Энки, смерив меня взглядом, отвернулся. Я стиснул зубы, мысленно костеря себя за эту вспышку. Чтобы вытянуть из Козлоногого правду, нужно действовать тонко, как дипломат на переговорах.

– Извини, – сказал я. – Это всё усталость и нервы. Спасибо, что всё-таки вытащил меня обратно на Аксис.

– Не благодари, – губы Козлоногого изогнулись в небрежной усмешке. – Лично я бы предпочел другое место. Но мы ведь по-прежнему связаны договором. А мне сложно будет исполнять его, находясь в другом мире.

Я недоверчиво фыркнул.

– Хочешь сказать, моя дочь по-прежнему под твоей защитой?

– Договор в силе. Хотя понимаю твой скепсис. Я и сам пока не знаю, способен ли выполнить свои обязательства… Да и вообще, на что способен.

Говорил он спокойным ровным тоном. Слишком ровным. И это указывало на то, что слова эти даются ему очень нелегко. Представляю, какой удар по самолюбию.

Впрочем, особого сочувствия это существо у меня не вызывало. Как и в случае с Эреш, я старался не забывать, кто передо мной. Моя вспышка гнева была не случайной. Эта парочка с самого начала действует мне на нервы. Они втянули меня в какие-то свои малопонятные интриги, держат в неведении, пытаются манипулировать, в том числе с помощью Лиски…

Одним словом – нечистая сила. Но, по иронии судьбы, они – одни из немногих моих союзников в этом чужом мире.

Мы ещё какое-то время сидели молча. Я окончательно пришёл в себя, амальгама вовсю работала над восстановлением ран. Но главное – я собрался с мыслями, припомнил те сценарии разговора с Козлоногим, которые я прокручивал в голове все последние дни. Жизнь, как всегда, внесла свои коррективы, и встретились мы совсем не при тех обстоятельствах, как ожидалось. Но, кажется, это даже к лучшему.

Я решил зайти издалека.

– Эреш рассказывала мне о природе твоей силы. Если я правильно понял, она завязана на сделки со смертными? Расскажи подробнее, как это работает.

Энки удивлённо покосился на меня, и во взгляде его промелькнула вспышка быстро подавленного гнева.

– Думаешь, я буду обсуждать эту тему со смертным? – холодно спросил он.

– Думаю, я единственный смертный, с которым ты связан. Ты сейчас зависишь от меня. Если я разорву договор, ты лишишься последних остатков силы и застрянешь здесь навсегда.

– По тебе это тоже ударит.

– Да, Эреш говорила про какое-то проклятье. Ничего, я готов рискнуть. А ты?

Может, со стороны это и выглядело блефом, но сейчас я и правда был настолько измотан и раздражен, что готов был на довольно радикальные шаги.

– А как же твоя дочь?

– А ты разве можешь вернуть её мне? Вырвать у Красной руки?

Энки не ответил, но это и не требовалось.

– Сдаётся мне, ты вообще сейчас мало что можешь, – продолжил я давить. – И зачем ты мне тогда нужен?

– Вот, значит, какова твоя благодарность… – усмехнулся он, отворачиваясь и снова устремляя взгляд к горизонту.

– А за что мне тебя благодарить? За то, что ты всё время морочишь мне голову?

– Твоя дочь всё еще жива, – напомнил он. – Ты сам видел.

– И в этом исключительно твоя заслуга? Может, всё это время ей ничего и не угрожало? А если будет угрожать сейчас – то сможешь ли ты её защитить? Сомневаюсь. Так зачем ты мне?

Не поворачиваясь ко мне, Энки снова желчно улыбнулся. Улыбка эта на пару мгновений превратилась в злобный оскал, и лицо немного поплыло – сквозь человеческую маску чуть не прорвалась демоническая сущность. Однако он быстро взял себя в руки и, когда повернулся ко мне, лицо его было спокойным, а взгляд – как всегда, снисходительно-ироничным.

– Куда ты клонишь, Ян?

– Нам пора заключить новую сделку. Но уже на моих условиях.

Ответил он не сразу – ему понадобилось немало времени, чтобы усмирить собственное эго. Но, похоже, я правильно оценил ситуацию. Мы вместе вырвались из ловушки Красной руки и вместе оказались здесь. Но я, по сути, ничего не терял от этого, и даже наоборот, на Аксисе чувствовал себя увереннее, потому что здесь в полную силу работал мой дар. Единственная загвоздка – Свет Зари и Испепелитель остались у Эреш, но у меня есть камни Хозяйки перекрёстков, с помощью которых я смогу вернуться за ними. А вот Козлоногий сейчас – лишь тень себя прежнего.

– И что тебе нужно? – спросил он.

– Для начала верни мне меч.

– Ах, да. Сейчас, где-то он затесался между третьим и четвертым ребром…

Козлоногий сделал вид, что шарит где-то по внутренним карманам своего пальто. Выудив, наконец, Губитель Скверны, он протянул его мне рукоятью вперёд.

Меч уже мало походил на тот, что я когда-то выменял у трактирщика на Ветреном пике. Клинок стал почти чёрным, и багровые разводы на нём выделились ещё ярче, а вся поверхность стала неровной, изрытой небольшими выемками. Сама режущая кромка тоже стала неровной, будто изгрызенной. Впрочем, на остроте это не сказалось. Пожалуй, оружие даже стало ещё опаснее – эти неровности на лезвии создавали эффект грубой серейторной заточки.

– Металл немного подпорчен, – объяснил Козлоногий. – Но могло быть и хуже. Всё же это довольно простой артефакт, вовсе не предназначенный для того, чтобы убивать таких, как я.

– Я не пытался тебя убить…

– Я знаю, – нетерпеливо перебил он меня. – Не будем больше об этом. Так чего ты хочешь?

– Мне нужны ответы, – пряча меч в Суму, ответил я. – Но скажу сразу – я уже сыт по горло тем враньём и недомолвками, которыми вы с сестрицей пичкаете меня всё это время. Ответь честно на все мои вопросы – и я решу, можно ли дальше иметь с тобой дело.

Он вскинул брови и скорчил задумчивую гримасу. Но ответил почти сразу.

– Спрашивай.

– Первый вопрос я уже задал, – напомнил я.

– Про мою силу… – вздохнул он. – Что ж, хорошо.

Но говорить начал далеко не сразу, будто всё ещё борясь с какими-то внутренними барьерами.

– Эреш не солгала тебе, – наконец, продолжил он. – Моя сила, как и её, даётся самим Лабиринтом. Я получаю новую порцию каждый раз, когда заключаю сделку со смертным. Сила даётся мне для того, чтобы я мог исполнить желание. Если же смертный по каким-то причинам разрывает договор – я получаю… компенсацию.

– Но ведь сделку ты можешь заключать далеко не с любым смертным? Иначе представляю, как бы ты разгулялся.

– Разумеется, – вздохнул демон – Это должен быть Ныряльщик – либо со врожденным даром, либо иным образом попавший в Лабиринт и прошедший инициацию.

– С помощью камня Хозяйки перекрёстков? Или есть ещё какие-то пути?

– По меньшей мере дюжина. Правда, большая часть из них завязана на очень редкие артефакты или природные аномалии…