— Конечно, — сказала несколько озадаченная Алёна. — Выйдем отсюда, сядем на маршрутку и поедем. Кажется, на сорок первой отсюда можно до Варварки доехать, остановка «Концертный зал «Юпитер», а это практически начало Ошары. Или лучше такси возьмем.

— Я вас отвезу, — вмешался капитан Марышев. — Не надо никаких маршруток, не надо такси, у меня внизу машина. А что там, на Ошарской?

— Лиза мне говорила, что она жила на этой улице до войны, — объяснил Алекс. — И я хотел бы там побывать на прощанье.

— Понятно, — сказал капитан Марышев, почему-то вытягиваясь в струнку, словно готов был стать в почетный караул. — А номер дома какой?

— Не знаю, — ответил Алекс Вернер. — Она не сказала. Но я думаю… если я пройдусь по этой улице… может быть, мне сердце подскажет? Как вы думаете, Алёна?

Она молча кивнула.

Далекое прошлое

Аврора Карамзина прожила почти 94 года. Похоронила сына — ему было тридцать с небольшим, когда он в одночасье сгорел от лихорадки, наверное, наследственной.

Однако разбирая его вещи, она нашла шлафрок Павла Николаевича с манжетами, расшитыми мелким речным жемчугом и с инициалами «ДА». Нашла — и ужаснулась, и проследила мысленно страшную цепочку роковых случайностей.

Карл Маннергейм исчез… неизвестно, кому в руки попала табакерка и какова была участь того человека.

Александр Муханов умер — кольцо легло в могилу вместе с ним. Значит, больше никто не пострадал.

А эта вышивка?! А медальон, попавший после смерти Андрея в руки неведомо кому?!

Было слишком страшно думать об этом, и Аврора думать не стала.

Жизнь она доживала одна, пеклась о заводах, о делах благотворительных, о детях сестры…

Уже начался новый век, когда умерла Аврора Шернваль-Демидова-Карамзина, одна из красивейших женщин своего времени, с отчаянием и горечью носившая титул «смертельной красавицы».