—Все хорошо, — успокоил он пса. — Я в порядке.

На самом деле он не был в этом уверен. Всем снятся сны, убеждал себя Райдер, — хорошие, плохие, непонятные, эротические — в общем, всякие. А ему приснился сон про Билли Райдера. Вчера они нашли его могилу. Видимо, сон связан с этим свежим событием.

Солдат, погибший 17 сентября 1862 года, в самый кровавый день войны? Можно смело утверждать, что парень встретил смерть на поле боя. Райдер просто думал о нем, вот и все.

«Что за ерунда! — выругал он себя. — Нельзя вести себя как идиот». Он что-то почувствовал еще там, на кладбище, и странное ощущение не отпускало его до сих пор. Что-то смутное, неуловимое. Он решил выспаться, но теперь стало ясно, что это не помогло. Райдер бросил взгляд на часы — еще нет и пяти утра. Нет, спать он больше не будет, не рискнет. Сон, яркий, как сама жизнь — и смерть, — посеял в нем беспокойство. Он как будто стоял на кукурузном поле, шел по той самой затопленной дороге, которую окрестили «Кровавой тропой». Он всегда считал себя эмоционально стабильным прагматиком, но вчера не мог не ощутить странную силу этого места, его необъяснимое притяжение. Он читал о сражении при Энтитеме — как-никак он живет в этих краях, — проходил его в школе, не раз возил иногородних друзей и родственников на экскурсии, однако до сегодняшнего дня не представлял, точнее, не чувствовал историю так живо.

Запахи, звуки, едкий дым, кровь, горелая плоть, град картечи и снарядов, грохот взрывов, заглушающий стоны умирающих. Будь он более впечатлительным человеком, он бы сказал, что во сне пережил эту битву и погиб в ней. Как Билли Райдер.

Хватит, приказал он себе. Хоуп, лежащая рядом, зашевелилась, и ее тепло немного разогнало ледяной холод, который Райдер никак не мог стряхнуть. Ему захотелось повернуться на бок, прижаться к ней и забыть обо всем, наслаждаясь ее гибким, стройным телом. Он еще раз посмотрел на часы. Нет, не надо будить Хоуп в такую рань, даже если обоим будет приятно.

Райдер встал с постели, подошел к остекленным дверям, распахнул их и вышел на открытую террасу. Возможно, ему просто нужно подышать свежим воздухом.

Райдер любил тишину предрассветного часа, любил смотреть, как рожок месяца, еще не растаявший в утреннем небе, выглядывает из-за деревьев. Он пожалел, что не взял с собой воды, но быстро отогнал эту мысль и просто стоял, наслаждаясь покоем. Напряженная работа, стрессы, разочарования, досада — все это отступало в такие моменты, как сейчас. Драгоценные минуты тишины и спокойствия на границе ночи и дня. Скоро солнце окрасит небо на востоке розовым, птицы начнут щебетать, и все пойдет своим чередом.

Ему нравится этот постоянный круг, думал Райдер, рассеянно поглаживая Балбеса, прислонившегося к его бедру. У него есть все, о чем можно мечтать. Хорошая работа, дом, родные, которые не только заботятся о нем, но и понимают его и, если уж быть сентиментальным, любят, несмотря на все недостатки. Вроде бы больше нечего желать. Тогда почему у него такое чувство, будто что-то не так, что-то выбивается из общего ряда?.. Кажется, надо лишь подправить это «что-то», и тогда шестеренки зацепятся друг за друга и все заработает.

—Что случилось?

Райдер обернулся, увидел Хоуп. «Что-то» определенно стремилось на свое место.

—Райдер? — Она встала рядом с ним, запахивая короткий халатик, который, по его мнению, могла бы вообще не надевать.

—Ничего, просто проснулся.

—Еще рано, даже для тебя. — Она положила руки на перила, как и он. — Прислушайся, как тихо вокруг. Темно и тихо. Крутясь в делах и заботах, мы забываем, что бывают такие места и мгновения, когда царит полный покой.

Райдер посмотрел на Хоуп, озвучившую его собственные мысли. Черт возьми, можно ли быть столь совершенной? Непостижимая женщина.

