Мир и Варвара уже перестали чему-либо удивляться и пошли на озеро за служителем.

– Вот здесь ящеры и живут. Бронтя, покажись-ка гостям!

Из воды почти на десять метров высунулась шея чудовища с маленькой головкой.

– Вот и не верь теперь в Лох-Несское чудовище. Вот оно, пожалуйста, – буркнул Мир. – А это кто?

– Да наши ученые уже третий год спорят, кто это. Кто бронтозавром называет, кто диплодоком, кто ультразавром каким-то. Сам слышал – долго спорили, каких-то данных ученым не хватает, чтобы точно определиться. До сих пор не решили, кого клоуновали в своем институте.

– Клонировали, – поправил Мир. Леший часто ошибался в названиях, но Мир быстро все переводил.

– Во-во! А я сразу выяснил, кто это. Бронтозавр! Он на Бронтю сразу откликаться начал. А на Ультрика или Дипа он и ухом не ведет. Бронтя сам лучше них знает, кто он такой. Бронтя, рыбки хочешь?

Шея плавно заскользила над водой, затем пошли волны и из воды показалось огромное туловище динозавра. Подошел уже знакомый ребятам служитель, закончивший кормить своих полосатых питомцев:

– Везет тебе: Бронтя у тебя все ест, не выпендривается.

– Зато кормежка занимает целый час, – вздохнул леший, кормивший свою «малютку». Он по рельсам подкатил к озеру здоровенный двухтонный чан с рыбой. – Пока всю рыбу в него не перекидаешь – не насытится. Любит из рук есть.

Бронтя к тому времени полностью вылез из воды и начал лакомиться рыбой. Своими острыми зубками он осторожно брал рыбину, затем поднимал голову кверху, и рыба проваливалась вниз. Огромное тело, покрытое змеиной шкурой, блестело на солнце.

– Сколько же он метров в длину? – ахнула Варвара.

– Да метров двадцать пять, пожалуй, будет, – ответил служитель, кормивший тигров и пантер.

– Двадцать семь! – обиженно ответил хозяин Бронти. – Нам лишнего не надо, но и уменьшать не позволим. Это от груди, а если от носа до кончика хвоста считать, то все тридцать пять будет. К тому же он еще маленький – всего четыре годика. Подрастет еще. Кормежка у нас хорошая. Водовлад присылает каждую неделю свежую рыбу. Да и в нашем пруду – вон сколько карпа. Так что скоро до сорока метров в длину от носа до хвоста мы с Бронтей дотянем. А вот как бы мне его взвесить? Никак придумать не могу. Все бы отдал, чтобы узнать, сколько моя лапушка весит.

– Я вас этому научу, – сказал Мир. – Вы в большом пруду, в котором карпы плавают, воду меняете?

– Конечно, раз в месяц, – ответил служитель.

– Знаете, сколько в него входит воды?

– Тысяча кубов.

– Сделайте отметки на бортиках и попросите Бронтю туда залезть. Сколько он кубов выдавит, столько тонн и весит.

– Завтра же воду поменяю. Спасибо вам.

Мир и Варвара не могли насмотреться на эти чудеса.

– А кто еще у вас на попечении?

– Стеша и маленькая Тиша. Стеша-то добрый парень, а вот с Тишей не повезло. Хоть девочка Тиша и совсем недавно из яйца вылупилась, но такая вредная – все деревья погрызла, хотя и хищница. Наверно, зубы у нее чешутся, – предположил смотритель ящеров.

– Как я понимаю, Стеша – это стегозавр, а Тиша – царь того времени – тиранозавр, – предположил Мир. – Вроде бы так наши ученые их называют.

Лешие и ребята подошли к загону из толстых бревен.

– Стеклянных перегородок они не признают – не хотят видеть – бьются. Несовременные. Пришлось попрочнее сделать, – пояснил служитель.

Из лесной чащи, оглашая окрестности могучим ревом, выбежал стегозавр. Десятиметровое чудовище, закованное в блестящую на солнце броню, неслось к своему кормильцу. Передвигался стегозавр на четырех ногах, хотя делать ему это было крайне неудобно – передние конечности были гораздо короче задних. Вдоль спины Стеши торчал раздвоенный гребень, состоящий из отдельных лопастей. Сзади стегозавр поднимал мощный хвост, увенчанный шпорами. Особенно красива была у Стеши голова, обрамленная широким костным воротником. На носу – мощный бивень.

– Морковочки хочешь, Стеша? Сейчас.

Стегозавр открыл свой огромный рот, и служитель всыпал туда пару ведер крупной морковки. Стеша жевал ее и благодарно похрюкивал.

В это время тиранозавриха Тиша громко ревела поодаль, со злостью срывая своими острыми зубами кору с деревьев. При этом она помогала себе мощными задними ногами, ломая толстые ветки.

– Уже половину деревьев в загоне испортила, – пожаловался леший. – А что делать? Зубы чешутся, а мамы нет, чтобы малютку успокоить. Могли бы свое клоунирование с мамы начинать, а не с яиц. И о чем только эти ученые думали!

Трехмесячная малютка Тиша была уже метра четыре в высоту.

– А подрастет до десяти. Представляешь, какой кошмар будет, – намучаются с ней. Нет, все же я не прав – какая красавица эта Тиша! Жалко, фотоаппарата нет, – посетовал Мир.

– Тебе же сказали – сохранять тайну! Зоопарк – это тоже отдел института. Да тебе все равно бы никто не поверил, сказали бы: «фотомонтаж» или «чего только сейчас компьютер не нарисует».

Ребята поблагодарили служителей зоопарка и направились к выходу. Лешие пошли их провожать.

– А вот наш дом, заходите. Нам приятно, что такие Великие волшебники посетили нас.

Рядом с зоопарком была небольшая деревенька, в которой жили служившие в нем лешие.

– Спасибо большое. К сожалению, мы завтра утром уезжаем в Петербург, а нам еще собраться надо. Вы и так для нас много сделали. Спасибо за экскурсию, – еще раз поблагодарили леших ребята. – А в этом доме кто живет?

Мир показал на странный дом, больше похожий на пещеру. Сделан он был из огромных валунов, а сверху завален ветками деревьев. Из входной дыры шел дым.

– Здесь ЭТИ живут. Ученые их так зовут.

– Кто-кто? – испуганно переспросил Мир.

– Ну, ЭТИ. Снежные человеки, – пояснил леший. – Вроде звери, вроде люди. Мы им предлагали определиться, где жить: среди зверей или рядом с нами. Раз они решили жить среди нас – значит, люди. Этя, можно тебя? – позвал смотритель. Из дома вышло огромное, все заросшее шерстью существо высокого роста – метра три, с широкими плечами и чрезвычайно развитой мускулатурой. Шерсть на снежном человеке была светло-серая, средней длины, волосы на голове почти белые. Короткая мощная шея, низкий лоб, крупные, выдающиеся вперед челюсти. Лицо – почти без растительности – было покрыто глубокими морщинами. Глаза небольшие и сверкающие.

– Привет, Этя, из еды чего-нибудь надо?