Нет, это было совсем не то, на что он рассчитывал. Все странички аккуратно исписаны Дектором. На каждой – по три колонки: английские слова составляли первую, во второй использовались международные фонетические символы, а в третьей были совершенно незнакомые значки. Не требовалось особого ума, чтобы сообразить: у него в руках оказался словарь. С широкой улыбкой он сунул книжечку в карман; Дектору наверняка потребовался не один месяц, может быть, даже годы ушли у него на то, чтобы составить этот словарь. Теперь Уилсон сумеет воспользоваться плодами его трудов.

С третьей попытки ему удалось нажать на нужную кнопку – отражатель включился. Уилсон снова ощутил странную неловкость – он опять видел свою комнату – в ней, как и прежде, находилось два человека. Ему совсем не хотелось участвовать в этой сцене в четвертый раз – в этом он был уверен. Очень осторожно Уилсон коснулся одной из цветных сфер.

Сцена на экране отражателя мгновенно изменилась. Теперь Ворота зависли над студенческим городком на высоте третьего этажа. Он был очень доволен, что ему удалось убрать Ворота из своей комнаты, но высота в три этажа его не устраивала – так можно и шею свернуть. Повозившись немного с двумя другими сферами, Уилсон обнаружил, что одна из них позволяет приближать или удалять место выхода из Ворот, а другая перемещает выход вверх или вниз.

Уилсон хотел расположить Ворота так, чтобы они не привлекали постороннего внимания. Тут ему пришлось немного повозиться: идеального места попросту не существовало, поэтому в конце концов Уилсон выбрал глухую аллею, выходящую на маленький дворик, образованный трансформаторной будкой подстанции и задней стеной библиотеки. Осторожно и не слишком ловко он все-таки сумел переместить Ворота в выбранное место, опустив их между глухими, без окон, стенами двух зданий. Должно сойти!

Выскользнув из бокса, Уилсон подошел к Воротам и без долгих колебаний шагнул обратно в свое время.

В результате он чуть не разбил нос о кирпичную стену.

«Еще немного, и дело бы закончилось для меня печально», – подумал он, вылезая из узкого промежутка между стеной и Воротами.

Круг висел дюймах в пятнадцати над землей, почти параллельно стене. Немного подумав, Уилсон решил, что между кругом и стеной достаточно места и ему можно не возвращаться обратно, чтобы чуть отодвинуть Ворота. Он быстро вышел из дворика и направился прямиком в местное отделение банка. За окном сидела его знакомая кассирша.

– Привет, Боб.

– Привет, Плакса. Возьмешь чек?

– На сколько?

– На двадцать долларов.

– Ну, могу рискнуть. А чек-то надежный?

– Не очень. Мой собственный.

– Тогда я могу вложить в него деньги как в раритет. – Она протянула ему деньги.

– Так и сделай, – посоветовал Уилсон. – Мои автографы станут большой редкостью, за ними будут охотиться коллекционеры. – Он взял деньги и направился в книжный магазин, который находился в том же здании. Большинство книг из списка нашлись на полках. Десять минут спустя он купил следующие книги:

«Государь» Никколо Макиавелли.

«Оборотная сторона выборов» Джеймса Фарли.

«Моя борьба» Адольфа Шикльгрубера.

«Как заводить друзей и оказывать влияние на людей» Дейла Карнеги.

Остальных книг в магазине не было. Уилсон направился в университетскую библиотеку, где он раздобыл «Недвижимость. Пособие для брокеров», «Историю музыкальных инструментов» и толстый том «Эволюции моды». Последняя книга была роскошно издана, с многочисленными цветными иллюстрациями. Библиотекарь долго не хотел давать ее на дом, Уилсону лишь с большим трудом удалось его уговорить выдать ему книгу на двадцать четыре часа.

К этому моменту он был уже довольно солидно нагружен, поэтому зашел в небольшой магазинчик и купил две здоровенные подержанные сумки, в одну из которых сложил книги. Оттуда он направился в крупнейший музыкальный магазин города и провел там сорок пять минут, выбирая пластинки, стараясь, чтобы они обладали максимальным эмоциональным воздействием; при этом он не пренебрегал ни джазом, ни классикой. В результате у него получился довольно-таки странный набор: от Марсельезы и «Болеро» Равеля до Кола Портера и «Послеполуденного отдыха фавна».

Потом Уилсон купил самый дорогой механический проигрыватель, хотя продавец всячески уговаривал его выбрать электрический. Выписав чек, он упаковал все покупки в сумки и попросил продавца вызвать ему такси.

У Уилсона возникло неприятное чувство, когда он расплачивался чеком. Это был чистой воды обман – у него на счету не осталось ни гроша. Он сразу стал настаивать, чтобы они обязательно позвонили в банк, – ведь ему так хотелось, чтобы они этого не делали. И сработало! Уилсон подумал, что установил мировой рекорд по выдаче фиктивных чеков – на тридцать тысяч лет.

Когда такси остановилось неподалеку от той аллеи, где находились Ворота, Уилсон, горя от нетерпения, выскочил из машины и поспешил во дворик.

Ворота исчезли.

Он постоял несколько минут, тихонько насвистывая. Теперь он рассматривал свою хитроумную деятельность совсем под другим углом – ответственность за выдачу фиктивных чеков вдруг перестала быть чисто гипотетической.

Он почувствовал, как его потянули за рукав.

– Послушай, старина, тебе нужна машина или нет? Счетчик-то не выключен.

– Что? А, конечно. – Он последовал за шофером и забрался обратно в машину.

– Куда поедем?

Ясности с этим вопросом у Уилсона не было. Он посмотрел на часы, но тут же сообразил, что его часы просто не могут показывать правильное время.

– Который час?

– Два пятнадцать, – ответил шофер.

Уилсон переставил стрелки на часах.

Сейчас в его комнате идет такое веселье, что ему туда лучше нос не совать. Нет, домой он не поедет, во всяком случае, не сейчас. Подождет, когда его кровные братья закончат свои веселые игры с Воротами.

Ворота!

Они еще были в его комнате в четверть пятого. Если он правильно рассчитает время…

– Поехали на угол Четвертой и Маккинли, – сказал Уилсон, назвав перекресток, ближайший к своему дому.

Там он расплатился с шофером и оставил сумки на хранение на заправочной станции. Теперь ему нужно было убить два часа. Уилсон боялся уходить далеко от дома, чтобы не произошло какой-нибудь накладки.

В этот момент Уилсон вспомнил, что у него осталось одно незаконченное дельце, – времени более чем достаточно, чтобы разобраться с ним. Весело насвистывая, он прошел пару кварталов и остановился перед дверями квартиры номер 211.

В ответ на его стук дверь осторожно приоткрылась, а потом и совсем распахнулась.

– Боб, милый. А я думала, что ты сегодня целый день работаешь.

– Приветик, Женевьева. Ничего подобного – у меня образовалось свободное время.