Город был заполнен тишиной.

Я шел по пустой улице, глядел на свое одинокое отражение в стеклах витрин и боялся крикнуть. Мне казалось, что стоит только издать звук, и реальность, как стекло, покроется паутиной трещин, а затем лопнет, рассыплется мириадами блестящих осколков, из которых уже не удастся собрать ничего путного. И хруст ломающегося стекла станет последним звуком во вселенной.

Что все это означает?

Понятия не имею!

Сегодня утром я проснулся, как обычно…

Нет, уже неверно.

Уже второй месяц я просыпался каждый день под жуткие, зубодробительные завывания электродрели. Сосед снизу решил собственными руками сделать ремонт в квартире. Почему-то он считал, что утро – самое подходящее время для того, чтобы наковырять побольше новых дыр в стенах и потолке. Говорить с ним по-человечески не имело смысла. А ругаться не хотелось. В конце концов, всему когда-то приходит конец. И ремонт, даже самый капитальный, тоже не может тянуться годами. Значит, оставалось только подождать.

И вот я проснулся в полной тишине.

Тишина была настолько неестественной, что поначалу я даже подумал, что все еще сплю. И мне нравился этот сон. До такой степени, что не хотелось просыпаться.

Но это был не сон.

Я взял со стола часы и приложил их к уху. Как и полагалось, часы издавали ритмичное тиканье. Взял телефон – из трубки раздался гудок. Откуда же тогда это странное ощущение, будто меня обложили плотным слоем ваты?

Я понял это не сразу. А когда наконец до меня дошло, в чем дело, я бросился к окну и раскрыл его нараспашку. С улицы не доносилось ни единого звука. Ни шума машин с проходящего неподалеку шоссе, ни многоголосого дворового говора. Не раздавалось даже карканья ворон, огромной стаей гнездившихся в близлежащем парке.

На улице никого не было.

Такую ситуацию даже странной нельзя было назвать. То, что происходило, граничило с бредом.

Первая мысль: ну почему это случилось именно со мной?

Думать о том, что же именно произошло, мне почему-то не хотелось. Наверное, потому, что я был почти уверен, что все равно не найду ответа. Случилось что-то из ряда вон выходящее. Что-то на уровне глобальной катастрофы. Ну, хорошо, пусть не глобальной катастрофы в пределах одного, отдельно взятого мегаполиса. С меня и этого довольно.

Но что должен увидеть, выйдя на улицу, человек, выживший после катастрофы? Точно, горы трупов, ну, или каких-то других останков, дымящиеся дома, перевернутые машины… Ничего этого я не увидел. На улице стояла тишь да гладь. Солнце светит, листья зеленеют. Ну, просто загляденье! Весенняя пастораль! И ни одной живой души. Как будто так и должно быть.

Я пересек парк и вышел к проезжей части. На дороге тоже никаких следов аварий. Машины и автобусы стоят, чинно припаркованные, возле обочин. Центральные полосы свободны. Езжай не хочу. И ведь действительно не хочет никто. Что за ерундень?

Я открыл дверцу ближайшего «Форда». Ключ зажигания был на месте. Ситуация, как говорила Алиса, все страньше и страньше. Ни один вменяемый человек не оставит машину припаркованной возле обочины, с открытой дверцей и ключом в зажигании. И я готов был поспорить, что вот так, с ходу, можно было открыть и завести любую машину. Только не с кем было спорить.

Я был один.

Один!

Осознание этого пришло ко мне не сразу. Зато когда уж пришло, то так шарахнуло, точно кирпичом по затылку.

Я был один во всем городе… Или, может быть, в целом мире?..

Но почему я?

И что же, в конце концов, случилось?..

Никак не могу вспомнить, как называется вопрос, на который не существует ответа. А подсказать некому. Обидно.

Я достал из кармана мобильник и набрал первый попавшийся номер из записной книжки. Длинные гудки. Набрал следующий. С тем же результатом. На одиннадцатом или двенадцатом номере я сломался. И набрал телефон справочной службы.

– Телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

Вот так.

Телефонный робот разговаривать со мной не стал. Не запрограммирован он на пустую болтовню.

Я чувствовал, как тишина обволакивала меня, точно кокон. Из которого я мог выйти преображенным, правда, непонятно во что, – а мог и вовсе не выбраться. Нужно было что-то срочно предпринять.

Немедленно!

И тут я понял, что нужно делать! У меня ведь есть мобильник! Мой любимый мобильничек! С синенькой крышечкой. С черными кнопочками. С цветным экранчиком. И – с полифоническим звонком!

Я включил телефон, поднес его к уху и

Sexy Sadie, what have you done?

You made a fool of everyone

– вот оно, счастье!

Несколько не в тему, конечно. Но именно то, что надо. Я сразу почувствовал себя значительно лучше. И голова вроде как встала на место. Соображать что-то начала.

Во-первых, я понял, что все это мне не снится. Я действительно один. Во-вторых, осознав это, я наконец-то почувствовал, что мне страшно. Страх в подобной ситуации был нормальной реакцией любого здравомыслящего человека. Наверное, именно поэтому совладать с ним не составило большого труда. Достаточно оказалось еще разок прослушать Sexy Sadie. В-третьих, я решил, что мне следует делать. Понятно, на работу идти я не собирался. Уже хотя бы потому, что институт, в котором я работал, находился на другом конце города. На двух автобусах и метро я добирался туда примерно за час сорок. Сколько этот же путь мог занять пешком, я даже представить не мог.

Я был Робинзоном, выброшенным на необитаемый остров. И то, что остров этот размером с земной шарик, ровным счетом ничего не меняло. Мне предстояло здесь жить. Одному. А значит, для начала следовало ознакомиться со своими владениями.

И я пошел вниз по улице. Свернул на тенистую аллею. Пересек трамвайную линию.

Тишина и безмолвие. Если прислушиваться к ним, то голова начинает идти кругом, а перед глазами плывут радужные разводы. Пришлось снова задействовать мобильник.

Jai Guru De Va Om!

Nothing’s gonna change my world…

В точку! А ну-ка еще разок, все вместе!

Jai Guru De Va Om!

Nothing’s gonna change my world…

Я выключил мобильник, когда мне показалось, что я услышал какой-то звук. Что-то вроде скрипа иголки проигрывателя по старой виниловой пластинке. Я замер и, наклонив голову, прислушался. Звук повторился. Отчетливо. И теперь я точно мог определить, откуда он доносится. Я бросился в ту сторону.

Это оказалась старая вывеска, раскачивающаяся на ветру и скребущая краем о столб.

Можно ли сказать, что я был разочарован? Не знаю. В принципе, мне было все равно.

Я распахнул дверь встретившегося на пути магазина бытовой электроники. Рай для ворья! Товар выставлен на стеллажах, и ни продавцов, ни охранников – нету. Даже касса открыта. Я заглянул в ящичек кассового аппарата – деньги на месте.