Она улыбнулась ему, и при виде этого милого лица, еще чуть припухшего и порозовевшего ото сна, Райдера пронзило острое чувство желания.

—Хочешь, я приготовлю кофе? Сядем здесь, на террасе, будем пить утренний кофе и любоваться восходом.

—У меня есть идея получше. — Он хочет ее слишком сильно и слишком часто, но к чему бороться с собой? Только не в кровати, решил Райдер, где ему снился сон про кровь и смерть. Он взял Хоуп за руку и повел к ступенькам, ведущим в сад.

—Эй, ты что делаешь? Райдер, нельзя же разгуливать в таком виде. Ты же голый!

—Точно. — Он быстро и ловко снял с Хоуп тонкий халатик и бросил его в сторону шезлонга. — Ты тоже. — Несмотря на протесты, Райдер тащил ее за собой. — Сама же сказала: темно, тихо, безлюдно. Тебя никто не увидит. Ну, кроме, Балбеса — но он уже знает, как ты выглядишь в костюме Евы. Я, кстати, тоже.

—Ну нет, не собираюсь я разгуливать без одежды.

—Вообще-то, я не планировал прогулку. — Райдер осторожно опустил Хоуп на траву, влажную и прохладную от росы.

—Боже, это еще безумнее, чем прогулки нагишом! Мы можем...

Он закрыл ей рот медленным, нежным поцелуем.

—Я хочу ласкать тебя на восходе солнца, любоваться тобой, быть в тебе, когда занимается день. Я хочу тебя, — прошептал Райдер и вновь поцеловал ее.

Он соблазнил ее словами, которые проникли в самое сердце. Его руки, крепкие и искусные, вызвали в ней огонь. Она отдалась ему, счастливая от того, что желанна, и благодарная за то, что желает сама. Она раскрылась навстречу ему на усыпанной росой траве, под звездами, мерцающими, точно пламя свечей, при луне, тающей над горизонтом, при первых проблесках алых с золотом лучей, коснувшихся верхушек темного леса.

Они отдались друг другу с радостью. Вместе проводили ночь и встретили день. Пелена тяжелого сна о крови и смерти рассеялась. Что-то внутри Райдера неуловимо изменилось, щелкнуло и встало на место. У него есть надежда. У него есть Хоуп, и она — совершенство. Когда он почувствовал, что она дошла до пика, запели утренние птицы, а небо озарил рассвет.

* * *

Постояльцы прибудут в три; друзья и близкие должны собраться раньше. Она села в машину, вернулась в гостиницу и занялась привычным обходом номеров. Ей нужно занять себя, думала она, чтобы удержаться от разговоров вслух, от разговоров с Элизой.

В «Нике и Норе» Хоуп проверила, горят ли лампочки, работает ли телевизионный пульт, на месте ли каталог с брошюрами; долила немного жидкости в ароматизатор воздуха. То же самое она повторила в номере «Джейн и Рочестер». Свежие цветы доставят сразу после полудня. Хоуп переходила из номера в номер, если требовалось, меняла лампочки и регулировала температуру воздуха.

На кухне она оформила блюдо с фруктами, разложила по тарелочкам печенье, приготовила и налила в кувшин холодный чай, затем пошла к себе в кабинет. Проверила почту, ответила на письма, прослушала сообщения, записанные автоответчиком, — в общем, делала все, чтобы не сидеть сложа руки.

Сегодня они скажут Лиззи о том, что нашли Билли. Что произойдет потом, она не знает, но очень хочет знать, так же как хочет знать, о чем думал Райдер в предрассветном сумраке, что скрывалось за его взглядом. С того момента, как они отыскали могилу Билли, Райдер ушел в себя и держался чересчур замкнуто даже для него. В том, с какой нежной серьезностью он занимался любовью, тоже было что-то необычное. Вообще-то, им полагалось бы смеяться. Секс на лужайке и безмолвный пес в качестве наблюдателя — это забавно, однако Райдер был как-то слишком сосредоточен. А она? Она ни о чем не задумывалась, унесенная волнами его острого желания.