И вот уже перед его глазами возникла карта островов Дара, испещренная крошечными белыми и черными точками, которые, как он догадался, обозначали армии империи и мятежников, а под ней – длинный трактат.

Луан начал читать. Солнце встало, и село, и снова встало, а он все читал и читал, забыв о жажде и голоде.

Через три дня он наконец поднялся из-за стола, закрыл книгу и рассмеялся.

Трактат показал то, что он узнал за годы своих странствий по островам, как будто все, что копилось в голове, вылилось на страницы и оказалось в одном месте, приведенное в порядок и систематизированное. Новое видение уже знакомых вещей родило новую идею, и Луан понял, что вся его прошлая жизнь была лишь прологом к этому мгновению.

Пришла пора исполнить обещание, которое он дал отцу.

Сначала Луан Цзиа поделился своим планом с королем Косуги.

– Я старый человек, Луан, а так рисковать может лишь тот, кто еще не так много повидал в жизни и сумел сохранить веру в себя. Меня вполне устраивает статус гостя короля Туфи, великие подвиги, о которых ты мечтаешь, пусть совершают другие.

И Луан отправился к Мата Цзинду в Насу, что на перешейке Маджи, но генерал, все еще пребывавший в печали по поводу смерти своего дяди и принцессы Кикоми, отказывался принимать посетителей, и встретиться с ним не удалось.

Последней его надеждой стал Куни Гару. Пусть он не был воином и родился в простой семье, но Луан Цзиа почувствовал, что в глубине души Куни ждет, чтобы его уговорили, и готов рискнуть.

– Король Туфи обещал того, кто захватит императора Ириши, сделать правителем нового королевства Тиро.

Куни кивнул, подумав про Мата Цзинду: если кто и обладал отвагой и военным мастерством, чтобы войти в Пэн, так это его друг.

– Танно Намен оставил в Пэне совсем небольшой гарнизон, когда выступил к перевалу Токо, чтобы присоединиться к Маране у Волчьей Лапы. Он посчитал, что безопасность столицы вполне может обеспечить имперский флот, который контролирует реку Лиру и пролив Аму, в то время как все остальные силы империи сосредоточатся на Волчьей Лапе.

– Намен прав: на западном побережье Большого острова у нас нет флота, о котором стоило бы говорить.

– Флот – это не только корабли.

Куни вопросительно на него посмотрел.

Луан набросал свой план несколькими крупными мазками, стараясь говорить спокойно, ровным голосом, чтобы произвести впечатление человека нормального, полностью контролирующего свои слова, несмотря на то что его идея выглядела совершенно безумной.

– Чтобы одолеть шайку воров, – подвел он итог, – нужно захватить главаря, а чтобы убить громадного питона, требуется отрубить ему голову.

Куни некоторое время помолчал, наконец сказал:

– Смелый план. И чрезвычайно опасный.

Луан посмотрел ему в глаза.

– Лорд Гару, сейчас вы должны сделать выбор: либо парить в вышине, точно сокол-минген, хотя, возможно пути к цели встретить смерть, либо провести жизнь в тишине и покое, подбирая зернышки риса, которые будут разбрасывать другие.

Куни слушал его с ничего не выражающим лицом, и Луан не смог понять, удалось ли ему расшевелить его тщеславие, – когда он обдумывал их разговор, самым трудным для него оказалось предсказать реакции Куни.

– Ваш друг лорд Цзинду, вне всякого сомнения, придет к вам на помощь, но только позже, – об этом плане до его реализации должно знать как можно меньше людей, иначе ничего не получится.

– И тогда мы оба станем королями, – заключил Куни, – братьями по оружию, которые разделят трон.

Луан кивнул.

– Тем более что это у вас прекрасно получается, как вы показали здесь, в Дзуди.

– Все это осуществимо лишь в том случае, если мне будет сопутствовать успех, – проговорил Куни с сомнением, помолчав немного, – но в вашем предложении нет ничего, кроме риска.

Луан был готов к такому повороту событий. В свою бытность игроком Куни сумел многого достигнуть, а успех в жизни нередко приводит к тому, что человек начинает иначе относиться к риску и перестает безоглядно бросаться в авантюры.

– А скажите-ка мне, что думает про ваш план Луто? – спросил Куни.

Луан твердо посмотрел ему в глаза.

– Мой отец был главным авгуром Луто, меня тоже считают мастером предсказаний, но открою вам правду, лорд Гару: воля богов никогда не звучит однозначно. За всю свою жизнь я ни разу не получил знака, который невозможно было бы наделить самыми разными, иногда противоположными смыслами. Я всегда считал, что боги подобны ветрам или могучим течениям и оседлать их может только тот, кто готов помочь самому себе.

– Невежественный человек мог бы посчитать такие слова, прозвучавшие из уст сына предсказателя, святотатством, – улыбнувшись, заметил Куни.

– Так думают многие из тех, кто долго учился в Хаане. Ведь не случайно, школы Гинпена, хотя и маленькие, выпустили в свет такое огромное количество математиков, философов и законников Дара: мы стремимся учитывать то, что нам известно, в противовес тому, чего не знаем.

– Прошу прощения за мое неискреннее удивление, – сказал Куни. – Я хотел вас проверить. Если бы вы пообещали помощь Луто в этом безумном плане, я бы понял, что вам нельзя доверять.

– Вы хороший актер, лорд Гару, – рассмеялся Луан.

– Обучился этому мастерству в прошлой жизни, когда не всегда ладил с законом. Возможно, вам известно, что игроки делятся на два лагеря: одни поклоняются Луто, другие – Тацзу, – а знаете почему?

– Те, кто выбрал Луто, – без колебаний начал Луан, – огромное значение придают мастерству в игре и считают, что, обладая достаточными знаниями и имея возможность произвести правильные расчеты, можно предсказать будущее; в то время как сторонники Тацзу выбирают случай и верят в то, что жизнь подобна его водоворотам, а будущее может принести как победы, так и разочарования.

– Я всегда поклонялся обоим богам, – признался Куни. – Поэтому, Луан, расскажите-ка мне еще раз о своем плане и знании, которое стоит за безумием.

Луан снова принялся приводить доводы в пользу задуманного, но уже с помощью детальных расчетов, карт и донесений разведчиков о передвижениях армии, а также характеристик командиров Ксаны. Куни внимательно слушал, время от времени задавая вопросы.

Закончив, Луан в отчаянии взглянул на выросшую перед ним гору бумаги. Теперь план и ему самому казался возмутительной, невозможной мечтой, а шансы на успех практически равными нулю. Заставив еще раз все объяснить, да еще максимально подробно, Куни показал таким образом, что его план невыполним.

– Простите, что заставил вас зря потратить время, – сказал Луан и начал собирать бумаги.

– Даже в картах, где главную роль играет мастерство, – проговорил Куни, – выигрыш не всегда гарантирован. В конце всегда появляется пропасть, которую невозможно преодолеть при помощи одних только знаний. И пусть ты просчитал все варианты, все равно приходится бросать камни, чтобы подпитать свою уверенность.