Уоррен в некотором роде воспроизвел структуру, стимулировавшую бойкот автобусных линий Монтгомери, хотя и построил ее в обратном порядке. Бойкот зародился в кругу людей, лично знакомых с Розой Паркс, и перерос в массовую акцию протеста, когда слабые связи вынудили принять в нем участие и других членов общества. В церкви Сэддлбэк система работает с точностью до наоборот. Людей привлекают чувство общности и слабые связи среди прихожан. Оказавшись внутри, они попадают в своеобразную чашку Петри для выращивания тесных связей – в небольшую группу соседей, в которой вера есть один из ключевых аспектов социального опыта и повседневной жизни.

Но одних малых групп недостаточно. Когда Уоррен спросил людей, что они обсуждают друг у друга в гостиных, они ответили, что говорят о Библии, минут десять молятся, а остальное время болтают о детях или сплетничают. Целью Уоррена, однако, было не только помочь завести новых друзей. Он мечтал создать сообщество верующих, побудить людей принять учение Христа и сделать веру центром всей жизни. Малые группы создавали тесные связи, но без надлежащего руководства мало чем отличались от посиделок за чашкой кофе. Одним словом, они не оправдывали его религиозных ожиданий.

Уоррен вновь вспомнил о Макгавране. Согласно его философии, если научить людей жить с христианскими привычками, они автоматически будут вести себя как христиане, не требуя постоянного руководства и контроля. Уоррен не мог лично возглавлять каждую малую группу; не мог присутствовать на каждом собрании; не мог гарантировать, что прихожане беседуют о Христе, а не о последних телешоу. Но если привить людям новые привычки, подумал он, все это не понадобится. Люди инстинктивно станут обсуждать Библию и вместе молиться.

Уоррен разработал целый ряд учебных планов для церковных занятий и дискуссий в малых группах. Все они, по сути, преследовали одну цель: обучить прихожан новым привычкам.

«Если вы хотите иметь характер, как у Христа, просто развивайте его привычки, – гласит одно из пособий. – Все мы – не более чем скопище привычек. Наша цель – помочь вам заменить вредные привычки хорошими привычками – привычками, которые помогут вам стать ближе к Христу»[272]. Каждый член церкви Сэддлбэк должен подписать «соглашение о зрелости», где он обещает придерживаться трех привычек: ежедневно выделять время для спокойных размышлений и молитвы, отдавать 10 % своего дохода, а также состоять членом малой группы. Развитие новых привычек стало основной задачей церкви.

«Как только мы этого добиваемся, ответственность за духовный рост переходит от нас к вам. Мы дали вам рецепт, – сказал мне Уоррен. – Нам больше не нужно направлять вас, отныне вы сами выбираете свой путь. Эти привычки становятся вашим новым “я”. На этом этапе наша задача – поддерживать вас и не путаться под ногами»[273].

Уоррен полагал, что может расширить свою церковь так же, как Мартин Лютер Кинг взращивал бойкот: опираясь на сочетание сильных и слабых связей. Однако чтобы преобразовать церковь в движение – двадцать тысяч прихожан и тысячи пасторов, – требуется нечто большее. Нечто такое, что сделало бы его самоподдерживающимся, бесконечным. Уоррену нужно было научить людей привычкам, которые заставляли бы их жить честно не из-за связей, а потому что такова их истинная природа.

Таков третий аспект роли социальных привычек в развитии общественных движений: чтобы идея вышла за пределы сообщества, она должна стать самодвижущейся. Самый верный способ добиться этого – привить людям новые привычки, которые помогут им самостоятельно решать, в каком направлении двигаться.

* * *

Автобусный бойкот затянулся. Прошло несколько дней. Неделя. Месяц. Два. Постепенно активность черного сообщества Монтгомери начала ослабевать.

Комиссар полиции огласил постановление, согласно которому водители такси были обязаны взимать минимальную плату, и пригрозил арестовать тех, кто будет возить черных со скидкой. Лидеры бойкота ответили тем, что организовали автомобильный пул, в который записались двести человек. Полиция начала выписывать штрафы и донимать участников в местах встреч. Число водителей заметно сократилось. «Найти машину становилось все сложнее, – писал потом Кинг. – Многие жаловались. С раннего утра до позднего вечера мой телефон надрывался, а дверной звонок редко молчал. Меня начали одолевать сомнения по поводу способности негритянского сообщества продолжать борьбу»[274].

Однажды вечером во время службы к Кингу подбежал помощник со срочным сообщением. В доме Кинга, где находились его жена и маленькая дочь, взорвалась бомба. Кинг бросился домой. Его встретила толпа из нескольких сотен черных, а также мэр и начальник полиции. Семья не пострадала, но окна были разбиты, а на крыльце зияла воронка. Если бы в момент взрыва кто-то находился в этих комнатах, он бы погиб.

Пока Кинг оценивал ущерб, толпа возле его дома все росла. Полицейские начали призывать негров разойтись. Кто-то толкнул полицейского. Другой швырнул бутылку. Один из полицейских замахнулся дубинкой. Начальник полиции, который еще несколько месяцев назад публично заявлял, что поддерживает расистский «Совет белых граждан», отвел Кинга в сторонку и попросил его что-то предпринять, – все что угодно, – лишь бы не допустить открытого противостояния, которое грозило вспыхнуть в любую минуту.

Кинг подошел к крыльцу своего дома.

– Не паникуйте! – крикнул он, обращаясь к толпе. – Не доставайте оружие. Тот, кто живет мечом, от меча и погибнет[275].

Толпа притихла и замерла.

– Мы должны любить наших белых братьев независимо от того, как они с нами обращаются, – продолжал Кинг. – Мы должны дать им понять, что любим их. Помните слова Иисуса, которые эхом отдаются в веках: «Любите врагов ваших; благословляйте проклинающих вас; молитесь за обижающих вас».

Вот уже несколько недель Кинг призывал к ненасилию. Эту мысль, которая опиралась на труды Ганди и проповеди Христа, прихожане никогда прежде не слышали в таком контексте. Это был призыв действовать без жестокости, любить и прощать противника, обещание победы. Многие годы движение за гражданские права поддерживало свое существование с помощью языка сражений и борьбы. Оно пережило победы и поражения, которые требовали участия каждого.