, — спокойно проговорила Или. — Тебя зовут Рокард Неру. Ты инженер из Пауэр Афторити. Твой старший надзиратель обычно Джакард Рат. Правильно?

— Да.

— Отлично. Следующее, что нам предстоит обсудить, — твое новое положение в Пауэр Афторити. Почему ты не сказал мне точно, что это сделали люди Синклера Фиста?

Или скрестили руки, пока человек страдал, чтобы проглотить ее вопрос. Откуда-то он набрался смелости, чтобы взглянуть на нее, митол затруднял ему сфокусировать на ней взгляд.

— Почему ты не уползешь и не сдохнешь, паршивая сука!

Или потерла руки и наклонилась вперед.

— Восхищаюсь твоей отвагой. А теперь буду восхищаться твоей болью. Я собираюсь сделать два небольших надреза на твоей мошонке. Потом собираюсь ввести туда трубочки, через которые в надрезы будет поступать по капле кислота каждые пять минут. Ты можешь сказать мне все, что ты знаешь, до того, как твои голосовые связки разорвутся в клочья. Для твоего сведения, решение, которое ты примешь, не повлияет на мое желание расплатиться за оскорбление…

У него начало дрожать лицо, затем дрожь распространилась на все тело. Или одарила его восхитительной улыбкой, вынимая при этом скальпель и поднимая трубочки со скамьи позади себя. Он издал самый ужасный вопль, когда она тронула деликатную поверхность.

Мне действительно плевать, что обо мне думают или говорят враги, пока они делают это в своих собственных домах. Главным моим соображением является то, что они боятся меня, ибо страх — мощное оружие, когда им искусно пользуются. И в этом, Арта, весь трюк. Слишком много страха. И человек решит, что ему нечего терять. Тогда их действия против тебя подогреваются отчаянием. Слишком мало страха, и люди перестают принимать тебя всерьез.

Ты была способной ученицей, и я ценю твой острый интеллект, острый ум, когда дело идет о твоей жажде знания в этой области. Запомни, страх и его использование! Но еще важнее, что настанет день и ты столкнешься с искусным противником, который попытается получить преимущество перед тобой.

Как только ты это поймешь и узнаешь, устранись от конфликта и рассмотри, с кем имеешь дело и чем они готовы рискнуть. Составь весь план и вычисли все возможные неожиданности. Пусть противник думает, что он или она выигрывают в схватке. Если тебе удастся их дезорганизовать — нажимай на свое преимущество. Если хочешь сокрушить их одним махом, можешь пострадать в конце. Более полная победа достигается разъеданием их воли, поглощением их уверенности до тех пор, пока не начнется окончательный конфликт. Тогда от них ничего не останется".

Письмо Или Такка к Арта Фера.

Или шагнула из лифта, который доставил ее из-под фундамента помещения для допросов, в свой офис. Она воспользовалась влажным полотенцем, чтобы освежить руки, затем бросила его в мусоропровод. Увидев пятно, оставшееся у нее на одежде, она сняла ее, собрала в комок свой черный костюм и отправила его вслед за полотенцем.

Перед тем как пойти в личные апартаменты, она уселась за свой стол и занялась компьютером.

На мониторе возникло лицо Гиселла. Он чуть задрал голову, очевидно, рассматривая ее всклокоченные волосы.

— Да, министр? Слушаю.

Или откинулась назад. На лице ее была удовлетворенная ухмылка.

— Я только что интересно провела время в комнате допросов. Знаешь, я подцепила инженера из Пауэр Афторити. Он оказался весьма полезным. Я пошлю тебе всю его исповедь. Кажется, Синклер, организуя свое совершенное общество, поверил, что, если он позволит работникам Пауэр Афторити превратить себя в неприступную крепость, они смогут функционировать автономно.

— Понимаю, — Гиселл подпер подбородок, потерявшись в своих мыслях. — Это серьезно?

— Синклер — мечтатель, Гиселл. Он видит все в универсальном плане, а не в грубо практическом, по которому в основном работаем мы. Пока он строит крепости против манипуляций массами, у него нет представления о фатальных и бранных изъянах.

— Значит, нам не о чем беспокоиться?

— Не о чем, — согласилась Или. — Пусть продолжает свои экспериментики. Когда придет наше время, чтобы одолеть его, мы не встретим серьезного сопротивления. А пока заведи досье на его офицеров. Нам нужен полный список их жен, детей, родителей, друзей и так далее.

— И тогда мы используем тех, кого они любят, как заложников. Ну, а как насчет самого Синклера? Как он прореагирует?

Она подмигнула.

— Полагаю, что крепко держу его в руках. К тому времени, когда все станет очевидным, я думаю, Синклер послужит своим целям.

— Командующий? Мне нужно поговорить. Поступили сведения, — раздался голос Кайллы из микрофона.

— Одну минуточку, — ответил Стаффа.

Вместе с Ташей, большим угловатым человеком из его команды, они склонились над компьютерным терминалом, на дисплее которого показывалось состояние ремонта на «Джинкс Мистрисс». Вокруг них вопил и хныкал огромный пакгауз и производственный центр, всюду орали люди и скрежетали машины, а на заднем плане стучали механические молоты. Над головой ярко светили огромные лампы, топя все в ослепительной белизне.

— Я говорю, что ловким решением было бы положить две стальные линии силовой проводки, — решил Стаффа. — Одну можно протянуть вдоль средней части корабля, а другую здесь, вдоль его брюшины. Это вдвойне уменьшит шансы потерь управления в случае, если корабль получит прямое попадание.