Лейн позвонила Еве: ей срочно надо узнать, какого цвета лапы у тупика.

Ева не колебалась ни секунды.

— Оранжевые, — ответила она. — А что?

— Так, а клюв? Мы рисуем декорации. Расскажи про клюв: форму я знаю, но какого он цвета?

— Синий с желтым и оранжевым. Только смотри, чтобы цвета располагались в нужном порядке.

— Я не имела в виду всяких экзотических тупиков. Мне нужен самый обыкновенный, ирландский.

— Я как раз про такого и говорю. Заходи в библиотеку — я сама на полпути туда. Я покажу тебе тупика на картинке.

— Пожалуй, зайду. Птица с клювом синего, желтого и оранжевого цвета! И это у нас в Ирландии!

Они встретились на ступенях.

— Мы рисуем здоровенный задник для новой пьесы, — объяснила Лейн. — Мне надо точно знать, какие у тупика лапы и клюв. Он что, действительно всех цветов радуги, или ты просто пошутила надо мной?

— Клюв трехцветный, лапы оранжевые — в брачный сезон. Зимой они бледнеют, — подтвердила Ева.

— Господи всемогущий, экая экзотика!

— Ну, если когда-нибудь выберешься с нами на Атлантическое побережье, увидишь собственными глазами. Их там целые стаи, — заметила Ева в ответ. — Там есть одно местечко, Стоунбридж. Надо нам обязательно съездить.

Войдя в фойе, они увидели Фреду: та стояла за стойкой и разговаривала с посетителем. Он держал в руке листовку, а Фреда смеялась и качала головой. Глаза у нее сияли; она выглядела радостной и оживленной — особенно на фоне мрачноватой библиотечной обстановки. Мисс Даффи была в своей обычной темно-синей кофте и белой блузке с кружевным воротничком — солидная дама, исполненная ощущения собственной важности. Фреда щеголяла в черных брючках и алом свитере; вьющиеся темные волосы она собрала в хвост и перевязала широкой красной лентой. Лейн подумала, что подруга напоминает яркий тропический цветок. Неудивительно, что посетители выстраиваются к ней в очередь.

Следующим стоял мужчина в кашемировом шарфе поверх дорогого, изящно скроенного пальто. Он пристально разглядывал Фреду.

Лейн внезапно отступила назад. Сама не зная почему, она ощутила странную неловкость.

— Что случилось? — спросила Ева.

— Вон тот мужчина, который стоит в очереди к Фреде, — прошептала Лейн.

— Я его не вижу, — жалобно ответила та.

— А ты подвинься немного — теперь видишь? Похоже, не стоит ее сейчас отвлекать.

От их взгляда не укрылось, как изменилось лицо Фреды, когда мужчина заговорил с ней. Слов с такого расстояния было не разобрать, но реакция девушки говорила сама за себя. Кем бы он ни был, мужчина сказал ей что-то важное.

Лейн возненавидела его с первого взгляда.

— Вам понравились цветы?

— Вы прислали их мисс Даффи, заведующей? Они очаровательны. Позвать вам ее?

Он сделал паузу, вдыхая аромат роз.

— Я прислал их вам, Фреда. — Он был очень красивый, с обезоруживающей теплой улыбкой.

Она не смогла удержаться и улыбнулась в ответ, хотя давно уже ни с кем не флиртовала и даже опасалась, что забыла, как это делается.

— Вы не были на собрании Общества, — сказала она. — Я бы вас запомнила.

— Вообще-то был. Я ничего не знал о собрании, просто хотел спрятаться от дождя. Я стоял сзади, вон там. — Он показал на колонну у задней двери.

— Почему вы не сели?

— Мне надо было только переждать ливень; к тому же я боялся, что собрание окажется скучным, — тут же библиотека.

— И как? — Она словно коснулась языком больного зуба.

— Ничего подобного. Вечер был замечательный. Столько заинтересованности, и энтузиазма, и идей! Потому-то я и остался.

То же самое ощущала и она. В тот вечер ей показалось, что для друзей библиотеки, присутствовавших на собрании, открылись новые горизонты. Им хотелось найти себе какое-то занятие, принять участие в чем-то интересном. Они горели желанием помочь. Фреда молча глядела незнакомцу в глаза.

— Я пришел пригласить вас поужинать со мной.

Она заметила, что шея у него слегка покраснела. Внезапно тон его стал неуверенным:

— Я хотел сказать, это не обязательно должен быть ужин, — мы можем прогуляться, выпить кофе, пойти в кино. Решать вам. О, как же я забыл — мое имя Марк. Марк Мэлоун. Ну как, вы согласны?

— Ужин — неплохая идея, — услышала Фреда собственный голос.

— Отлично. Значит, я могу забронировать столик на сегодняшний вечер?

Фреда не сразу заставила себя ответить.

— Хорошо. Сегодня вечером, — наконец произнесла она.

— Куда бы вы хотели пойти?

— Я не знаю… Куда угодно. Мне нравится «Эннио» на набережной. Мы иногда ходим туда с подругами.

— Мне не хотелось бы вторгаться туда, где вы привыкли бывать женской компанией. Как насчет «Квентина»? Тоже неплохое местечко, правда? В восемь часов вам подойдет?

— Вполне, — ответила Фреда.

Он широко улыбнулся, а потом осторожно взял ее руку и поцеловал.

Когда Марк вышел за дверь, Фреда медленно подняла руку и прижала ее к щеке. Она не замечала, что на нее во все глаза смотрят ее тетка Ева, Лейн, мисс Даффи, поэт по имени Лайонел и молоденькая девушка, которая хотела устроиться на работу уборщицей.

Все они видели, как Фреда отняла руку от щеки и приложила ее к губам. Руку, которую мужчина поцеловал. У них на глазах только что произошло нечто очень важное.

Остаток дня Фреда провела как в тумане.

Лейн спросила:

— Ты ничего не хочешь мне сказать?

— Про тупиков?

— Нет, про мужчину, который поцеловал тебе руку.

— Завтра, — пообещала Фреда.

Марк уже сидел за столиком, когда она вошла в ресторан. Он был в темно-сером костюме и белоснежной сорочке — ухоженный, импозантный. Пока Бренда, владелица и менеджер ресторана, провожала Фреду к столу, он с улыбкой поднялся, чтобы приветствовать ее.

— Я подумал, вы не откажетесь от бокала шампанского, но больше ничего заказывать пока не стал, — заговорил он.

— В обоих случаях вы были правы, — улыбаясь, сказала Фреда. — Я и правда не против выпить шампанского, и спасибо, что оставили выбор за мной.

— Именно так я всегда поступаю, — ответил он. — Очень рад вас видеть. Выглядите великолепно.

— Благодарю, — просто сказала она.

— Знаете, хоть вы и сногсшибательно красивы, я пригласил вас не поэтому.

— А почему? — ей и правда хотелось знать.

— Потому что не мог перестать думать о вас. Мне очень понравилось, как вы сказали про стихотворение того парня — про его элегантную грусть. Кто-нибудь другой распинался бы минут пять, чтобы выразить эту же мысль. Потом вы так живо восприняли идею этих девчушек с группами чтения вслух, так горячо их поддержали. Вы вся светились энергией, от вас исходил такой азарт! Я заметил это с первого мгновения, как вошел в библиотеку, вижу и теперь. Мне захотелось, чтобы частичка этой энергии досталась и мне. Вот и все.