— Если судить по тому, что я о нем знаю, меня это не удивляет.

Они снова замолчали. Теперь тему сменила Джули:

— Я прочитала в газете о деле, которым ты занимаешься.

— О каком деле?

— Джейсона Коннора.

Митчелл вздохнул:

— Тяжелый случай.

— Как ты можешь защищать этого мальчишку после того, что он сделал? Убил своих родителей!

— Мать и отчима. Его обвиняют в том, что он их убил.

— В газете сказано, что он порезал их на куски.

— «Преступление, совершенное в ярости». Я читал эту статью, — сухо сказал Дерек. — Надеюсь, наши будущие присяжные ее не видели.

— Об этом Конноре пишут как об отъявленном хулигане.

— Верно. Но школьные прогулы, мелкое воровство и даже драки совсем не то же самое, что двойное убийство. Он неглупый парень, но грубый и заносчивый. И кажется, ненавидит все человечество… Джейсон и не думает скрывать, что ему не нравлюсь ни я сам, ни мои попытки помочь ему.

— Это правда, что в данном случае ты работаешь без гонорара?

— Правда.

— Почему?

— Потому что этот умный грубиян заслуживает лучшей защиты, чем может ему обеспечить общественный адвокат, который будет делать только положенные телодвижения, а душой изначально окажется на стороне обвинения. И потому что этого мальчишку, который не успел увидеть в жизни ничего хорошего, посадят на электрический стул, если я не спасу ему жизнь. — Джули хотела что-то возразить, но Дерек ее остановил: — Если мы начнем обсуждать дело Коннора, то поссоримся.

Она кивнула:

— Полагаю, полезнее было бы обсудить мое дело. Тем более что ты сам назначил себя моим адвокатом.

— Мне показалось, что я тебе нужен.

— Спасибо тебе за это, — она подняла одну бровь. — Полагаю, в этом случае ты от гонорара не откажешься.

Митчелл усмехнулся:

— С тебя я возьму по двойной ставке.

— Когда ты столь неожиданно появился в моем доме, Кимбалл сказала Грэхэму, что ты ехал за ними от мотеля, где останавливался Билли Дьюк.

— Правильно.

— Что ты там делал?

— Додж нашел его берлогу и позвонил мне. Я сообщил Сэнфорду. Они с Кимбалл тут же бросились в мотель и вовсе не обрадовались, увидев там меня. Еще больше их расстроило то, что в номере Дьюка не оказалось никаких следов его пребывания там.

— Его или Крейгтона Уиллера.

Дерек покачал головой:

— Я посоветовал им проверить видеоплеер. Увы, увы!

— Никакой связи между Крейгтоном Уиллером и Билли Дьюком нет…

— Похоже на то.

— Но полиция может найти связь Билли со мной.

— Пока об этом говорить рано, — Митчелл встал. — Почему бы тебе не попытаться поспать? — Он кивнул в сторону спальни. — Я устроюсь на диване.

— Тебе нужна ванная комната?

— Да. Спасибо.

Дерек исчез за раздвижными дверями.

Джули подошла к окну и открыла жалюзи. Ночное небо было чистым. Луна в три четверти. Улица внизу тихая, и, насколько она могла судить, там не оказалось никого, кто мог бы интересоваться ими.

Дерек вышел из ванной. Джули закрыла жалюзи и повернулась к нему:

— Я думала о том случае, когда Крейгтон следил за нами в грозу. Он и сейчас может быть где-то рядом. Мне отвратительна сама мысль, что он наблюдает за мной, за нами. Этот мерзавец уже не просто досадная помеха. Он из досаждающего стал зловещим.

— Когда-нибудь раньше, если не считать сегодняшний случай в галерее, Крейгтон дотрагивался до тебя?

— Не так. В клубе «У Кристи» он схватил меня за руку, прижал к стене. Сегодня он вел себя по-другому. Крейгтон был очень агрессивен.

— Во время нашего столкновения в Атенсе он вел себя высокомерно и в то же время саркастично. Угрожал, но кто бы мог подумать, что Крейгтон способен на то, что он сделал с моей Мэгги… Я попросил Доджа найти свидетельства его юношеских подвигов. Он сказал, что попытается, но в результате не уверен.

Джули попыталась проанализировать то, что они уже знали о Крейгтоне.

— Знаешь, что говорят о серийных убийцах? О том, что промежуток между преступлениями у них сокращается? Чем больше они убивают, тем чаще это случается.

Митчелл кивнул.

— Стоит нам рассказать Сэнфорду и Кимбалл насчет визита Крейгтона в галерею? Что он говорил и как себя вел?

— Они знают про Мэгги. Выразили мне соболезнование, но Крейгтона Уиллера в связи с этим не упомянули. — Указательным пальцем Дерек поднял ей подбородок, повернул голову направо, налево и вздохнул: — Никаких синяков.

— Он давил не слишком сильно. Прижал меня к стене всем телом…

— Если мы об этом расскажем и детективы его допросят, Крейгтон признается, что был в галерее, но будет отрицать, что там произошло что-то неподобающее. Тупик.

— Но ты-то мне веришь?!

Митчелл улыбнулся:

— Если бы мне давали цент каждый раз, когда клиент задает этот вопрос… — Он опустил руку. — Ложись и попытайся уснуть.

Джули прошла в спальню и закрыла за собой двери, прекрасно сознавая, что этот человек опять ушел от прямого ответа. Такой уж у него был дар.

Впрочем, не у него одного. Сама Джули тоже могла похвастать этим даром.

Дерек уже полчаса лежал на спине, таращась в потолок и пытаясь уговорить себя заснуть. Ничего не выходило. Диван был слишком коротким, но сну мешало вовсе не это. Мешало присутствие в номере Джули.

В последние двадцать минут Митчелл не слышал из спальни никаких звуков, но знал, что она тоже не спит. Он не видел света и не чувствовал движения, но почему-то был уверен, что Джули не заснула, что ей так же не по себе, как и ему.

Тихо ругаясь, он сначала сел на своем диване, а потом встал с него. Потянулся за брюками, но передумал и оставил их висеть на стуле. Босиком подошел к дверям и раздвинул их. Они открылись бесшумно, но Джули сразу повернулась от окна, где стояла, глядя на улицу, как часовой на посту. Она закуталась в белый махровый халат — собственность отеля. Халат закрывал молодую женщину от ушей до лодыжек.

Дереку показалось, что они стояли — он на пороге, она у окна — и смотрели друг на друга вечность. Много позже он не мог вспомнить, как подошел к Джули. В памяти осталось только то, как потянулся к ней и, уже испугавшись того, что она скажет, спросил:

— Если я тебя коснусь, ты меня оттолкнешь?

Джули коротко вздохнула и отрицательно покачала головой.

Медленно, ожидая, что она этого не позволит, Дерек развязал пояс на халате. Он слегка коснулся костяшками пальцев ее живота, и Джули вздрогнула.