К моменту отправки «на войну» МиГ-27Д и М прошли типовой «афганский» комплекс доработок. Он включал оснащение двигателя противопомпажной системой АКВС, регулировку системы запуска для повышения его надежности в жарком разреженном воздухе, некоторое повышение ограничения температуры газов за турбиной (обычно «срезанное» с запасом для экономии ресурса двигателя и разрешенное к увеличению только в боевой обстановке), систему ускоренной заправки нейтральным газом, а также установку на центроплане кассет с тепловыми ловушками ВП-50-60 с необходимой электроарматурой. Кресло КМ-1М дорабатывалось под размещение «боевого» НАЗ-7Б, для чего из его рамы выбирался лишний металл. Прицельно-навигационный комплекс ПрНК-23М1 проходил настройку «под горы», в результате которой прицельная задача, учитывавшая множество вводных (высоту, температуру и давление воздуха, угол пикирования, дальность до цели, баллистику боеприпасов и пр.), решалась в расчете на превышение и уклон местности вместо привычного равнинно-холмистого рельефа. В перебранный НАЗ вместо бесполезных удочек и спасательной лодки укладывали пару фляг с водой, ручные гранаты, автомат АКС-74У и запасные магазины к нему.

К октябрю группа 24-й АдИБ, составлявшая полноценный авиаполк, в составе которого было три эскадрильи (по 12 боевых МиГ-27 в каждой и четыре «спарки» МиГ-23УБ), была готова к вылету. Командовал 134-м апиб, как именовали сводную группу в документах, подполковник В.С. Маркелов. Эскадрильями командовали подполковники В. Акашев, А. Блинов и В. Дорошенко.

Перелет выполнялся с промежуточными посадками в Чимкенте и Мары-1, где летному составу выдали обязательный камуфляж, включая зимние куртки и утепленные штаны-«ползунки», небесполезные близившейся зимой. Ознакомление с будущим ТВД по «Справке о местности» позволило узнать, что «в течение года здесь можно выделить лишь два сезона – холодный (середина ноября – начало марта) и жаркий (начало марта – середина ноября), причем переход от одного сезона к другому совершается очень быстро». В резко континентальном климате сухая теплая осень сменялась неустойчивой и промозглой погодой с ночными морозами до -15 °C. Такой и выдалась последняя военная зима 1988/89 года для ограниченного контингента советских войск в Афганистане…

В Мары-1 были улажены пограничные формальности и оформлены необходимые документы. Последнее представляло собой в то время в известной степени нудную процедуру, включавшую заполнение деклараций с дотошным вопросом в графе «Цель Вашей поездки», выдачу «синих» (служебных) загранпаспортов и прохождение таможни. Время, затраченное на перелеты, было записано в летные книжки как недостававшие каждому по Курсу боевой подготовки упражнения, начиная от «полетов по маршруту» до «полетов в облаках», поскольку объемы плановой учебы улетавшим воевать никто не снимал.

Техники занимаются подготовкой бомбовых тележек. Стоящий рядом МиГ-27Д снаряжен бомбами ФАБ-500 М-62. Шинданд, ноябрь 1988 года

Наконец 29 октября после 40-минутного перелета группа преодолела последний, самый короткий, отрезок маршрута и приземлилась в Шинданде, аэродром которого с самого начала войны служил базой истребительно-бомбардировочной авиации. Помимо двух эскадрилий Су-17М4 сменяемого 274-го апиб, здесь находилась выведенная из Кандагара штурмовая эскадрилья Су-25 из состава 378-го ошап, звено истребителей МиГ-23МЛД из 120-го иап, а также 302-я овэ, оснащенная Ми-8 и Ми-24. Именно вертолетчики первыми встретили новичков, патрулируя окрестности аэродрома и прикрывая их посадку. Общая же численность шиндандской группировки советских войск составляла 8600 человек, в то время как все местное население города не превышало 5000. Помимо советских авиационных частей и подразделений, в Шинданде базировался и афганский 355-й смешанный авиаполк, оснащенный Ан-26, Ми-8, Ми-25 и Су-7.

