Дипломат князь Ф.А. Куракин писал, что царь решил осаждать сначала Штеттин «для многих причин: впервых, для безопасности своих войск и лучшей коммуникации с Польшею, – по взятье же того, и прусский двор мог бы к лучшему к нам прийти; другое, артиллерия на Стральзунд есть недостаточна, а транспорта чинить невозможно за учиненными на ней крепостьми. Под тот же час шведы господами стали на море и датский флот отогнали, и недостаток судов к тому многий был. А король польский осаживать Штеттин не похотел от желюзии (жалости) к прусскому двору, а датский артиллерии не дал для той осады. И того для все те дела продолжилися аж до прихода Штейнбока с транспортом шведским».

Ни один из союзников царя Петра I не поддержал. На военном совете в Вольгасте 17 августа они не изменили своего плана. Решено было осадить Штеттин и в то же время высадить десант на остров Рюген и овладеть им. Затем следовало осадить Штральзунд и начать его бомбардировку. То есть речь шла о распылении союзных сил. Чтобы усилить союзную армию под Штральзундом, Россия должна была прислать еще 6 тысяч войск.

Русская армия сосредоточилась в Померании в июне 1712 года. Пришли в движение и союзники. Главные силы под командованием А.Д. Меншикова (корпуса А.И. Репнина и Р.Х. Боура) блокировали Штеттин. Русско-саксонско-польский корпус под командованием генерала Л.-И. Аларта взял в кольцо Штральзунд. Датский корпус генерала Ранцау обложил Висмар.

Основные силы датской армии (18 тысяч человек) осадили укрепленный город Штаде около Бремена. Кампания была удачна для короля Фредерика IV: его войска заняли Штаде, Бремен и Верден, а флот захватил несколько шведских малых кораблей и транспортных судов.

Русские войска в Померании вновь оказались в трудном положении из-за острого недостатка провианта, о чем А.Д. Меншиков не раз писал царю. В одном из таких писем говорилось, что в войсках «уже кореньем питатца начинают». Более того, союзники затягивали начало активных боевых действий.

Осада Штеттина требовала орудий крупных калибров, которую русская армия ввиду дальности перехода не имела. Датчане ее под Штеттин не прислали, ссылаясь на то, что саксонцы не прислали им артиллерии к Штаде. Прибыв к Штеттину в конце июля, Петр I не нашел там союзной артиллерии. Он писал с горечью: «Понеже по прибытии нашем сюда великую печаль имеем, что артиллерии нет и бог знает будет ли она за спорами датчан с саксонцами».

Таким образом, крепостной Штеттин в 1712 году «устоял». Русские войска отступили от него, отойдя к Штральзунду. Для «наблюдения» за действиями штеттинского гарнизона оставлялся 4-тысячный отряд.

Не состоялась и высадка союзников на остров Оюген. Более того, датский флот (17 линейных кораблей, 5 фрегатов) у Рюгена «пропустил» шведский флот (24 линейных корабля), который прибыл сюда с пополнением. 13 сентября шведы высадили на остров 10 тысяч пехоты и 1800 человек кавалерии, боеприпасы, провиант. С прибытием десантного корпуса крепостной гарнизон Штральзунда значительно усилился.

В силу этого союзники отказались от атаки Штральзунда, ограничившись его блокадой. Расчет был на то, что гарнизон имел ограниченные провиантские запасы, которые рано или поздно будут исчерпываться. Расчет оказался верен.

Поздней осенью 1712 года война дала всплеск. В конце октября главнокомандующий шведской армией фельдмаршал граф Магнус Стенбок (Штейнбок), оставив в крепости гарнизон в 2 тысячи человек, выступил из Штральзунда и начал продвигаться к Мекленбургу. Главные силы шведской армии (10 600 пехоты и 6600 кавалерии) заняли Дамгартен. Стоявшие здесь 4 полка саксонской кавалерии и около 400 человек датской пехоты при приближении неприятеля отступили без боя.

