– Не придут, – уверенно ответил он. – Не посмеют.

– А если посмеют?

– А если посмеют, – так же уверенно ответил он, – то не рискнут.

* * *

Член Центральной избирательной комиссии Грузии комиссии Автандил Сулаберидзе показал мне бумажку, в которой были записаны результаты парламентских выборов. 22 процента и 38 мест в парламенте – у пропрезидентского блока «За новую Грузию», 18,8 процента и 33 места – у партии «Возрождение» (тоже пропрезидентской), 18,2 процента и 32 места – у националов Михаила Саакашвили, 12,04 процента и 20 мест – у лейбористов, 8,79 процента и 15 мест – у блока «Бурджанадзе – демократы» и 7,3 процента и 12 мест – у «Новых правых».

– То есть практически никаких изменений по сравнению с первоначальными данными?

– Это правда, – сказал Автандил Сулаберидзе.

Он, как член ЦИКа, назначенный президентом, который имеет свою квоту в Центризбиркоме, не был расстроен.

– Вот он очень переживает, – показал мне господин Сулаберидзе на другого члена ЦИКа, национала Димитрия Китошвили.

Тот зло кивнул.

– И я ему предложил хороший выход из этой ситуации: давай мы вас поставим на первое место и всем скажем, что вы победили.

– Но они же меньше двух других набрали, – неуверенно возразил я.

– Ну и что? Но они же хотят быть на первом месте!

– А проценты у них те же останутся?

– Конечно, – улыбнулся Автандил Сулаберидзе.

Димитрий Китошвили, выслушав наш диалог, вскочил с места и выбежал из комнаты, хлопнув дверью.

– Молодой еще, – вздохнул Автандил, – шуток не понимает.

– Какой у вас прогноз? – спросил я его. – Что теперь будет?

– Победителей не судят, – ответил он. – Я предлагаю такую логику. Это очень хорошая логика.

* * *

Как только президент Шеварднадзе сказал фразу: «Мы должны победить!»—в зал зашел Саакашвили с розочкой и еще несколько человек. Он несколько раз крикнул президенту, чтобы тот уходил. Шеварднадзе тем временем, видимо от растерянности, продолжал читать речь. Может быть, он надеялся, что Саакашвили вытеснят из зала. В какой-то момент это и удалось, но толпа быстро внесла его обратно.

– В отставку! – кричал Саакашвили.

– Меня никто не может перекричать! – кричал Шеварднадзе. – Это не улица! Дайте возможность договорить президенту Грузии! Парламент законный! Сессия состоялась!

Он до конца пытался дать понять, что Саакашвили опоздал. Наконец, когда толпа хлынула в помещение, охрана практически насильно вывела президента из зала.

Однако группа поддерживающих его аджарцев во главе с Гогитидзе вернулись в зал заседаний. Другой депутат «Возрождения» завел в зал еще нескольких аджарцев с улицы. Они были вооружены автоматами. У охраны Саакашвили тоже было оружие.

Но выстрелов не было. Никто даже не успел пустить в ход оружие. Силы были не равны. Толпа революционеров заполнила уже весь зал, мгновенно разоружила аджарцев и побила их. Досталось и Гогитидзе. Его и били на моих глазах, а потом защищали одни повстанцы от других повстанцев уже у ворот, ведущих к митингу аджарцев. Защищавшим сильно доставалось. Гогитидзе бежал весь в крови и был смертельно бледен. Он успел выбежать прежде, чем огромная толпа выломала большие ворота на другом входе и ворвалась в здание парламента. Оно построено четырехугольником, внутри которого – большой двор, громадная чаша. К ней с одной стороны ведет лестница, очень похожая на знаменитую лестницу из фильма «Броненосец „Потемкин“». И вот через мгновение сходство со сценой из фильма стало абсолютным. Многотысячная толпа с ревом хлынула вниз. Свидетелями этого зрелища стали и пара тысяч только что митинговавших аджарцев. Еще утром они многозначительно готовили к бою свои металлические прутья, крашенные черной краской, чтобы придать им сходство с пластиковыми дубинками. Но увидев, что произошло, побросали все оружие и просто разбежались. Причем сделали это просто-таки в мгновение ока. Последним, как-то странно подпрыгивая, несся Цотне Бокурия, накануне интересовавшийся, много ли повстанцев. Теперь он смог сам прикинуть на глазок, сколько их.

– Комсомол – за Януковича! – кричала мне старушка, поскальзываясь на заснеженной прошлогодней траве в парке, метрах в ста от входа в Раду.

* * *

Лимоновцы зазывали к себе в колонну всех прохожих. В результате вокруг них возник человеческий вакуум: их поспешно обходили стороной, как приставучих коммивояжеров.

– Все предатели, шпионы – в Министерстве обороны! – скандировали лимоновцы. – Иванов – враг народа! Зурабов – враг народа! Кудрин – враг народа! Греф – враг народа! Путин – враг народа!

На месте некоторых министров я бы встревожился, не попав в такую компанию.

* * *

Завершал митинг Павел Босанец, ветеран внешней разведки, как его представили.

– У меня не совсем публичная профессия, – деликатно кашлянул он, – но я вам так скажу: они – не медведи! Они – козлы!

С удовольствием уточняю, что Павел Босанец имел в виду членов партии «Единая Россия».

* * *

Минут за двадцать до прихода Владимира Путина и Герхарда Шредера на Ганноверскую промышленную ярмарку в наступившей тишине павильона № 13 вдруг грянул Кубанский казачий хор.

– На немецком ребята песню выучили, – с чувством произнес сотрудник стенда ОАО РЖД. – Умеют показать себя.

– Да, нам бы такой хор… – мечтательно сказал его коллега.

– Хор ОАО РЖД? – переспросил его товарищ. – Тут надо думать и думать. Уже вижу минусы…

* * *

Из зала для принципиального разговора с журналистами вышел член генсовета Олег Морозов. До полуденных теленовостей оставались считаные минуты. Олег Морозов торопился – и успел.

– Крылья придумали… Мы лично об этих крыльях ничего не говорили, – раздраженно сказал он. – Это все журналисты. Если появятся крылья, от партии останутся одни перья! Ну, ребята, говорим мы, кто ж вас держит? Хотите – идите к левым, хотите – идите к правым, а партию оставьте в покое! – обращался он к невидимым собеседникам.

* * *

– А я буду продолжать отстаивать свою позицию, – заявил один из лидеров «Единой России» Андрей Исаев. – В рамках социально-консервативной политики могут быть зафиксированы оба подхода – и левый, и правый… И вообще, мы же не страна индивидуалистов! Левое крыло, правое… Я и так уже себя чувствую как в союзе орнитологов!

– Нам, медведям, крылья не нужны! – резюмировал Борис Грызлов. – У нас есть четкая программа. Мы, члены партии «Единая Россия», возьмем контроль над строительством дорог!

Вот с этим решением стоило безоговорочно согласиться. Сразу две главные российские проблемы решаются.

* * *

Политологи Партии регионов в коридоре обсуждали сложившуюся ситуацию. Один из них стоял перед закрытой дверью, за которой находился его шеф, и мыслил вслух: