Александр, как всегда, был суров и неразговорчив. Но когда они очутились в большом зале замка, Иган заметил в нем некоторую перемену. Последний раз Иган виделся с ним в Лондоне, сразу после его свадьбы с Меган. Эрцгерцог тогда обдавал холодом, как ледяная глыба. Теперь взгляд его смягчился, в нем светилась любовь к жене. Он провожал ее глазами, стоило ей появиться в поле его зрения. Кроме того, его манеры, казалось, сделались непринужденнее, он был менее зажат в общении, очевидно, догадался Иган, примирился со своей двойственной природой.

Как и Валентайн, Александр был отчасти логош, воспитанный в человеческой среде. Он узнал о своей способности менять облик, будучи уже взрослым мужчиной. И Валентайн, и Александр имели несколько отстраненный вид, словно прислушивались к себе: ведь внутри каждого логоша таился могучий хищник.

Иган понял, что Александр вполне научился держать своего зверя в узде, потому что в лице Меган он не заметил ни малейшего признака страха. Их дети, сын Александра от первого брака и крошка дочь, которую родила Меган, тоже приехали в Шотландию. Они забавлялись с отцом, нимало не тревожась.

– Ваш замок, – начал Александр, разглядывая свисающие с потолка куски штукатурки и старинное оружие, украшающее стены…

Игану пришлось взять себя в руки: конечно, Александру, который вырос в богатстве и по сей день утопает в роскоши, его замок кажется неприглядным и убогим.

– Это прекрасное место, – продолжал Александр. – Я вам завидую.

Иган недоуменно вскинул брови:

– Эрцгерцог завидует простому шотландскому лэрду?

– Да, потому что это настоящий домашний очаг. Целые поколения жили и умирали здесь. Я чувствую, что эти стены до сих пор хранят частицы их душ. У вас есть семья, поддержка тех, кто вас любит. Я это очень хорошо понимаю, так как всегда пребывал в одиночестве, пока в мою жизнь не вошла Меган.

– Похоже, она пришла надолго.

Он сверкнул белоснежной улыбкой:

– А мне ничего другого и не нужно.

– А я не могу без Зарабет. – Иган замолк на секунду и взглянул на Олафа, который подсел к ним, поклонившись Александру. – Полагаю, вы готовы сопровождать ее назад в Нвенгарию, – докончил Иган.

– Если она захочет, – ответил Александр.

Олаф покачал головой.

– Думаю, Зарабет хочет остаться. Я наблюдал за ней – она никогда не была так счастлива, как здесь. Береги ее, Иган, и почаще привози ко мне в Нвенгарию, если сможешь.

У Игана стеснило горло.

– Это ей решать. Она тоскует по Нвенгарии гораздо сильнее, чем хочет показать. Я не могу предложить ей ничего особенного, не больше, чем пять лет назад, хотя, возможно, Адам прав, и горячий источник принесет нам доход.

– Ты можешь предложить ей дом и семью, – весело возразил Олаф. – Мы с ее матерью и с Зарабет были любящей семьей, но ее брак разбил детские иллюзии. Ей нужна настоящая жизнь, настоящая семья. Нечего ей заживо хоронить себя в моем поместье, оплакивая прошлое. Вы поведете ее дальше по дороге жизни.

– До поры до времени. – Иган замолчал, вспоминая, каким горьким ударом для него была потеря мысленного контакта. Неужели Зарабет сама ушла из его сознания, и это значит, что она хочет вернуться с отцом на родину, коль скоро ей ничего не угрожает?

– Опасность миновала, не так ли? – спросил Иган у Александра и посмотрел ему прямо в глаза. Александр не станет скрывать правду, какой бы горькой она ни была.

Александр ответил холодной улыбкой:

– Пока да. В Нвенгарии всегда что-нибудь да затевается – заговор, убийство. Такова уж наша природа. Но сейчас мы подавили мятеж сторонников Себастьяна и отщепенцев, которые планировали посадить Зарабет на трон и манипулировать ею. Вы и ваши горцы должны быть все время начеку, пока она с вами, а пока что… – Его улыбка потеплела, и он махнул рукой, словно король, благословляющий подданных. – Наслаждайтесь покоем.

– Покой, – проворчал Иган. – Какой может быть покой в замке, битком набитом горцами?

Словно в подтверждение его слов в зал с разбегу вскочил Джейми.

– Дядя, ты еще не покончил с проклятием! Весь этот страшный хаос – убийцы, похитители, дикие волки – все закончится, как только ты уничтожишь проклятие.

Иган ухватил Джейми за шиворот как раз вовремя, чтобы тот не налетел на Александра.

– Мы пытались, парень. Меч целехонек, а вы с Адамом так и не нашли заклинание, которое нужно прочитать над мечом.

Джейми помрачнел:

– Твоя правда. Мы с Адамом перевернули у него все вверх дном. Адам сказал, что поищет еще.

– Нет, парень. Адам сейчас занят поиском доказательств, что горячий источник находится на его земле. Готов побиться об заклад, что твоя история его больше не интересует.

Джейми воскликнул с негодованием:

– Но ты ведь не уступишь ему, дядя?

– Конечно, нет. Но может быть, нам стоит заняться этим делом вместе. В его семье умеют считать денежки и знают, как превратить пенни в фунт стерлингов.

– Пусть так, – согласился Джейми. – Но у вас ничего не выйдет, пока на нас лежат злые чары.

Иган сдался:

– Ну ладно, парень. Позови Зарабет и давай меч. Мы избавимся от этого проклятия.

Брови Александра поползли вверх:

– Это интересно.

– Ничего особенного. Но я знаю, что делать.

Джейми вытаращил глаза:

– Знаешь? Но как насчет заклинания?

– Кажется, я знаю, где оно. Собирай людей, Джейми, и покончим с этим.

Сидя в комнате барона Валентайна, Мэри молча наблюдала, как он укладывает немногочисленные пожитки в дорожную сумку. Валентайн собрался домой.

– Зачем вам уезжать? – Она закрыла рот ладонью, прислушиваясь к безумному ритму сердца.

– Зарабет под надежной охраной. Я исполнил свой долг. Мне нужно возвращаться в Нвенгарию.

– Навсегда?

Он повернулся к ней лицом, взмахнув гривой черных волос.

– Мое место там.

– Но вы можете нас навещать. Зарабет захочет увидеть вас снова – она очень благодарна вам за все, что вы для нее сделали.

– Возможно.

– И остальным будет приятно вас повидать. Игану и Джейми – Джейми вами просто очарован. Игану приходится держать его в узде, иначе он разгромит весь дом. Я знаю, вы могли бы кое-чему научить парня. Он вырос без отца. Правда, есть Ангус и Хэмиш, но это не совсем то…

Внезапно Валентайн оказался прямо перед ней. Мэри вздрогнула. Непостижимо – как ему удается так двигаться? То неподвижен, как камень, то быстр, как молния. Беспомощный лепет замер на ее губах.