Наступление армии фельдмаршала Стенбока развивалось успешно. 3 ноября он овладел приморским городом Ростоком, не встретив там должного сопротивления. Меншиков сообщал Петру I из Померании: «…Штейнбок со всем войском из Померании марш свой восприял в Мекленбургскую землю чрез зело крепкий пас, который держали саксонцы, которые оставя оный ушли».

Наступление шведской армии, вышедшей из стен Штральзунда, меняло ситуацию на театре войны. Как только шведы вошли в Мекленбург, датчане сняли осаду Висмара и отступили к Траве. Тем временем армия генерала М. Стенбока сосредоточилась в окрестностях Шванна. Союзники в те же дни расположились следующим образом: русские – за реками Небель и Реквиц, датчане – у Гадебуша, сасонцы – у Гюстрова. Среди союзников вновь возникли разногласия в действиях.

Саксонский главнокомандующий фельдмаршал граф Я.-Г. фон Флемминг (без согласия на то русского царя) заключил со шведами перемирие на 15 дней. Создавшееся положение было чревато для союзников большими опасностями. Они исходили из того, что фельдмаршал Стенбок ожидал, что в эти дни из Швеции к нему придет второе пополнение, которое значительно увеличит его силы.

Проявила себя и другая опасность. Морские державы, в первую очередь Аглия, старались ослабить совместные действия союзников, расколоть Северный союз, к которому Лондон стал относиться враждебно. Русский посол в Дании князь В.Л. Долгорукий писал в августе 1712 года, что «угрозы королевы английской королю дацкому не перестают» и что Англия, Швеция и Франция хотят послать соединенную эскадру в Балтийское море, чтобы принудить Копенгаген к сепаратному миру со Стокгольмом.

Стало известно и то, что союзники России в очередной раз повели закулисные переговоры о заключении сепаратного мира со Швецией. Так, Август II Саксонский в случае официального отказа Станислава Лещинского от польской короны обещал порвать союз с Россией, благодаря которой вернул себе королевство.

Все же российской дипломатии удалось убедить короля Фредерика IV возобновить военные действия против шведов, мотивируя это вероятностью иноземного вторжения в саму Данию. Существовала опасность, что генерал Стенбок поведет свою армию в Польшу навстречу королю Карлу XII, пытавшемуся оставить турецкие пределы и снова быть на коне в идущей Северной войне.

Шведский главнокомандующий решил опередить противника в лице датчан и 4 декабря (как только истек срок перемирия) с 19 батальонами пехоты и 48 эскадронами кавалерии выступил из Шванна и быстро двинулся на Шверин и Гирсов. Для короля Фредерика IV и его генералитета это стало неприятным сюрпризом: такого хода от фельдмаршала Стенбока они не ожидали, а зря.

Граф Магнус Стенбок, как военачальник, был в большом почете у Карла XII. Не случайно король в мае 1710 года писал ему: «Если бы все мои генералы действовали так, как Вы, мы были бы непобедимыми». В конце Северной войны фельдмаршал не раз оправдывал эти слова своего монарха своими победами над датчанами и саксонцами.

Русскому командованию о наступлении шведов на датчан стало известно только 7 декабря. Меншиков без промедлений выслал союзнику помощь. То же самое сделал и саксонский фельдмаршал Флемминг, отправивший датчанам 2 пехотных батальона и 32 кавалерийских эскадрона, которые в силу близости раньше русских соединились с датчанами. Теперь король Дании имел 29 батальонов и 79 эскадронов.

Петр I неоднократно посылал курьеров к королю Фредерику IV, советуя до подхода русских войск уклоняться от сражения со шведской армией: «чтоб обождать давать баталию». Однако союзный монарх, рассчитывая на видимое превосходство сил, рвался в бой, не дожидаясь русских, «ибо хотели одни славу одержать», как заметил военный историк Д.П. Бутурлин, осуждая такие действия союзников России в Северной войне.