По устоявшейся практике, 274-й апиб задержался для помощи ввода в строй новичков, каждый из которых после изучения района и подготовки карт несколько раз слетал на полигон, привыкая к местности. Дважды выполнили полеты совместным составом Су-17М4 и МиГ-27, однако не удалось вывезти летчиков 134-го апиб на «спарках» для практического ознакомления с наиболее часто встречающимися целями и ориентирами, а также и типовыми тактическими приемами, при которых передача опыта происходила буквально из рук в руки и была наиболее полноценной. У летчиков «мигарей» не было допуска к полетам на Су-17УМ3, а летчики «сушек» не имели опыта пилотирования МиГ-23УБ. Заметную помощь в освоении районов работы оказали соседи-истребители, за три месяца работы успевшие побывать во всех «углах» зоны ответственности. На своих «спарках» они провезли новичков по типовым маршрутам, указав поворотные точки, характерные приметы и ориентиры, направления заходов и опасные места, появления над которыми без дела следовало избегать. Помимо особенностей штурманского дела, ветераны подсказывали детали боевого маневрирования, поиска целей и тактики, иные из которых находились на грани, а то и выходили за рамки наставлений, относясь уже не к технике боевого применения и производства полетов, а к летному искусству. Смена матчасти заставила также перебросить в Шинданд необходимые для МиГ-27 средства наземного обслуживания. Вместе с техсоставом кое-что доставили Ил-76 и Ан-12, а машины ТЭЧ и громоздкое оборудование везли эшелоном до Кушки, а оттуда – своим ходом в составе транспортных автоколонн.

Летчики готовятся к обороне аэродрома

На помощь соседей-афганцев к этому времени рассчитывать не приходилось. Те продолжали летать на Су-7БМК, занимаясь своими задачами, и совместных вылетов никогда не предпринималось, хотя объективных препятствий на первый взгляд не было – все афганские летчики знали русский язык, а средства связи и управления были советского производства. Истинной причиной охлаждения отношений было разное отношение к боевой работе. Со стороны вообще могло показаться, что «коллеги» участвуют в разных войнах. В то время как группы советских самолетов и вертолетов постоянно вылетали для нанесения ударов по отрядам оппозиции, караванам и базам моджахедов, афганские летчики выполняли один-два вылета в неделю одиночным Су-7 или парой, не рискуя приближаться к «огрызающимся» целям, то и дело бросая бомбы в стороне, а в случае их работы вблизи советских частей в воздух поднимали МиГ-23 для «присмотра» за союзниками.

Ухудшавшиеся отношения проявлялись даже на бытовом уровне: привыкшие опираться в своих действиях на мощь 40-й армии правительственные военные с началом вывода советских войск в открытую стали звать наших «предателями», постреливали по стоянкам и подбрасывали на рулежки всякого рода колющий и режущий мусор, полосовавший пневматики.

С учетом тонкостей, определяемых местным колоритом, вылеты на удар преимущественно планировались в ранние утренние или вечерние часы. Караваны, прятавшиеся днем в кишлаках и укрытиях, трогались в путь лишь под вечер; при поиске следовало большое внимание уделять затененным склонам, где мог укрыться противник; в ночных полетах в первую очередь требовалось следить за собственным положением в пространстве и окружающим рельефом – столкновение с горами было опаснее любого зенитного огня. Общим правилом при построении боевого захода была атака с крутого пикирования, предпочтительная и по точности, и по безопасности – самолет находился над целью минимум времени и, разогнавшись, «поплавком» выскакивал за пределы возможной зоны досягаемости ПВО (соблюсти предписанную нижнюю границу в 5000 м удавалось не всегда, как из-за различного превышения местности, так и индивидуальных особенностей летчиков и боевого азарта).