— Да уж, — только и сумел сказать Герцог. — И этим тварям мы поверили?..

— Простите, Государь… — опустил голову стоявший рядом советник. — Но мы и подумать не могли…

— А должны были! — отрезал тот.

После рассказа несчастного мальчишки Айн окончательно поверил в то, что поведали игмалионцы. И ему было очень стыдно, что не настоял на своем, позволил себя уговорить начать войну с королевством и принять помощь «союзников». Одновременно он понимал, что кукловоды принесли с собой беду, еще не понятно какую, но явно страшную. Вспомнились слова воина о толчках из-под земли, и Герцогу стало не по себе. Он представил гигантскую волну, обрушивающуюся на города и поселения Киреона, а здесь жили в основном на побережье. Нужно как-то остановить это. Но как? Своими силами сделать это однозначно не удастся. Значит, придется сотрудничать с игмалионцами.

— Вы сможете перенести нас в столицу? — посмотрел он на Кенрика.

— Да, — кивнул тот. — В какое место?

— Во дворец.

— Могу только в тот зал, где был пир, я его хорошо помню.

— Вполне сойдет, — согласился Герцог.

— А тирсы? — поинтересовался Кенрик.

— Я оставлю двух воинов, чтобы отогнали их в столицу. Лаем, Дорх — остаетесь!

— Как прикажете, Государь! — поклонились названные.

— Остальные ваши люди пусть разделятся на две группы, за раз я их не перенесу, — продолжил ронгедормец.

Повинуясь приказу Герцога, киреонцы сделали то, что он просил. Кенрик уже привычно представил себе пиршественный зал, мысленно подхватил первую группу вместе с самим Герцогом и активировал этрайт. В глазах на мгновение потемнело, и они оказались в зале, до смерти перепугав нескольких слуг, занимавшихся чем-то своим.

— Хороший артефакт… — вздохнул владыка Киреона, завистливо поглядев на Кенрика. — Жаль, что…

Он не договорил, сухо попрощался с юношей и ушел. Ронгедормец пожал плечами и переместился обратно в долину. Не успел он оказаться там, как к нему подошел киреонский магистр и отвел в сторону.

— Тот посох, что вы держали в руке… — едва слышно сказал киреонец. — Это то, что я думаю? Это он?

— Что вы имеете в виду? — сделал вид, что не понимает, Кенрик.

— Это Витой Посох? — уже прямо спросил магистр.

— Да… — тяжело вздохнул ронгедормец, поняв, что правду скрыть не удастся.

— Я вам сочувствую…

— Почему? — удивился Кенрик.

— Слишком тяжелая ноша, — слабо улыбнулся киреонец. — Не по человеческим силам.

— Меня никто не спрашивал, — вздохнул юноша.

— Да, боги обычно не спрашивают нашего желания, — пристально посмотрел на него магистр. — Справитесь?

— Надеюсь. Больше просто некому.

— Тогда удачи вам!

С этими словами киреонец отошел к ожидающим его воинам. Кенрик не стал терять времени и сразу перенес их во дворец. Он не видел, что Нир украдкой достал из кармана черный кристалл связи, что-то сказал в него и снова спрятал. Как только принц услышал слово «перебежчик», он тут же связался с Мертвым Герцогом, и тот слышал весь разговор.

Также никто не обратил внимания, что как только киреонцы покинули долину, Халег отошел к каменной пирамидке, наклонился и дотронулся до нее. Древнее заклинание проснулось после тысячелетнего сна.

— Пусть теперь приходят кукловоды… — слабая улыбка коснулась губ виконта. — Их здесь ждут…

Вернувшись за друзьями и остальными игмалионцами, Кенрик внезапно понял, что вполне способен перенести их за один раз вместе с карайнами, и удивился этому. Получается, его сила выросла. Видимо, это следствие того, что у него уже больше половины Витого Посоха. Видимо, произошел качественный скачок. Что ж, это радует, впереди еще слишком много дел, для которых сила очень даже понадобится.

Вскоре все они стояли на лужайке перед входом в посольство.

* * *

Айн задумчиво смотрел на стоящих перед ним навытяжку офицеров, прибывших с Хирлайдского полуострова, пока он отсутствовал. Их рапорты еще раз подтвердили правоту игмалионцев — те не солгали. По крайней мере в том, что касалось воинов, пострадавших от нейтрализации заклинания «союзников». Владыка Киреона размышлял, с каждым мгновением все больше приходя к выводу, что с игмалионцами лучше дружить, а не воевать. Особенно, если учесть предложенные ими проигравшим условия мира. Очень хорошие условия, если разобраться.

Перед визитом офицеров Айна посетили три самых опытных киреонских магистра, в том числе, его придворный маг. Они недвусмысленно заявили, что им обязательно требуется обменяться опытом с коллегами из Антрайна. Что это нужно для предотвращения общей угрозы. Герцог вынужден был согласиться, да и не имел ничего против, если честно, сам уже понимая, что с Игмалионом придется сотрудничать.

Сейчас, выслушав офицеров, он принял окончательное решение. Мирный договор будет подписан завтра же, все условия игмалионцев приняты, поскольку речь, похоже, идет о самом выживании людей в каверне. Не зря кукловоды вызвали у него инстинктивное отторжение при первой же встрече. Киреоном просто воспользовались, как портовой шлюхой, а он, Герцог, не сумел этого понять. Из-за этого погибло множество людей, и это его вина. А значит, нужно исправлять сделанное.

Сразу же после подписания договора, необходимо будет отправить в Игмалион посольство. Да и вообще стоит держать там постоянного посла, чтобы наладить более тесные контакты. Особенно сейчас, когда на престол взошел новый король, здравомыслящий, в отличие от своего отца.

* * *

Вечером к Кенрику, все время с момента возвращения в посольство беседовавшего с Ихе, в надежде вытащить из парнишки еще какие-то подробности, зашел Нир.

— Приветствую, Высочество! — махнул рукой ронгедормец.

— Привет! — хмуро буркнул принц. — Собирайся.

— Куда? — удивленно посмотрел на него Кенрик.

— Мертвый Герцог срочно требует нас вместе с перебежчиком к себе, — скривился Нир. — Гадство, только хотел лечь поспать…

— Надо, значит надо, — встал ронгедормец. — Ихе, подойди ко мне.

Тот послушно подошел и встал рядом. Кенрик активировал этрайт, и через мгновение они втроем стояли в приемной кабинета Мертвого Герцога.

Тем вечером, когда Мертвый Герцог вытребовал к себе Нира, Кенрика и Ихе, им не удалось поспать вообще — ло'Верди отпустил их только утром, с обычной для него дотошностью вытягивая из молодых людей малейшие детали их пребывания в Киреоне. Особенно тяжко пришлось несчастному перебежчику, Герцог вытряс из него все, что тот знал и не знал. К утру бедняга был больше похож на зомби, чем на человека, но честно продолжал отвечать на бесчисленные вопросы. Его можно было только пожалеть, ведь допрашивать его еще будут не один день.