Следуя за Дугом, я беру со стола ручку и засовываю ее в рукав комбинезона. Дуг открывает двойные двери в коридор, в конце которого виднеется домашний кабинет Геи.

– Ее спальня, должно быть, там, – говорит он, вскользь указывая на единственную другую пару дверей в конце коридора. – Подбери себе какую- нибудь одежду, и пошли.

Хоть мысли Дуга и сопровождают меня, кажется, куда больше его занимает содержимое кабинета Геи, поэтому за мной он следит не очень внимательно. Дверь в спальню Геи приоткрыта, я толкаю ее и захожу, чувствуя себя незваным гостем. Замечаю, что по гипсокартону над кроватью с балдахином тянется длинная трещина, вероятно, появившаяся здесь после моего недавнего срыва. Из нее сочится струйка воды, пропитывая наволочки с цветочным орнаментом.

Я быстро хожу по комнате, осматривая стены и заглядывая за мебель в поисках секретной панели, о которой упоминал Джек.

Ничего не обнаружив, распахиваю дверцу шкафа и принимаюсь перебирать висящие на кронштейне вешалки с таким остервенением, что они визжат. Моя рука застывает, когда в задней стенке обнаруживается прямоугольная панель. Я достаю из кармана украшение, а из рукава ручку и, прикрываясь от посторонних глаз открытой дверцей шкафа, поспешно царапаю записку Джеку:

«КАЙ ЗДЕСЬ.

ОНА ЗНАЕТ

БУДЬ ОСТОРОЖЕН.

Ф.»

Шариковая ручка врезается в мягкое дерево, и буквы получаются неуклюжими и едва различимыми, но это лучшее, что я могу сделать. Потом я торопливо переодеваюсь, снимая порванный окровавленный комбинезон. Порез на ноге жжет, когда я отделяю ткань от заживающей раны. Надеваю теплую одежду и выбираю длинное, тяжелое пальто, а вместо него вешаю на плечики украшение и оставляю на видном месте, где Джек наверняка его найдет. Ручку я кладу на пол, спрятав ее между парой ботинок.

Мысли Дуга нетерпеливо скребутся о мои. Беру с полки пару перчаток, шарф и шляпу, захлопываю дверцу шкафа и встречаю его на пороге спальни, когда он тянется к двери. Дуг бросает на меня недоверчивый взгляд. Я стараюсь не думать о Джеке.

– Что? – рявкаю я, просовывая руки в пальто Геи. – Ну да, оно мне не по размеру. А чего ты ожидал? Сам ведь велел поторопиться.

Его мысли подозрительно кружат вокруг моих. Я смотрю ему прямо в глаза, вспоминая, как он стоял на коленях, зажатый в ветвистых объятиях дерева, и кричал, когда я убегала от него, уничтожив его Стражей в Гринвич-парке.

Дуг хватает меня за шиворот и выталкивает за дверь.

Джек

Я сижу в туннеле рядом с проходом в комнату Геи, ощущая на себе давящую тесноту смыкающихся вокруг меня стен, и читаю записку от Флёр.

Это все, что у меня есть, единственная информация, которую Флёр оставила. Она воспользовалась подвернувшейся возможностью связаться со мной, чтобы предупредить о Кай. Но как Флёр узнала, что Кай здесь? И что еще более важно, что известно самой Кай?

Я прячу елочное украшение в карман. Сейчас у меня есть дела поважнее, чем беспокоиться о Кай. Правду о Неве она все равно узнает, это лишь вопрос времени. Возможно, она уже вложила в тетиву предназначенную мне стрелу. И, строго говоря, я не могу ее винить, ведь ей стало известно то, что я от нее скрывал.

Око Ананке тяжким грузом оттягивает мне карман. Я вытаскиваю его и изучаю при свете факела, но, сколько бы раз ни заглядывал в него в поисках ответов, все, что я вижу, – это линии собственной ладони через хрусталь.

«Частичка каждого из нас живет здесь, в Обсерватории… найди недостающие части».

Части. Множественное число. Я отыскал недостающий кусочек Лайона, но мой дымный туман до сих пор свободно бродит по Обсерватории. В руках человека око – всего лишь бесполезный кусок хрусталя. Чтобы осуществить план Лайона, мне придется сначала вернуть свою магию.

Измученный и раздраженный, я заставляю себя подняться, но тут же пригибаюсь, чтобы не удариться головой о низкий потолок туннеля, и возвращаюсь в катакомбы. В туннелях царит жуткая тишина, кажущаяся еще более зловещей оттого, что я иду по ним в одиночку.

Свет факела колеблется от внезапного сквозняка, по мне пробегает холодок, и я замираю, прислушиваясь. Так глубоко в недрах Северного крыла не должно быть никакого ветра.

– Ну же, – говорю я тихим голосом, уверенный, что мой дымный туман где-то рядом. – Я сожалею о том, что случилось раньше. Но мы же можем начать все сначала, правда?

Внезапно ослепляющая и раскаленная добела боль толкает меня вперед. Я вскрикиваю и роняю факел, ударяясь коленями о камень. Моя левая рука горит огнем, не могу ею пошевелить. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть через плечо и вижу стрелу, вонзившуюся глубоко в мышцу.

Предупредительный выстрел.

Я бросаюсь к факелу и курткой тушу пламя. Темнота затопляет туннель, и я ползу вперед, стараясь не шаркать ногами, и забиваюсь в углубление в стене. Древко стрелы задевает камень, отчего меня снова пронзает боль. Я стискиваю зубы, с трудом сдерживая желание закричать.

Раздается щелчок, вспыхивает луч фонарика, заливая пространство рядом со мной бледно-желтым светом.

– Ты должен был сказать мне! – Голос Кай дрожит, она шлепает ногами по мелким лужицам на полу. – Я знаю, что ты сделал с моей сестрой. Знаю, что отнял у нее. Дуг мне все рассказал.

Прижав руку к боку, я велю себе держаться прямо. Не хочу произносить ни слова, рискуя выдать свое местоположение, но она заслуживает ответа.

– Ты должна мне поверить, – цежу я, превозмогая боль. – У нас не было выбора.

Ее фонарик поворачивается на звук моего голоса.

– Если у нас нет выбора, то война, которую вы начали, была основана на лжи. Разве в своем глупом восстании вы не за это боролись? Не за право выбора? – Конус света становится ярче. Под ее ботинком хрустит камень. – Эмбер сделала выбор, когда свернула шею моей сестре. И ты его сделал, присвоив ее магию для себя одного.

– Я поступил так не ради себя одного, а ради спасения друзей. Что бы Дуг тебе ни наговорил, он утаил часть истории.

– Часть истории все же лучше, чем ничего. – Она выключает фонарик, и внезапная темнота дезориентирует.

– Знаю, ты злишься, – кричу я. – И имеешь на это полное право. Я не горжусь тем, что произошло.

– Тогда ты без проблем ее вернешь.

– Что именно я должен вернуть? Что ты имеешь в виду?

– Магию моей сестры. – Голос Кай звучит близко, но я не понимаю, откуда он исходит. – Я пришла сюда за Руби и не уйду без нее.

– Ты не можешь забрать дымный туман. Он принадлежит мне. Он – часть меня.

– А моя сестра была частью меня.

В туннеле воцаряется мертвенная тишина, нарушаемая лишь моим хриплым дыханием и мягким покапыванием крови с моей руки.