С другой стороны стоял Дельный с автоматом Калашникова.

– Безотказная машина, – прокомментировал он работу автомата.

– Ты идиотина, – уже раз десятый за короткий период времени произнес Чес.

Я успел вытереться футболкой и выбросил ее в тростник. Натянул влажную одежду, мокрые берцы. Куртка, кстати, оказалась единственной не пробитой пулями адепта. Эх, Борзый, нормальный подгон сделал, чисто пацанский.

Напарники тоже оделись и теперь делили оружие. «Калашников», из которого застрелили Скелета, стал камнем раздора. Единственный автомат, который мог стрелять. Мало того, что к винтовке наемника закончились патроны, так они вместе с игрушкой адепта просто отказывались стрелять.

Как объяснил Дельный:

– «Калашников», это как пацан. Он вкалывает и ему без разницы, во что он одет, хороша ли еда. Главное, есть цель. А эти, винтовки, они как капризные девчонки. То джинсы у них маленькие, то в меню нет салата из свежих овощей.

– И чего? – спросил Чес.

– Ничего. Разбирать их надо, чистить. Умеешь?

– Нет.

– Значит, их берем с собой. Продадим.

– Ты еще экзоскелет хотел продать, – напомнил ему урка, – нырять будешь?

– Спасибо вам, не смогли вовремя вытащить на берег. Теперь пусть Кузьма ныряет, – ответил раздраженно торговец, и добавил: – Идиот.

Вот это слово и стал, как попугай, повторять урка, коверкая его на тюремный лад.

– Ты реально идиотина. Даже не тупой! – Он остановился и резко поменял тему разговора: – Короче, торговец, неси ты два ствола, а я с «калашом» за идиотом пойду.

Дельному такая перспектива не понравилась. Я же старался не смотреть на располосованный труп Унылого и на речушку, где на дне лежал адепт. Хотя, это для меня он человек, для Дельного же – экзоскелет. На ветру, после холодной воды, оказалось тепло. Дождь начинал капать сильнее и грозился перейти в стену ливня.

Дельный явно нервничал от потери денег.

– С какого перепугу? Надо за своим следить. А то схватил игрушку, не зная о ней ничего, как обезьяна с зеркальцем.

– Ты мне еще поболтай, – угрожающе рявкнул Чес.

– Да мне-то чего говорить? За меня это автомат сделал, – спокойно сказал Дельный. – А то вы бы его еще полгода топили. Или он вас. Как слепых котят.

– Идиотина просто в конце его отпустил!

Дельный окрикнул меня:

– Кузьма, ты чего хватку ослабил?

Я помолчал, наблюдая, как красиво гнется тростник на ветру. Я это вижу, а умершие – нет.

– Убивать не хотел, – четко ответил я.

Молчание за спиной. Только и слышно, как звякает металл автоматов.

– Знаешь, Кузьма, песню, «Пристрелить не поднялась рука»? Это про тебя. И не потому, что жалко, а потому что ты идиот, – сказал Чес.

– Дальше двинули, – наконец-то сказал Дельный, – хотя уже нет смысла.

– Чего? – спросил я.

На удивление мне ответили:

– Крадун – опытный сталкер. Вчера под вечер, или утром он наверняка уже достиг Хибары. Сейчас вечереет, а значит, он взял за шкирку Билет и рванул к Границе. Мы их не успеем догнать, а возвращаться – еще дальше.

– Всю малину эта тварь испортила, – согласился Чес.

Понял, меня спас здравый аргумент. Нет времени вылавливать труп в экзоскелете, а потом его еще и тащить. Чес нахмурился, Дельный же просто махнул в нужную сторону. Мы двинулись дальше, и я в очередной раз подумал, что просчитался. Надо было жердину сделать из ветки ствола. Она не сильно длинная, но хоть какая-то помощь.

Я не хотел вспоминать про Унылого, но какая-то сила заставила меня повернуться и посмотреть. Совесть что ли? Без берцев и оружия, в грязных лохмотьях, которые порвала аномалия и нанесла ему ужасные раны. Смертельные раны.

Ручеек, на дне которого покоится мертвец в экзоскелете. Вряд ли тут есть раки, которые охочи до падали. Будет гнить адепт с голубыми, как небо, глазами.

Я иду дальше. Надоело уже, до тошноты надоело. Зона, хлебнул я тебя не слабо, пора и честь знать. Вот только, я не знал, как же использовать артефакт, который лежит в кармане. Я запустил руку в карман, мысли крутились стаей ворон.

Сзади идут соглядатаи. Дышат мне в затылок, отпуская поводок на несколько метров. Попадешь в аномалию, туда и дорога, прямо за Унылым.

Что там рассказывал начмед про артефакт… Он от чего-то помогает. Блин, от радиации! От радиации он помогает. Мне показалось, что начмед врал про его стоимость. Теперь я понимаю, такой артефакт стоит не копейки. Я думал, он тысяч на шесть тянет, а получается, что значительно больше. Значит, я начмеду нужен живым и невредимым. Для чего не знаю, возможно, просто забота о своем подчиненном. Однако как артефакт может помочь? Не откупаться же им от этих уродов.

Предложить торговцу убить Чеса за этот артефакт? Нет, это уже бред, это уже усталость.

Я вытащил патроны к ружью Унылого. Странно, его нет, оружие поломано, а бандиты, которые выдали мне патроны, уже как полдня мертвы. Вот и удача, про которую рассказывал Трофимыч.

– Ты чего встал, как овца? – грубо спросил Чес.

– Чего, чего, через плечо, – ответил я.

– Чего ты там шепчешь?! – насторожился урка.

Я кинул патрон. Тот, кувыркаясь в воздухе, наполненный струями воды упал недалеко от меня. Не дернулся, не полетел по кривой и не отскочил от земли.

– Показалось, – сказал я, не повышая голос. Странно, но теперь урка меня услышал.

– Хитрый, давай топай.

Я так и делал, сосредоточился на продвижении вперед. Я жаловался на наш блокпост? Да там шикарное поле с замечательным колхозом! А Граница? Замечательно посидели, поели горячего, удалось поспать. Да и сухо, тепло. Красота! Поход по болотам уже раздражал не по-детски. Нервная система перестала отвечать на мелкие раздражители. Дождь, ну и что, пусть падает. Холодный ветер, плохо конечно, можно и заболеть, но до этого надо еще дожить. Даже Всплеск стал казаться чем-то нормальным. Смешно. Я его боялся больше всего, считая гневом Зоны, а оказывается, это как благодать. Как финиш, к которому бежишь изо всех сил, понимая, конец мучениям.

Погода портилась. Начмед говорил, неделя между Всплесками. Хотя не факт. Может и через день накатить, да так, что мало не покажется.

Просто, еще одна возможность умереть. Цепочка угроз преследовала меня с самого колхоза, утомила. Нет, странное дело, я не раскис, и рухнуть на землю в истерике мысли не возникало. Я встряхнул головой, брызги полетели во все стороны. Точно, как мокрая псина. Здоровая, голодная, злая псина, которая давит волков.