В 1992–1993 годах я являлся членом редколлегии «Московского журнала международного права» (ответственным за английское издание). Главным редактором журнала являлся доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой международного права МГИМО МИДа России, член Палаты третейского суда в Гааге, член Международной академии астронавтики и Комитета ООН по правам ребенка Ю.М. Колосов. Работать в журнале было очень интересно. Кроме того, это был дополнительный заработок, так как прожить с семьей на зарплату 100 долларов США являлось затруднительно. За время работы в журнале я опубликовал там большую статью по разоружению. Кроме того, в рубрике «Кто есть кто в нашей науке» была опубликована и моя краткая биография уже под моей настоящей фамилией.

После назначения заместителя директора Института государства и права, доктора юридических наук, профессора В.С. Верещетина членом Международного суда ООН Колосов как-то сказал мне, сколько будет получать Верещетин — 20 тысяч долларов США в месяц. В советские времена члены Международного суда от СССР, видимо, таких денег не получали и сдавали их большую часть, как и сотрудники секретариата ООН, в государственную казну. Интересно, подчеркнул Колосов, куда новый член суда от России будет девать такие огромные деньги. Я про себя подумал: «Были бы деньги, а куда их девать — не проблема!»

Кстати, при Б. Ельцине ряд талантливых сотрудников нашего института получили крупные государственные посты, в частности, доктор юридических наук Ю.М. Батурин (сын резидента КГБ в Стамбуле М.М. Батурина), человек энциклопедических знаний, стал помощником президента по вопросам национальной безопасности (видимо, Ельцину хотелось иметь своего Киссинджера). Интересна формулировка указа президента в 1998 году — его один из самых умных помощников был уволен в связи с сокращением штатов Администрации президента?! По слухам, кандидатура Батурина рассматривалась на пост министра обороны, но якобы этому помешали его «связи с западными спецслужбами». Однако в дальнейшем Батурин даже стал космонавтом. 28 сентября 2001 года Президент России В.В. Путин присвоил ему звание Героя Российской Федерации за мужество и героизм, проявленные при осуществлении международного космического полета. Профессор В.А. Туманов стал председателем Конституционного суда. Главный научный сотрудник института, доктор юридических наук В.А. Карташкин являлся несколько лет председателем Комиссии по правам человека при президенте РФ, а доктор юридических наук В.В. Смирнов — его заместителем. У последнего было иностранное имя Вильям, и в институте его в шутку звали Вильям Шекспирович.

После развала СССР и разгрома КГБ, когда многие сотрудники этой организации были вынуждены перейти в различные коммерческие структуры, начали раскрываться и некоторые секреты, особо охраняемые при советской власти. Например, один мой знакомый, бывший сотрудник Второго главного управления КГБ (внутренняя контрразведка), как-то рассказал мне, что КГБ приложил руку к покушению в 1981 году на папу римского Павла II. Я не поверил, но мой знакомый сказал, что знает лично сотрудника КГБ, который принимал в этом участие. В книге О. Горд невского, К. Эндрю «КГБ. Разведывательные операции от Ленина до Горбачева» отмечается в данной связи: «В Центре разделились мнения относительно вероятности участия КГБ в покушении на папу в 1981 году. Примерно половина тех, с кем говорил Гордиевский, были убеждены, что КГБ теперь не стал бы заниматься «мокрыми делами» подобного рода даже косвенно, через болгар. Однако другая половина подозревала, что тут замешан 8-й отдел управления «С», ответственного за «специальные операции», а некоторые даже сожалели, что покушение провалилось». Во всех мемуарах бывших сотрудников КГБ, которые проживают в России, версия о возможной причастности чекистов к покушению на папу категорически отвергается. Генерал КГБ в отставке Р.С. Красильников отмечает, что одним из первых стало распоряжение нового председателя КГБ В.В. Бакатина о расследовании «причастности» СССР к этому покушению. Между тем тот же Красильников пишет в своей книге, что к союзу с ЦРУ У. Кейси склонил римского папу, бывшего поляка по национальности, для поддержки главарей «Солидарности». Как известно, высшее советское руководство было весьма недовольно происходящими в Польше революционными событиями. Между тем с помощью Ватикана в Польше была создана тайная система поддержки «Солидарности». Лех Валенса и другие лидеры оппозиции постоянно получали инструкции из-за рубежа через курьеров, которыми служили католические священники, не подвергавшиеся таможенному досмотру. Они же ввозили в страну сотни закупленных на американские деньги факсов, передатчиков, печатных машин, компьютеров, которыми щедро снабжалось подполье. Каналом для перекачивания денег оппозиции в Польше стал Ватиканский банк, которым руководил кардинал Пол Марчинкус. Для этого он использовал итальянский частный банк «Амброзиано» во главе с Роберто Кальви. Позднее выяснилось, что Каль-ви по совместительству был еще и казначеем масонской ложи «П-2». Вскоре его нашли повешенным в Лондоне. Следователи обнаружили в документах покойного его письмо папе римскому с сообщением о выделении для «Солидарности» около 900 миллионов долларов США.

Не удивлюсь, если всплывут когда-нибудь данные, что КГБ готовил покушение и на моего отца.

Я вспоминаю, что говорил мне начальник службы безопасности МИДа СССР М.И. Курышев: «Мы запросто можем убрать вашего отца, несмотря на постоянную охрану, состоящую из четырех сотрудников ФБР. Однако, к сожалению, времена изменились, и Политбюро ЦК КПСС сейчас на это согласия не даст».

Но меня в дальнейшем насторожил тот факт, что на допросе в качестве свидетеля по делу отца, который проводил в Лефортове в 1978 году начальник следственной группы Следственного отдела КГБ (сейчас Следственное управление ФСБ) майор О.А. Добровольский, он зачем-то интересовался особыми приметами отца. «Для чего это вам? — удивился я. — Ведь у вас огромное количество фотографий и моего отца знает половина МИДа». — «Мы его потеряли», — ответил Добровольский. В 1982 году состоялся международный симпозиум по вопросам международной безопасности, в котором приняли участие сотрудники нашего института. Я в числе других сделал там доклад по вопросам нераспространения ядерного оружия. За день до начала симпозиума мне позвонил М.И. Курышев и сказал, что, по данным КГБ, на этом научном собрании должен был присутствовать американец, который связан с ЦРУ. Мне предложили с ним встретиться. Прежде всего КГБ интересовал адрес отца в США. Американец назначил мне встречу в гостинице «Россия» в кафе на первом этаже. Однако он не знал адреса отца и предложил мне передать ему письмо. Я отказался, так как не имел таких полномочий. Если бы он и сообщил мне о местопребывании отца, я бы не сообщил о нем КГБ. В 1988 году я по просьбе КГБ написал отцу письмо, которое было, естественно, проверено органами (после этого я написал между строк все, что я хотел). Данное письмо я должен был передать через американское посольство в Москве.