— Слушай. «Вчера утром, девятнадцатого мая, два охранника „Инвестприватбанка“ были найдены на своем рабочем месте в состоянии глубокого обморока. Через несколько часов, доставленные в больницу, они скончались. Причина смерти, очевидно, отравление газированным напитком». Как тебе это нравится?

Я отложила в сторону том Джека Лондона. Не слишком ли много совпадений?

— Я вспомнила, ведь именно девятнадцатого мая Максим позвонил нам и сказал, что кто-то увел полмиллиона долларов из этого банка, но сведения об этом событии циркулируют на уровне слухов, так как похищенные деньги попали в банк незаконно и как бы не существуют… Помнишь, и ты отравилась тоже девятнадцатого?

Да. Я молча смотрела на Эванжелину, а в голове происходили сложные перемещения: факты танцевали менуэт, выстраивались то в одном, то в другом порядке, менялись местами и наконец замерли в едином стройном рисунке. Эванжелина посмотрела на меня и вслух выразила мою тайную мысль:

— Ты отравилась рыбой. А может быть, газировкой, которой запивала эту рыбу? «Черри-лэмон», я достала бутылку из Светкиной сумки! Постой! Я ведь еще тут кое-что видела! — Эванжелина нырнула в ворох газет, возбужденно что-то бормоча. — Вот! — закричала она торжествующе, предъявляя фотографии двух молодых парней, напечатанные в другом издании. — «Два охранника московского банка…» Это он! Я видела этого парня вместе со Светой! Они мило беседовали.

— Не может быть! Не может быть, чтобы Светлана сумела реализовать наш план! Это невозможно!

Мы уставились друг на друга, не веря в свою догадку. Я вытащила из сумочки Эванжелины радиотелефон и набрала номер приемной «Инвестприватбанка». Ответил приветливый женский голос.

— Здравствуйте, это говорит Елена Новикова из коммерческого агентства по подбору персонала, — представилась я.

Эванжелина удивленно посмотрела на свою нежно-зеленую подругу, показывая, что для полудохлого заморыша, едва оправившегося после отравления, я чересчур резва.

— Мы направляли к вам Светлану Ташникову для участия в конкурсе секретарей-референтов.

— Минутку, я посмотрю в списках, — отозвалась женщина. Было слышно, как она шуршит бумагами. — Да, Светлана Ташникова, двадцати лет. Мы дали ей возможность продемонстрировать свои способности. Она отработала неделю, с пятнадцатого по девятнадцатое мая, как и все остальные претендентки. К сожалению, она не выдержала испытания. Нас не устроил ее английский, а также в свой предпоследний день она ухитрилась пролить горячий кофе на одного из учредителей банка. Надеюсь, ваше агентство в дальнейшем будет более строго отбирать рекомендуемых вами кандидатов.

— Огромное спасибо.

Я вдавила обратно антеннку радиотелефона.

— Света устроилась в банк пятнадцатого мая, в понедельник, а в пятницу, девятнадцатого, уже вылетела оттуда.

— И в ночь с четверга на пятницу прикарманила полмиллиона долларов! Неужели это все-таки она? — Эванжелина покачала головой. — Нет, не могу поверить, что такое возможно! Ограбить банк. Это на бумаге и в твоем изложении все гладко, но представить, что это происходит наяву! Неужели ей все удалось? Слушай, я вспомнила. Когда я встретила ее в подъезде, она несла спортивную сумку, явно не очень легкую. Может быть, там были деньги и она хотела их отвезти куда-нибудь и спрятать? Вот почему ей так срочно понадобилась машина!

Нет, это казалось просто фантастикой, что Свете удалось реализовать наш план. План, который полностью был построен на допущениях фактически невозможного, который требовал для своей успешной реализации целого ряда счастливых совпадений.

— Значит, она не рассчитала силы яда, добавленного в газированную воду. Охранник, который ей помогал, выпил для конспирации «Черри-лэмон», пару раз, как и задумывалось, сбегал в туалет, но потом он и его коллега впали в прострацию, знаю по себе, затем потеряли сознание. А рядом с ними не было Эванжелины и некому было вызвать «Скорую помощь». А утром Светлана, пользуясь суматохой и тем, что в пятницу она уже была свободна от этого рабочего места, попрощалась с Олегом Леонидовичем и улизнула из банка. И сделала нас с тобой соучастницами ограбления.

— Класс! — восхищенно выдохнула Эванжелина. Ей совершенно не претила мысль оказаться в роли грабительницы. — Но как же несправедливо! Такое изящное ограбление: сейф невредим, сигнализация в порядке, полмиллиона долларов в удобной упаковке оказались в этот день в банке — просто фантастическое везение! А оба участника, провернувшие эту блестящую операцию, мертвы, и зеленые бумажечки сгорели в огне. Представляю, как лопался, пузырился полиэтилен и обугливались спрессованные пачки купюр!

— Света… Кто бы мог ожидать! Вот пообщалась с Тупольским и тоже решила преступить закон. А ведь у нее было все — зачем ей понадобились эти деньги?

— А как она оперативно все провернула! Когда мы ходили в банк? Одиннадцатого мая, да? Вечером сидели на кухне и продумывали план ограбления. А пятнадцатого она уже устроилась секретаршей.

— Цепь невероятных совпадений. Что именно в этот период в банке проходил конкурс и всем претенденткам давали возможность поработать неделю, что шифр сейфа не успели изменить, что именно в последний день поступили деньги, исчезновение которых владельцы банка предпочли не афишировать.

— Таня, — серьезно посмотрела на меня Эванжелина. — Я должна сказать тебе одну вещь. Ты гениально разрабатываешь планы. Мы с тобой должны тоже ограбить банк. Теперь уже самостоятельно.

— Не говори глупостей! — возмутилась я. — Вон Света попробовала! И получила от Господа Бога такую оплеуху, что прямиком отправилась на небеса.

В палату вошел Сергей, почему-то совершенно счастливый, и мы замолчали.

— Тайны, тайны. Что была бы жизнь женщины без тайн?

Он наклонился ко мне и поцеловал в щеку. А потом протянул из-за спины руку и положил на кровать теплый узелок из носового платка.

— Вот.

Из узелка показались два маленьких круглых мутно-голубых глаза и усы. Освободившись из платочного плена, крошечный пушистый шар принялся карабкаться ко мне на грудь. Эванжелина задохнулась от умиления.

— Это тебе, — потупившись, скромно произнес Серж и выжидательно посмотрел на меня: какова будет реакция.

Ослабевшая от болезни и пережитых волнений, я теперь по самому незначительному поводу начинала реветь. Вот и сейчас в горле появился предательский комок.

Котенок ткнулся мокрым носом в ночную рубашку. Она ему явно пришлась по душе. Я погладила его указательным пальцем по спине и ощутила под пушистой шерстью острые позвонки.

— Ну, как ты его назовешь? — облегченно вздохнув, осведомился Серж, увидев, что попытка заменить Антрекота не встретила резкого отпора. Симпатяга!

— Это девочка, — грустно ответила я. О, мой бедный, несчастный Антрекот!

— Как девочка? — не понял Сергей. — Елочки зеленые! Убью гада! На «Большой животноводческой энциклопедии» мне клялся, что это мальчик! Да и как ты можешь определить? Я едва разобрал, где уши, где лапы, где хвост!