– Да, все та же старая неприятность. Я справлюсь с ней прямо сейчас.

Артур был огромным серым котом-кастратом, живым опровержением всевозможных теорий о том, что кошки ко всему безразличны, эгоистичны и все такое. Его красивые глаза, украшавшие самую широкую из кошачьих морд, что я видел, смотрели на мир с безграничной доброжелательностью и терпимостью. Каждое его движение было исполнено невероятного достоинства.

Когда я начал чистить ему зубы, его грудь наполнилась громким мурлыканьем, которое показалось мне похожим на отдаленный звук подвесного мотора. Его не нужно было держать, он сидел спокойно и шевельнулся только раз, когда я, снимая пинцетом особенно длинный камень на заднем зубе, нечаянно задел десну. Он небрежно поднял массивную лапу, словно говоря: «Эй, поосторожнее, старина», но когти при этом оставались невыпущенными.

Следующий вызов поступил через месяц: в шесть часов вечера позвонила миссис Бродвит. Бен потерял сознание. Я прыгнул в машину и через десять минут уже катил по нескошенной траве садовой лужайки, а животные смотрели на меня из окна. Когда я постучал, ответом мне был собачий лай, но голоса Бена не было слышно. Пройдя в комнату, я увидел, что старый пес лежит на боку возле кровати.

«ПКМ» – так мы пишем в таких случаях в регистрационных книгах. Прибыл уже к мертвому. Всего три слова, но они охватывают все возможные ситуации: смерть коровы от пареза, вола от водянки, теленка от непроходимости родовых путей. А сегодня вечером они означали, что мне больше не придется подрезать когти старому Бену.

Нефриты нечасто приводят к такому быстрому летальному исходу, но белок в его моче в последнее время рос с опасной скоростью.

– Что ж, все случилось быстро, мисс Стабз. Я уверен, что пес совсем не мучился.

Старая дама владела собой полностью. Я не увидел слез, только лицо ее оставалось совершенно неподвижным, когда она смотрела с кровати на существо, которое столько лет было частью ее компании. Я хотел как можно скорее вынести его из дома, подложил под него одеяло и поднял на руки.

– Минутку, – сказала мисс Стабз.

Она с усилием повернулась на бок и пристально посмотрела на Бена. Не меняя выражения лица, она протянула руку и нежно коснулась собачьей головы. Затем она откинулась назад, а я поспешил прочь.

В кухне я шепотом совещался с миссис Бродвит.

– Я съезжу в деревню и попрошу Фреда Маннерса прийти и похоронить собаку, – сказала она. – Если у вас есть время, останьтесь с мадам, пока я не вернусь. Поговорите с ней, что ли, ей будет легче.

Я вернулся в комнату и сел подле кровати. Мисс Стабз посмотрела в окно и обратилась ко мне.

– А знаете, мистер Хэрриот, – сказала она небрежно, – следующей буду я.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, сегодня вечером ушел Бен, а за ним уйду и я. Я просто знаю это.

– Не может быть! Вы просто немного расстроились, только и всего. Со всеми случается, когда что-то происходит.

Но меня перебили. Я никогда не слышал и намека на подобное.

– Я не боюсь, – сказала она. – Я знаю, что меня ждет лучший мир. Я в этом никогда не сомневалась.

Наступило молчание; она спокойно лежала и смотрела на табличку, висевшую на газовом рожке.

Затем голова на подушке снова повернулась ко мне.

– Я боюсь только одного. – Тут выражение ее лица резко изменилось, как будто с него упала маска. Его нельзя было узнать. В ее глазах был виден ужас, она быстро схватила меня за руку. – Это касается моих собак и кошек, мистер Хэрриот. Я боюсь, что уже не увижусь с ними, когда меня не станет, и меня это так беспокоит… Понимаете, я знаю, что встречусь вновь с родителями и братьями, но… но…

– Ну а почему не с вашими животными?

– В этом-то все и дело! – Она покачала головой, и тут я впервые увидел, как слезы текут по ее щекам. – Ведь говорят же, что у животных нет души.

– Кто говорит?

– О, я читала об этом и знаю многих религиозных людей, которые верят в это.

– Ну а я в это не верю! – Я похлопал свободной рукой по руке, все еще сжимавшей мою. – Если под душой понимать способность чувствовать любовь, хранить верность и испытывать благодарность, то животные в этом отношении бывают гораздо лучше, чем многие из людей. Тут вам не о чем беспокоиться.

– О, надеюсь, что вы правы. Я часто думаю об этом по ночам.

– Я знаю, что я прав, мисс Стабз, и не пытайтесь спорить со мной. Нас, ветеринаров, учат понимать души животных.

Напряжение спало с ее лица, и к ней вернулось прежнее настроение.

– Извините, что беспокою вас по такому поводу, но я больше не буду об этом говорить. Однако, перед тем как вы уйдете, я хочу, чтобы вы были предельно честны со мной. Не надо меня успокаивать – просто скажите правду. Я понимаю, вы очень молоды, но скажите мне – во что вы верите? Верите ли вы в то, что мои звери пойдут за мной?

Она пристально уставилась мне в глаза. Я заерзал на стуле и пару раз сглотнул.

– Мисс Стабз, боюсь, что не смогу определенно ответить на ваш вопрос, – сказал я. – Но я абсолютно уверен в одном. Куда сможете пойти вы, могут пойти и они.

Она все еще глядела на меня, но ее лицо было спокойным.

– Спасибо, мистер Хэрриот, я вижу, что вы отвечали мне честно. Ведь вы и в самом деле в это верите, правда?

– Я и в самом деле верю, что это так, – сказал я. – Всем сердцем.

Прошел месяц, и я совершенно случайно узнал, что та моя встреча с мисс Стабз была последней. Когда умирает одинокая нищая старая женщина, люди на улице не торопятся поделиться с вами этой новостью. Я был на вызовах, и какой-то фермер сообщил мне, что дом в деревне Корби выставлен на продажу.

– А что же мисс Стабз? – спросил я.

– О, да она умерла внезапно три недели назад. Дом в плохом состоянии, говорят, в нем много лет не было ремонта.

– Значит, миссис Бродвит больше там не живет?

– Нет, она живет на другом конце деревни.

– А как же кошки и собаки?

– Какие кошки и собаки?

Я быстро закончил прием. И не поехал домой, хотя обеденное время уже начиналось. Вместо этого я на полной скорости отправился на своем недужном автомобильчике в Корби и спросил первого встречного, где живет миссис Бродвит. Домик оказался маленьким, но красивым, и миссис Бродвит сама открыла мне дверь.

– О, заходите, мистер Хэрриот. Как хорошо, что вы пришли!

Я вошел внутрь, и мы сели по разные стороны чистого дощатого стола.

– Я так скучаю по мисс Стабз, – сказала она.

– Да, мне только что сказали.

– Как бы то ни было, она умерла спокойно. Просто не проснулась.

– Рад это слышать.