с ней. Точно так же, как у тебя было с ней. Я имею в виду все, что ты делал с ней, Стив Адамс!"

"Ты хоть понимаешь, что говоришь?"

"Да, конечно, понимаю. И я прошу тебя прямо сейчас отвести меня наверх и трахнуть меня. Трахни меня без обязательств и ожиданий. Чтобы просто получить удовольствие".

"Бетани!" сказал я.

"Ты меня слышал? Ты вообще меня слушаешь? Отведи меня наверх и трахни меня. Прямо сейчас!"

Я понял, что, что бы я ни сделал, я рискую потерять друга. В конце концов, все действительно зависело от нее. Я не вводил ее в заблуждение и не лгал ей. Она точно знала, в каком положении мы находимся. Я встал, взял ее за руку, повел в дом и поднялся по лестнице в ее комнату.

Я притянул ее к себе, и мы поцеловались, наши языки извивались и кружились у нее во рту. Я прервал поцелуй, расстегнул пуговицы на ее рубашке и стянул ее. Я освободил застежку ее фиолетового атласного бюстгальтера, и она позволила ему упасть. Я наклонился и втянул ее сосок в рот, а затем переместил руки к ее джинсам. Я расстегнул их и спустил вниз вместе с ее фиолетовыми атласными трусиками. Я отпустил ее сосок и помог ей выйти из них. Я толкнул ее обратно на кровать и раздвинул ее ноги.

Я положил руки под ее попку, опустил лицо к ее киске и нежно лизнул ее снизу вверх. Я глубоко погрузил язык в ее киску и двигала языком вокруг. Бетани застонала и начала медленно двигать бедрами. Я надавил языком прямо на ее клитор, и ее тело задрожало. Бетани застонала и выгнула спину, сильно прижавшись ко мне своей киской.

Я быстро снял с себя одежду и поднял ее ноги, положив ее лодыжки себе на плечи. Я прижал свой член к ее капающей киске и сильно надавил, погружаясь глубоко в нее одним движением. Я начал сильно долбить ее, вдавливаясь в нее всем телом, следя за тем, чтобы мой член проникал как можно глубже при каждом ударе. Бетани хрипела каждый раз, когда мой таз ударялся о ее тело. Ее дыхание быстро становилось рваным. Еще несколько сильных толчков, и я почувствовал, как все ее тело напряглось, она издала громкий стон, а ее киска сильно запульсировала. Я продолжал входить в нее во время оргазма и чувствовал, как она сильно прижимается ко мне. Еще один глубокий удар, и я выпускал струю за струей глубоко в ее киску.

Я вынул свой член и спустил ноги Бетани. Она села с улыбкой на лице.

"Это было именно то, о чем я просила", - сказала она, вставая. "Теперь мы можем пообедать".

Я пошел в ванную и вытерся мочалкой, затем вернулся в комнату Бетани и оделся. Бетани оделась, и мы спустились на кухню. Она сделала сэндвичи и положила чипсы, взяла из холодильника пару "Доктор Пепперс", и мы сели есть.

"Ты уверена в этом? Ты действительно знаешь, о чем просишь?".

"Ты рассказал мне все, что сделал. Я почти попросила тебя перед твоим отъездом, но струсила в последний момент. Разве ты не помнишь тот разговор?"

"Да, помню. Я просто не уверен, что это то, что тебе нужно".

"Позволь мне это решить! Я хочу все. Если ты хочешь двух или трех девушек одновременно, я все устрою и буду участвовать! Я хочу, чтобы ты взял мою последнюю вишенку!".

"Откуда это взялось?"

"Разве я не могу просто любить секс? Если ты говоришь мне правду, то Мелани и Дженнифер это нравилось, и Катт тоже. Почему я другая?"

Я остановил себя, чтобы не сказать, что это связано с тем, что она была жертвой изнасилования. Вся ее жизнь была направлена на то, чтобы к ней относились как к нормальной девушке. Дело в том, что я действительно не считал, что это хорошая идея. Единственное, что заставляло меня задуматься, - это то, что у нас было что-то вроде связи. Но я не мог стать тем, кем она хотела, чтобы я был.

"Я все еще думаю, что это очень, очень плохая идея. Мне кажется, что ты пытаешься быть той, кем ты не являешься, потому что думаешь, что я этого хочу. Ты ошибаешься. Ты совершенно не права", - сказал я довольно сурово.

Она сидела молча, просто глядя на меня.

"Я думаю, что было неправильно идти с тобой наверх", - продолжал я. "Я должен был сказать "нет"! Ты не хочешь быть такой. Это не ты, и я уверен, что ты делаешь все это по неправильным причинам. Так что нет, я не хочу, чтобы ты была такой, как Мелани. Я не буду делать с тобой такие вещи".

Она просто смотрела на меня, слезы бежали по ее щекам.

"Это не имеет ничего общего с отношением к тебе как к нормальной девушке, - сказал я, - а имеет отношение к тому, чтобы относиться к тебе как к моему другу. И это то, чем мы должны оставаться. Я никогда не смогу стать тем, кто тебе нужен или кого ты хочешь, Бетани. Я достаточно хорошо знаю себя. А ты не можешь быть Мелани, потому что ты не Мелани".

Бетани встала из-за стола и побежала наверх в свою комнату. Я встал и пошел за ней, и обнаружил, что она лежит лицом вниз на кровати и рыдает. Я сел рядом с ней и гладил ее по волосам, пока она плакала. Прошло около десяти минут, прежде чем она закончила плакать и пришла в себя. Она села, и я обнял ее. Я отпустил ее, и она повернулась, чтобы я мог держать ее в руках.

"Мне так жаль. Я совершила огромную ошибку. Ты можешь простить меня, пожалуйста?"

"Конечно. Я тоже совершил огромную ошибку".

"Нет, не совершил. Ты сделал именно то, о чем я тебя просила. Мне понравилось! И все остальные вещи мне бы тоже понравились, но ты прав, я бы делала их по неправильным причинам".

"Мне все равно не следовало этого делать. Мне следовало бы лучше контролировать себя".

"Пожалуйста, не вини себя. Позволь мне быть твоим другом. Я обещаю, что постараюсь вести себя хорошо".

"Хорошо! А теперь давай поговорим, чтобы я мог получить твой совет".

Мы с Бетани проговорили несколько часов. Она выразила некоторое беспокойство по поводу Катт, но подумала, что я прав, что три месяца, которые мы проведем порознь, помогут все прояснить.