— Нет, — хмыкнуло божество. — Переход на новую веху своего развития. Ты теперь морской хранитель! Это, если не догадался, более высокая ступень моих слуг, чем рядовой защитник.

— Подожди, — насупился маг. — Если я правильно понимаю, то хранителями ты называешь некое подобие ангелов собственного производства?

— В точку, — кивнула хозяйка морей. — Ты теперь не просто кучка мяса с прицепленной к ней бессмертной душой, а могучее существо, вполне способное обойтись и без материального тела. Приведенная тобой аналогия, правда, не совсем уместна, поскольку у хранителей имеется практически ничем не ограниченная свобода воли и очень широкая автономность, тут более подходит слово «джинн». Такие, как ты, теоретически даже могут на меня напасть и уничтожить. При значительном численном перевесе.

— Как-то не чувствую себя способным строить дворцы и рушить города, — тяжело вздохнул волшебник. — Хотя, думаю, ощущения совпадают с теми, которые можно испытать, если провести пару тысяч лет в бутылке. Или лампе. Кстати, а при чем тут штаны с кирасой?

— Ну, объяснить сложно, — почесала в затылке его покровительница. — Начнем пожалуй, с того момента, что Окреш, со своей стороны, ставил знак лорда на смерть каждого из вашей троицы. Ты вообще знаешь, что это такое?

— Нет, — честно сознался чародей.

— Если не углубляться в метафизику, — задумалась богиня, — то созданная богом или демоном структура из собственной энергии, способная перейти к другому обладателю. То есть нечто вроде того, чем наделяются жрецы, но во много раз лучше и сильнее. Получивший знак становится, ну можно сказать, личной гвардией бога. Вассалом. Лордом при своем повелителе. У хозяев Ледяного Провала он традиционно имеет вид комплекта доспехов. И один такой я уже выиграла, после чего часть его переработала и передала тебе. Если остальные двое тоже уцелеют, они получат оставшееся от первого знака. Ну а нет, придется мне удовольствоваться уже имеющимся.

— Но ты в любом случае получишь прибыль, — заключил чародей. — Кстати, а откуда у Окреша такие сокровища? Его же вроде как в черном теле держат и усиливаться самому, а не то чтобы кого-нибудь там усиливать, просто не дают.

— А это наследство от его погибшего папочки, — хмыкнула богиня. — Тот на брата напал, когда собрал около полусотни лордов под своим началом и решил, что теперь-то уж точно победит. Вот от них-то знаки и остались. Никто, кроме малыша-архидемона, к которому власть над ними перешла по праву родства, распоряжаться уже сформированными структурами не может, а он не соглашается передавать их остальным владыкам Тьмы, несмотря ни на какие пытки. Но вот на кон поставить их рискнул. Видно, очень уж хотел выиграть и получить немного силы воды, которую у него не смогли бы забрать.

— Сколько же лордов у самого Сакраеша? — заинтересовался против воли волшебник, прекратив бесплодные попытки подняться на ноги.

— Как ни странно, всего один, — пожала плечами хозяйка океанов. — Бейл Жестокий. Да и тот был взят им после победы над братом, свиту которого Сакраеш перебил в одиночку. Да уж, силен, паразит. И драться умеет. По идее, на обычного бога в прямом бою двух десятков за глаза бы хватило.

— Запомним, — пробормотал себе под нос волшебник, чем вызвал у покровительницы усмешку.

— Расслабься, малыш, — хмыкнула она. — Даже несмотря на полученную силу, тебе все равно не светит встать вровень с настоящими лордами.

— Это почему еще? — удивился чародей. — Слишком слаб из-за того, что получил знак не полностью?

— Да нет, как раз грубой мощи-то хватит, — пожала плечами богиня. — Полностью раскрыть свои способности можно двумя путями. Но ты недостаточно упорен и усидчив, чтобы погрузиться в формулы, расчеты и таблицы, при помощи которых архимаги получают свое могущество. А изначальная склонность к сотворению волшебства, когда чаруешь как дышишь, это талант. И его у одного чересчур амбициозного хранителя по прозвищу Алхимик просто нет. С пламенем подлинного чародейства в жилах надо родиться, приобрести его невозможно никакими способами.

— Ну и зачем тебе такой недоделанный лорд? — В голосе мага слышалась с трудом сдерживаемая злость.

— Очень просто, — хмыкнула богиня. — Ты не способен подняться выше, но будешь отлично справляться с тем, чтобы охранять мои владения. За счет полученной тобой из разных источников силы, из которой тьму не вытравить уже никакими методами, демонам глубин уничтожить подобного врага, в немалой степени родственного им, но куда более сильного, чем рядовые твари, будет очень сложно. В общем, в итоге, после небольшого манипулирования смертными и бессмертными, у меня получилась идеальная сторожевая собачка.

Этого эпитета волшебник не выдержал. Он взревел от ярости и, изогнув непослушное тело, словно червяк, рывком приблизился к медленно отступающей назад покровительнице. Затем еще раз. И еще. А потом замер.

— Что с моими ногами? — В его голосе появился испуг. — Они будто превратились в хвост! Только ступни торчат в разные стороны и почему-то не двигаются!

— Ты еще не понял? — расхохоталась небожительница, крохотная по сравнению с надвинувшимся на нее чародеем, но неизмеримо могущественная. На руку ей села одна из мушек. — Присмотрись!

Волшебник послушался. И с удивлением узнал в маленькой черной точке, едва видимой глазом, миниатюрную чайку. Или птица все-таки была обычных размеров, а он вырос?

— Каждый хранитель получает вместе со своей должностью второе обличье, — пояснила ему богиня. — Прототипом его, понятное дело, служит одно из морских существ. Чем больше сил, тем оно крупнее. А ты уж у меня одним из самых могучих получился. Ну как, уже понял, кем стал?

— Эта штука у меня под подбородком, — голос чародея напоминал рычание, — это ведь клыки, да?

— Именно! — усмехнулась хозяйка океанов. — Правда, некоторые их еще называют бивнями! До встречи, Алхимик. Я приду, когда ты сумеешь вернуть себе человеческое обличье. Интересно, года хватит?

И богиня, весело хохоча, пошла вдоль кромки волн, а за спиной ее ярился, круша прибрежные скалы, титанический морж-оборотень.