В свите адмирала находились самые знатные дворяне Португалии; они оказывали ему королевские почести, опускались на одно колено, когда говорили с ним. В эскадре Васко да Гамы было три тысячи человек. Явившись на корабль, адмирал обследовал амуницию, запасы провизии и снаряжения. Он нашел все в порядке. Пора было двигаться в путь. Но адмирал Индии вспомнил об одном неотложном деле.

На все корабли поплыли посланцы адмирала. Они прочли вслух, а затем прикрепили к мачтам приказ. Дон Васко писал, что за последние годы бывали случаи, когда на корабли, направлявшиеся в Индию, проникали женщины. Адмирал запрещал брать в путешествие женщин «как потому, что этим губятся их души, так и потому, что из-за них возникают ссоры и дуэли».

Адмирал приказывал:

«Женщины, обнаруженные на кораблях, после того как эскадра покинет устье Тахо, будут публично высечены; если это будут мужние жены – их немедленно после порки отправят в цепях в Португалию; если рабыни – их следует конфисковать. Те, кто их взял с собой, будут отправлены в цепях в Португалию…

…Капитаны, которые обнаружат у себя на корабле женщин, но не донесут об этом адмиралу, будут лишены доли в морской добыче».

Этот приказ вызвал на кораблях большое недовольство. Безвозвратно ушли в прошлое те простые и суровые времена, когда и для матросов и для командиров действовал один жестокий закон моря. Португальские идальго развратились и обленились. Они привыкли плавать и жить на Востоке с удобствами. Но, зная суровый нрав великого мореплавателя, никто не решался высказать недовольство вслух.

9 апреля 1524 года корабли покинули Португалию. Плавание по Атлантическому океану прошло без всяких приключений. Стояла прекрасная погода. Старый адмирал после стольких лет вынужденного бездействия снова вел эскадру по морским просторам. Он подолгу стоял на открытой кормовой башне. Соленый ветер ласково трепал его белую бороду. Васко да Гама посвежел и помолодел. Приближенные с удовольствием замечали, что он стал даже добрее, меньше распекал за провинности, подолгу беседовал с моряками и изредка даже шутил с ними. Правда, это были довольно своеобразные шутки.

На корабле графа Видигейра плыл кормчий Диого Ботельо, которому впоследствии суждено было совершить замечательно смелое плавание из Индии в Португалию на лодке.

В 1524 году Диого Ботельо – первоклассный кормчий, но очень вспыльчивый человек – сидел в лиссабонской тюрьме. Он не поладил с королем, и Мануэл I Счастливый, опасаясь, что Ботельо последует примеру Магеллана и покинет Португалию, велел посадить его за решетку.

Дон Васко, зная, что Ботельо – один из лучших кормчих Португалии, попросил нового короля отпустить Ботельо в плавание. Король согласился, но с тем, чтобы Ботельо не возвращался в Португалию без королевского согласия.

В дороге Дон Васко часто советовался с молодым кормчим, но всегда давал ему понять, что он едет в ссылку.

– У всех хороших кормчих бывают безумные прихоти, – говорил адмирал. – С вами надо обращаться строго. Вот если бы король велел отрубить Магеллану голову, когда тот посмел обидеться на то, что ему не прибавили жалования, – все шло бы прекрасно, и Магеллан не совершил бы своих открытий в ущерб Португалии. Да и вы, Ботельо, смотрите, куда завела вас ваша гордость. Вы – превосходный кормчий – едете ссыльным в Индию!

Адмирал подолгу расспрашивал об индийских делах, и все удивлялись, что этот старик, проживший в своем Эворском доме почти двадцать лет, не оторвался от индийских дел и был в курсе самых мелких вопросов португальской политики в Индии. Видимо, все эти годы он пристально следил за переменами, совершавшимися в Индии, все взвешивал и обдумывал и обо всем составлял свое собственное мнение.

Мыс Доброй Надежды прошли благополучно. Теперь португальцы не нуждались в мавританских лоцманах: их собственные кормчие уверенно вели корабли по знакомому пути. Но недалеко от Мозамбика на флагманском корабле сломалась рея. Пришлось завернуть в Мозамбик. 14 августа подошли к берегу. На корабль поспешили португальцы – командир крепости и начальник фактории. Прибыл также арабский султан Мозамбика – послушная игрушка в руках португальцев.

Как все изменилось! Двадцать семь лет назад здесь, в этой гавани, Васко да Гама пытался достать лоцманов и тщетно искал пресную воду. Тогда приходилось действовать обманом или силой, а теперь португальцы – властители моря, и царьки прибрежных городов выполняют все их желания.

Но хорошее настроение адмирала скоро сменилось гневом. В Мозамбике выяснилось, что, несмотря на строжайший приказ адмирала, три молодые женщины не захотели покинуть своих возлюбленных и решили плыть в Индию на кораблях графа Видигейра.

Васко да Гама разгневался. Он приказал привезти молодых женщин на флагманский корабль и запереть их в трюме, как самых тяжких преступниц. Когда кое-кто из командиров попробовал вступиться за ослушниц, адмирал пришел в такую ярость, что два дня никто, кроме его сыновей, не решался заговаривать с ним.

Отплыли из Мозамбика к Малинди, но противный ветер не позволил тяжелым кораблям подойти к берегу. Тогда Васко да Гама послал в Малинди одну из каравелл под командой уроженца Майорки – Мосем Гашпар Гомема. Гомем передал султану Малинди, старому другу Васко да Гамы, богатые подарки и извинения адмирала. Затем каравелла Гомема поплыла вдогонку за флотом адмирала. Но майорканец не поладил со своей командой. Его матросы и кормчий составили заговор, убили капитана и поплыли к аравийскому побережью, чтобы заняться пиратством. Много позднее на поимку бунтовщиков была послана из Гоа эскадра; они были привезены в Индию и повешены. Другой корабль из эскадры адмирала погиб недалеко от Малинди, наскочив на скалы.

8 сентября эскадра находилась в открытом море. Стоял жаркий день. Спокойное море отливало серебром. Внезапный толчок потряс судно до основания. Моряки решили, что корабль налетел на камни. Быстро убрали паруса, спустили шлюпки и начали выгружать провизию. Вдруг второй удар обрушился на судно. Посыпались ящики и бочки; с места сорвались пушки и покатились по наклонной палубе, сбивая людей. Море, казалось, кипело, хотя ветра не было.

Огромные валы в беспорядке налетали друг на друга и рушились со страшным грохотом. Новые удары привели португальцев в смятение. Началась паника. Но внезапно с кормовой башни раздался громкий голос адмирала: «Друзья, успокойтесь! Само море дрожит при виде португальцев. Не бойтесь – это землетрясение».

Последовало еще несколько ударов, но паника уже прекратилась. Португальцы ловили взбесившиеся пушки и ящики и прикрепляли их веревками к бортам.

Вдруг разразился проливной дождь, едва не потопивший лодки, которые португальцы спустили в море после первого удара. Во время землетрясения погиб один человек. Это был лакей адмирала. Думая, что корабль наскочил на камни, он бросился в море и утонул.

На другой день португальцы встретили мавританское судно. Адмирал вспомнил старину.

Он сам руководил боем, громко отдавая приказания, а когда окруженное со всех сторон мавританское судно было взято на абордаж, не сдержался и захлопал в ладоши.