Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЕГО я больше не видела. Да и не искала встреч. До конца не была уверена, случись таковая, какой была бы моя реакция? Смогла бы я пройти мимо, сделав равнодушный вид? Не знаю. С ним всегда было непросто. Даже мысли о нем приносят нестерпимую боль.
Отказался, отвернулся, словно от ненужной вещи. Но некогда данное мне обещание выполнил. Спустя неделю после похорон, курьер принес мне конверт с ключами от машины, а выйдя на улицу, я обнаружила аккурат под своими окнами новенькую «Мазду 6» темно-вишневого цвета. И эта до безобразия шикарная машина будто кричала мне: «Смотри, Ева, он даже такие мелочи угадывает. Знает тебя наизусть, все твои предпочтения. Но ты в его жизни - ошибка, жалкое недоразумение».
Первым порывом было сесть в машину и, подъехав к Управлению, бросить этими ключами в его самодовольную физиономию. Но потом я немного успокоилась. Поразмыслила и решила не рубить сгоряча. В конце концов, машина мне действительно жизненно необходима. А так как мою он отобрал, пускай эта будет неравнозначным, но все же, обменом.
Все это время я была словно живой труп. С виду обычная девушка: хожу на работу, общаюсь с сотрудниками, улыбаюсь там, где это требуется, чтобы не вызывать ни у кого вопросов. Но стоит мне оказаться наедине с собой... Мой персональный ад отворяет ворота.
На работе все более или менее нормализовалось. Колесников немного успокоился и больше не измывался над нами. Начальника нам пока не поставили.
Немалую роль в моей реабилитации сыграли друзья. Нина, Жорик, Илья были неотступно рядом. И если парни брали на себя роль моих нянек в дневное время, Нина сменяла их после работы. Первые недели подруга и вовсе жила со мной. Не знаю, что со мной стало, если бы не она.
И вот, когда казалось, что самое тяжелое позади, что это то самое дно, от которого сейчас стоит оттолкнуться и выплыть на поверхность… словно насмешка судьбы, на меня обрушивается очередная серия ударов, после которых меня уже было не спасти.
Наверное, все началось задолго «до». Но в моей голове отправной точкой падения в бездну стал именно тот день.
***
Утро выдалось на удивление хорошим. Впервые за это время я проснулась без желания умереть. В душе необъяснимый подъем, хочется что-то делать. По дороге на работу я даже заехала в кондитерскую за завтраком. Решила, что пора бы и мне немножко позаботиться о друзьях.
Первым мне на глаза попался Жорик, устроивший утренний перекур на лестничной площадке перед дверью отдела.
— О, привет, Ева, ты чего так рано? – увидев меня, спрашивает он, а на губах улыбка нервная и глаза как-то странно бегают.
Жорик выглядит каким-то встревоженным.
— Не поверишь, проснулась и первой мыслью: хочу шоколадных кексов. Так что вот, взяла на всех, — поднимаю коробку, демонстрируя сладости.
Жорик тушит сигарету, а я, достав ключ, тянусь к двери.
— Ева, там такое дело, — хватает меня за руку, загораживая путь. — Мать Егора приехала…
— Зачем?
— Какие-то вещи Егора остались здесь. И это…она с тобой поговорить хочет…
— Со мной? – от понимания ситуации сердце начинает отдавать пулеметной очередью, а ноги наливаются свинцовой тяжестью.
— Она у Колеса в кабинете, — шепчет Жорик, в то время как мы переступаем порог отдела. — Ева, если что, я в приёмной, на стреме, так что кричи, — заглядывает мне в глаза.
— Спасибо Жор, — прохожу на негнущихся ногах и, постучав, открываю дверь кабинета Кирилла.
Две пары враждебно настроенных глаз устремляются на меня.
— Ева Сергеевна, присядьте, — ровным тоном обращается ко мне Колесников, не давая возможности просчитать ситуацию. В голове настоящий хаос. Зачем она пришла? Да еще явно с Кириллом заодно.
Не смотря на бурю эмоций внутри, присаживаюсь на стул с максимально равнодушным видом.
— Ирина Олеговна попросила устроить вам встречу. У нее очень важное дело, — хмурится он и задумчиво потирает подбородок, рассматривая какие-то бумаги, лежащие перед ним.
— Я слушаю, — перевожу взгляд на женщину.
Ирина Олеговна явно не испытывает радости от общения со мной. Но, стоит отметить ее выдержку, держится со мной вежливо.
— Дело в том, что мой сын перед смертью приобрел загородный дом в дачном поселке. Я так полагаю, вы должны быть в курсе.
— Да, я в курсе.
— Так вот, из-за этой покупки он влез в долги, — продолжает говорить тихим голосом. Прячет взгляд, устремляя его на сложенные на столе руки.
— Мы потратили на его лечение все, что было. И для того чтобы суметь вылезти из долговой ямы, нам необходимо продать этот дом.
— Я все понимаю, но ко мне какие вопросы? Я не была в этом доме очень давно, и не имею к нему никакого отношения, — начинаю терять терпение. Я понимаю, конечно, что эта женщина в глубоком горе, но ее слова похожи на бред сумасшедшего.
— А у нас другие сведения, — встревает Колесо, недобро ухмыляясь. — По документам из регистрационной службы, дом оформлен на вас, — поднимает на меня ехидный взгляд, тыча указательным пальцем в лежащий перед ним листок бумаги.
— Бред какой-то. Я ничего такого не подписывала. И на сделке не присутствовала, — перевожу растерянный взгляд с Кирилла на Ирину Олеговну.
— По всей видимости, сделка происходила без вашего участия, — ничуть не тушуется женщина. — Я знаю своего сына, он мог так сделать. Если вы не захотите продавать дом, я смогу понять. Просто по-человечески прошу вас выплатить хотя бы сумму долга.
— Конечно, я согласна, — не даю ей договорить. Она поднимает удивленный взгляд. — Продавайте его. Я подпишу все, что необходимо. Я на этот дом абсолютно не претендую.
— Извините, я могу идти?
— Да, спасибо вам, — кивает женщина.
***
При моем появлении в приемной, Жорик вскакивает с места, кидается навстречу. Нина, сидя в кресле для посетителей, вопросительно вскидывает бровь. Киваю в знак того, что все в порядке, и выхожу в коридор. Ребята следуют за мной в кабинет.
Усевшись за свое рабочее место, рассказываю им суть разговора.
— Странно, почему Кай не помог его матери?
