– Кристофер?

– Да?

– Что случилось с Тео?

– Джо просто хотел над ним подшутить. Во всяком случае, так он нам сказал. Не знаю, поверил ли я тогда ему или нет, но… Я был такой слабак! Нет, вру: я и сейчас слабак. Лидером у нас был Джо. А я ведомым. Эндрю тоже был ведомым. И потом, что тут такого? Небольшое испытание. В школах вроде Академии Франклина Бидла такое в порядке вещей. В общем, в ту ночь мы скрутили Тео. Понимаете, что я имею в виду? Мы пришли к нему в комнату – мы с Джо, Эндрю уже и так там был, – скрутили его и потащили вниз.

Взгляд у Суэйна сделался отсутствующий, точно был устремлен куда-то в невообразимую даль, на лице блуждала странная улыбка.

– Хотите кое-что знать?

– Что?

– Тео подыгрывал нам. Как будто все понял. Понял, что это какое-то испытание. В том-то все и дело. Он был классный парень. Я помню, как он улыбался, понимаете, как будто все в полном порядке. А потом мы снесли его вниз и бросили в кресло. Джо принялся его привязывать. Мы ему помогали. Мы все смеялись, а Тео делал вид, будто зовет на помощь, все в таком роде. Я помню, что оставил один узел незатянутым. Тогда Джо подошел и затянул его как следует. Потом, когда Тео был надежно привязан, Джо вытащил воронку. Ну, знаете, вроде поильника. Он вставил ее Тео в рот, и я помню, что выражение глаз Тео изменилось. Как будто он, не знаю… начал что-то понимать. Там было еще двое ребят. Ларри Райя и Нил Корнфелд. Мы все смеялись, а Эндрю начал заливать в воронку пиво. Ребята хором приговаривали: «Буль-буль». Дальше все было как во сне. В ночном кошмаре. Мне казалось, что все это происходит не на самом деле, но в какой-то момент Джо стал лить в воронку вместо пива спирт. Я помню, как Эндрю стал говорить: «Постой, Джо, хватит…» – Его голос пресекся.

– И что было потом? – спросила Майя, хотя все дальнейшее было очевидно.

– У Тео вдруг задергались ноги, как будто у него начались судороги или что-то в этом роде. – Кристофер Суйэн заплакал.

Майе одновременно хотелось положить руку ему на плечо и дать по морде. Поэтому она просто осталась сидеть в кресле неподвижно, дожидаясь развязки.

– До вчерашнего дня я никому и никогда не рассказывал эту историю. Но после того, как получил ваше письмо… В общем, моя врач… она теперь частично ее знает. Поэтому она решила, что разговор с вами пойдет мне на пользу. Но в ту ночь… в общем, тогда я и съехал с катушек. Мне было так страшно. Я знал, что, если проболтаюсь, Джо убьет меня. Не только тогда. И сейчас тоже. Даже сейчас. Я до сих пор чувствую…

Майя попыталась не дать ему уйти от темы.

– Так вы что, спрятали тело в подвал?

– Джо спрятал.

– Но вы тоже при этом присутствовали?

Суэйн кивнул.

– Сомневаюсь, что Джо мог поднять его в одиночку. Так ведь?

Он снова кивнул.

– Кто помогал Джо?

– Эндрю. – Суэйн вскинул голову. – Джо заставил Эндрю помочь ему.

– После этого Эндрю сломался?

– Не знаю. Возможно, он и без этого сломался бы. Эндрю, я… мы уже не были прежними.

Выходит, Хавьер Мора все-таки оказался прав. Это было не горе. Это были угрызения совести.

– И что же случилось потом?

– Что я мог сделать?

Да много чего, подумала Майя. Впрочем, она приехала сюда не затем, чтобы обличить Кристофера Суэйна или отпустить его грехи. Ей нужна была информация. И ничего более.

– Я должен был хранить тайну, понимаете? Так что я попытался обо всем забыть. Пытался жить своей обычной жизнью, но ничего уже не было как прежде. Я скатился в учебе. Не мог ни на чем сосредоточиться. Тогда-то я и начал пить. Да, я понимаю, что это звучит как оправдание моим слабостям…

– Кристофер?

– Что?

– Полтора месяца спустя вы все оказались на той яхте.

Он закрыл глаза.

– Что там произошло?

– А вы сами-то как думаете, Майя? Давайте. Вы же все теперь знаете. Вот и расскажите мне, что произошло. Сложите два и два.

– Значит, вы все оказываетесь на яхте, которая плывет к Бермудским островам. – Майя наклонилась к нему. – Вы все напиваетесь. В особенности, наверное, лично вы. Это первый раз, когда вы собираетесь вместе после смерти Тео. Эндрю тоже там присутствует. С ним работал психолог, но лечение ему не помогло. Его разъедает чувство вины. И он принимает решение. Не знаю точно, как именно все произошло, так что, может быть, вы расскажете мне об этом, Кристофер? Эндрю стал вам угрожать?

– Нет, он не угрожал, – покачал головой Суэйн. – Это были не совсем угрозы. Он просто… Эндрю начал упрашивать нас. Он не мог спать. Не мог есть. Господи, до чего же он ужасно выглядел. Он сказал, что мы должны пойти и во всем признаться, потому что он не знает, сколько времени еще сможет держать это все в себе. Я был так пьян, что с трудом понимал, что он вообще говорит.

– И что произошло потом?

– Потом Эндрю ушел на верхнюю палубу. Чтобы не находиться рядом с нами. Через несколько минут Джо вышел за ним следом. – Суэйн пожал плечами. – Ну и все.

– И вы никогда никому об этом не рассказывали?

– Никогда.

– А двое других ребят, Ларри Райя и Нил Корнфелд…

– Нил собирался поступать в Йель. Но потом передумал и пошел в Стэнфорд. Ларри вроде бы уехал учиться куда-то за границу. По-моему, в Париж. Мы окончили выпускной класс как в тумане и с тех пор никогда больше друг друга не видели.

– И вы хранили тайну все эти годы.

Суэйн кивнул.

– Так почему же именно сейчас? – спросила Майя. – Почему вы решили сказать правду именно сейчас?

– Вы сами знаете почему.

– Я в этом вовсе не уверена.

– Потому что Джо мертв, – ответил Суэйн. – И я наконец-то чувствую себя в безопасности.

Все то время, пока Майя шла к машине, в ушах у нее звучали слова Кристофера Суэйна.

«Потому что Джо мертв…»

В итоге, похоже, все упиралось в то, что она видела на записи со скрытой камеры.

Пора поразмыслить логически. Существовали три возможных варианта, которые объясняли увиденное.

Первый и наиболее вероятный заключался в том, что кто-то состряпал это видео в какой-то программе наподобие «Фотошопа». Подобные технологии существовали. Майя ведь не успела толком изучить видео. Но технически провернуть это было бы не так сложно.

Второй и почти столь же вероятный объяснялся тем, что Джо Майе померещился или привиделся в галлюцинации, либо ее рассудок еще каким-то образом сыграл с ней злую шутку, результатом которой стал образ воскресшего Джо. Эйлин Финн любила присылать ей ролики с оптическими иллюзиями, в которых тебе кажется, будто ты видишь что-то одно, а потом камера самую чуточку смещается, и ты понимаешь, что твой глаз построил определенную картинку преждевременно. Если прибавить к этому ее ПТСР, ее лекарства, убийство сестры и связанное с ним чувство вины, тот вечер в Центральном парке и все остальное… Разве получится у нее сбросить эту возможность со счетов?