– Эдвард, – сказал доктор Тизандер. – Хотя я чрезвычайно занят, тем не менее счастлив уделить вам пять минут внимания.

Смитбек уселся без приглашения и бросил книги на стол.

– Я думал о том, что вы сказали мне позавчера, – начал он. – Вы сказали: «Лишить человека свободы – серьезный шаг, и его следует скрупулезно расследовать».

– Возможно, что я сказал что-нибудь в этом роде, да.

– Вы произнесли именно эти слова. Мне стало любопытно, что это за скрупулезное расследование такое?

Тизандер снисходительно кивнул.

– Кажется, наша библиотека вас удовлетворила.

– Да, весьма. Я нашел то, что искал.

– Как приятно, – сказал Тизандер, притворяясь, что заинтересован, а сам то и дело поглядывал на часы.

Смитбек похлопал по верхней книге.

– Законы Нью-Йорка в части насильственного заключения людей в сумасшедшие дома являются самыми суровыми.

– Мне хорошо это известно, потому-то у нас так много бездомных.

– Разрешения семьи на заключение родственника без его на то согласия в сумасшедший дом недостаточно. Дело решается в суде.

Тизандер глубокомысленно кивнул.

– Правда ли, что судья должен объявить человека умственно неполноценным?

– Да.

– И даже судья не может сделать такого заявления без совпадения двух условий. Вы помните эти условия, доктор Тизандер?

На этот раз психиатр улыбнулся от души, довольный тем, что удастся показать свою эрудицию:

– Конечно, помню. Человек представляет опасность – психическую или физическую – либо для самого себя, либо для общества.

– Верно. В первом случае, если человек страдает склонностью к суициду и была уже осуществлена попытка, необходимо получить заключение врача. Когда же человек представляет опасность для общества, его необходимо арестовать.

– Вы поработали на славу, Эдвард, – заметил Тизандер.

– А после заявления судьи о невменяемости человека психиатры должны провести анализ – нуждается ли данный субъект в насильственном помещении в больницу.

– Стандартная процедура. Что ж, Эдвард, пошел девятый час, скоро погасят свет, так что вы должны...

Смитбек вытащил из стопки одну книгу.

– Минуточку.

Тизандер поднялся, поправил на столе бумаги.

– Только быстро.

Незаметно кивнул, и из темного уголка возле дверей вышел санитар.

Смитбек поспешно вытащил из книги лист бумаги, положил на стол:

– Я составил список документов, которые по закону должны быть в моем досье.

Тизандер взял список, нахмурившись просмотрел его.

– Заявление судьи. Сообщение о попытке суицида (подписанное врачом) или сообщение об аресте. Заключение психиатра, – прочитал он вслух. – Не сомневаюсь, что все это есть в досье. Ну а теперь, Эдвард, пора.

Санитар приблизился.

– Еще одна вещь, – сказал Смитбек.

– Благодарю вас, Эдвард. – В звучном голосе Тизандера послышалась нотка раздражения.

– Вопрос. Заключение психиатра, которое должно быть в досье... кто его составил?

– Мы. И только мы. Эдвард, разве вы не помните интервью и тесты, которые вы прошли?

– Вот где вы прокололись, Тизандер. – Ради пущего эффекта Смитбек бросил тяжелый том на стол. – Здесь сказано...

– Джонатан?

Санитар взял Смитбека под локоть:

– Сюда, мистер Джонс.

– ...по закону, – громко продолжил Смитбек, – заключение психиатра не может быть сделано сотрудниками принимающего заведения.

– Глупости. Проведите мистера Джонса в его комнату, Джонатан.

– Я говорю правду! – закричал Смитбек, когда санитар крепко ухватил его за руку. – В пятидесятых годах родственники по сговору упекли молодого человека в сумасшедший дом. Им нужно было лишить его наследства. После этого случая вышел закон, согласно которому заключение о психическом состоянии человека должно быть сделано независимым психиатром. Сами посмотрите. Страница 337.

– Сюда, мистер Джонс, – сказал санитар и настойчиво повел его по персидскому ковру.

Смитбек упирался.

– Тизандер, когда я выйду отсюда, займусь Ривер Оукс и персонально вами. Если вы не сможете предъявить независимое заключение, то потеряете место.

– Доброй ночи, Эдвард.

– Я сделаю это главной целью своей жизни! Буду гнаться за вами, как Эринии за Орестом. Отберу у вас все – работу, репутацию, все! Вам ведь известно, что я богат, как Крез. Посмотрите досье. Я точно знаю, что вы сжульничали! Не было никакого независимого заключения, вы сами это знаете!

Смитбек почувствовал, что его волокут к двери.

– Будьте добры, закройте за собой дверь, Джонатан, – сказал доктор Тизандер.

– Тизандер! – возвысил голос Смитбек. – Можете ли вы позволить себе такую ошибку? Вы потеряете все, сукин...

Джонатан затворил дверь.

– Пойдемте, Джонс, – сказал он и легонько подтолкнул Смитбека. – Отдохните немного.

– Уберите руки! – сопротивляясь, закричал Смитбек.

– Послушай, парень, я просто исполняю свою работу, – спокойно сказал санитар.

Смитбек расслабился.

– Верно. Извините. Думаю, работать здесь так же приятно, как и быть «гостем».

Санитар отпустил его, и Смитбек отряхнул пиджак.

– Все нормально, Джонатан, – сказал он, вымученно улыбнувшись. – Что ж, проводи меня до моей клетки. Завтра придумаю что-нибудь еще.

Когда они дошли до угла, в коридоре загремел голос Тизандера:

– Джонатан! Верните мистера Джонса.

Джонатан остановился.

– Похоже, вас еще раз выслушают.

– Да.

У дверей кабинета Тизандера Смитбек услышал тихий голос санитара:

– Удачи.

Смитбек вошел в кабинет. Тизандер стоял за столом. Фигура его была напряжена. Смитбек увидел, что на столе перед ним – его досье, а рядом – книга, которую он показывал, раскрытая на странице 337.

– Садитесь, – бросил Тизандер и кивнул санитару. – Вы подождите в коридоре.

Смитбек уселся.

– Вы считаете себя умным малым, – сказал Тизандер.

Поддельная мягкость и снисходительность исчезли. Лицо его было твердым и серым, как сваренная в мундире картофелина.

– Я был прав, – пробормотал Смитбек – больше самому себе, чем Тизандеру.

– Пустая формальность. В нашем штате нет психиатрической лечебницы, которая делает независимые заключения. Не думаю, что кто-нибудь знает об этом смехотворном законе. Однако, учитывая сложившиеся обстоятельства, я не могу позволить себе вас здесь удерживать.