Карстерс тем временем заметил стакан вина и обвел комнату небрежным взглядом – конечно, в поисках бутылки. И явно остался доволен тем, с какой скоростью Кроу поглощал предложенное ему зелье.

– А! Ваше вино, – сказал Титус, перехватив его взгляд. – Боюсь, что я…

– Не стоит извиняться, молодой человек. – Карстерс даже вскинул руку, словно останавливая поток извинений. – У меня его более чем достаточно. К тому же мне приятно, что оно вам понравилось. Кстати, его можно рассматривать как своего рода компенсацию за не слишком гостеприимные условия, которые – я в этом уверен – далеки от привычных вам. Ну хорошо, не буду больше вам докучать. Сегодня я дома до самого вечера – буду работать у себя в кабинете. А вот завтра скорее всего мне понадобится уехать по делам. Так что, по всей видимости, мы с вами увидимся лишь в среду утром.

С этими словами Карстерс вышел из библиотеки.

Довольный тем, что больше в этот день его тревожить не будут, Титус, даже не удосужившись открыть ставни, снял с полки том «De Vermis Mysteriis». К его разочарованию, темный, потрескавшийся от времени переплет с вытисненными готическими буквами оказался практически идентичен тому, который он держал в руках в библиотеке Британского музея. Однако разочарование вскоре сменилось восторгом. Стоило ему открыть тяжелую обложку, как он тотчас обнаружил приклеенный к ее внутренней стороне относительно новый листок, на котором значилось заглавие книги:

Кроу тотчас отнес фолиант к себе в альков и спрятал под подушку – пусть полежит там до вечера. Затем он распаковал вещи, сунув одолженный у Таунли револьвер под матрац ближе к изножью кровати. Наконец, почувствовав, что к нему вернулся аппетит, юноша решил перекусить.

Задернув занавески на алькове, он уже было направился к двери библиотеки, как что-то привлекло его внимание. Омерзительная розоватая тварь извивалась на ковре в том месте, где недавно стоял Карстерс. Титус поднял червя с пола и поднес к окну, чтобы выбросить в сад, однако на деревянной панели стены обнаружил второго. Омерзению его не было предела. Один червь – еще куда ни шло, но два – это уже слишком!

Он вышвырнул обеих тварей в окошко, вылил им вслед вино из стакана, которое так и не пригубил, и решительным шагом направился в кабинет Карстерса. Постучал. Прислушался. Изнутри раздавались какие-то звуки. Вскоре послышался голос хозяина дома:

– Входите, мистер Кроу.

Надо сказать, это приглашение его весьма удивило – почему-то до сих пор он пребывал в уверенности, что сюда вход ему заказан. Тем не менее он открыл дверь и вошел. Внутри царил полумрак, отчего казалось, будто все окутано темной дымкой, в том числе и фигура, восседавшая за огромным письменным столом. Окно кабинета было задернуто плотными шторами, и единственным источником света служила тусклая настольная лампа, отбрасывающая желтоватую лужицу света. Здесь, в замкнутом пространстве, затхлый дух старого дома ощущался еще явственнее. Запах упадка и тлена…

– Я давал глазам отдохнуть, мистер Кроу, – проскрипел замогильный голос. – Давал отдых моему, увы, уже немолодому телу. Ах, что значит молодость! Как я понимаю, вам что-то от меня нужно?

– Да, – твердо произнес Кроу. – Я обнаружил сегодня нечто странное и омерзительное и счел своим долгом поставить вас в известность.

– Омерзительное? Что вы имеете в виду? – Карстерс выпрямился в кресле.

Титусу не было видно его лица, поскольку то оставалось в тени, однако от него не ускользнуло, что хозяин дома весь напрягся.

– Червей! Причем не одного и не двух. Я то и дело натыкаюсь на них по всему дому.

Фигура в кресле вздрогнула. Карстерс наполовину поднялся из-за стола, затем снова сел.

– Червей?

В его голосе слышалось фальшивое изумление. Последовала короткая пауза – очевидно, старик обдумывал ответ. Кроу решил ему подыграть:

– Мне кажется, вы просто обязаны что-то предпринять. У меня такое чувство, будто они поедают самое сердце этого дома.

Карстерс, заметно расслабившись, откинулся на спинку кресла и усмехнулся:

– Вы заблуждаетесь, мистер Кроу, эти черви не питаются камнем и известью, предпочитая куда более изысканную пищу. Да-да, я тоже их видел. Это могильные черви!

– Могильные черви? – Титус был не в силах скрыть омерзение в своем голосе. – Здесь… есть мертвецы?

– Были, – ответил Карстерс. – Вскоре после того, как вы прибыли сюда, я обнаружил в подвале полуразложившуюся тушку кролика. Судя по всему, несчастный зверек либо угодил под колеса автомобиля, либо вырвался из капкана и каким-то чудом пробрался в мой подвал, где и испустил дух. Когда я его нашел, в тушке уже копошились черви. Я, разумеется, ее выбросил, а само место обработал специальным средством. Вот почему я запретил вам спускаться в подвал – пары ядовиты и вполне могли повредить вам.

– Понятно…

– Те черви, которых вы обнаружили, наверняка сбежали из подвала через трещины в стенах. Правда, здесь им нечем поживиться, так что вскоре они перестанут беспокоить нас.

Кроу кивнул.

– Поэтому, повторяю, не волнуйтесь насчет них.

– Хорошо, я последую вашему совету.

На этом разговор был окончен.

В общем, обедать Титус не стал. Не смог. Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, он вышел в сад глотнуть свежего воздуха. Но теперь даже здесь его преследовал запах разложения, словно над всем поместьем витал некий тлетворный дух. С каждой минутой тени становились все гуще, намекая на чье-то зловещее присутствие.

Какое-то шестое чувство подсказало Титусу, что он бредет меж нитей смертельно опасной паутины и что где-то рядом уже поджидает его огромный раздувшийся паук; один неверный шаг – и ты уже его добыча. Неожиданно ему захотелось бежать из этого жуткого места, бежать и никогда сюда не возвращаться, однако природное упрямство не позволило ему искать спасения в бегстве. Судьба сдала ему странные карты, а тузы, как он подозревал, все до единого оказались на руках у Карстерса. Он же, Титус Кроу, располагал одним-единственным козырем.

Даже сейчас он не до конца понимал, как важен для него этот козырь, однако был уверен, что в скором времени разгадает и эту тайну.