Угроза проведения таких актов возникла в 1950 году, когда корейская война достигла верхней точки напряжения. Именно тогда на помощь боевикам Филоненко и Визеля из Латинской Америки в США были переброшены наши специалисты-подрывники, которые на месте были готовы собрать мины.

К счастью, Центр так и не решился отдать приказ на применение взрывных устройств. Офицеры-специалисты возвратились в Советский Союз.

С приходом на пост министра госбезопасности Игнатьева Бюро № 1 и Главное разведывательное управление занялись разработкой стратегического плана диверсионных операций на американских военных базах в случае возникновения новой войны или локального конфликта вблизи границ СССР.

Было определено несколько десятков наиболее важных целей, и среди них — военные базы стратегических ВВС с ядерным оружием; склады и терминалы с боеприпасами и боевой техникой для американских войск в Европе и на Дальнем Востоке; нефтепроводы и хранилища горюче-смазочных материалов и топлива.

К тому времени советская разведывательно-диверсионная служба располагала сетью агентов в США и Канаде, в Норвегии, Австрии, Франции, Германии, которые держали под постоянным наблюдением и контролем стратегические военные объекты НАТО. При необходимости наши «латиноамериканские» боевые группы могли быть переброшены через мексиканскую границу в Америку.

Агент НКВД со стажем князь Гагарин, служивший в армии Власова и выдававший себя за ярого антисоветчика, переехал из Германии во Францию. Его главной задачей стало создание базы для развертывания диверсионной работы по выводу из строя системы коммуникаций и связи штаб-квартиры НАТО, которая в ту пору располагалась в пригородах Парижа.

Совместный план разведывательно-диверсионных действий ГРУ и Бюро № 1 был одобрен двумя министрами — обороны и госбезопасности. Как считают военные историки, идея разработки плана принадлежала Берии или даже самому Сталину.

В Кремле под председательством Берии состоялось расширенное совещание. В нем приняли участие представители Министерства госбезопасности, военной разведки, ВМФ, ВВС страны.

Военную разведку представлял генерал Захаров, от авиаторов был маршал Голованов, командующий дальней авиацией, флот прислал на совещание уже восстановленного в должности Главкома ВМФ и звании легендарного адмирала Кузнецова.

Как выяснилось, у каждого из военачальников был свой вариант стратегического плана. Кузнецов предложил на случай войны нанести несколько превентивных ударов и вывести из строя несколько авианосцев США. Подкрепить эти удары, по мнению Главкома ВМФ, могли бы диверсии на военно-морских базах Европы.

Все согласились, что упреждающий удар по стратегическим объектам противника — новое слово в военном искусстве, но теория этого удара не была до конца отработана. Следовало еще многое продумать и просчитать.

Дальняя авиация имела свое мнение на этот счет. Согласившись с адмиралом Кузнецовым насчет наших ограниченных ресурсов, маршал Голованов заявил, что превентивные удары следует наносить не по кораблям, даже таким, как авианосцы, а по аэродромам, где базируются части ВВС американцев, способные нести ядерное оружие.

У разведчиков были свои резоны. Они считали, что опыт прошедшей войны ясно доказал: диверсионные операции на тыловых путях снабжения и обеспечения противника более эффективны, нежели прямые удары по военным объектам.

Да, прямые удары весьма эффектны, на какое-то время деморализуют противника, но реальный ущерб, как правило, невелик. Ведь все стратегические базы имеют хорошее прикрытие с земли и с воздуха. Что же касается диверсионных операций, то грамотно спланированные и проведенные они могут отрезать противника от баз снабжения на длительное время.

Предложения разведки показались Берии более убедительными. С этим согласились и представители ВМФ и авиации.

Однако как перейти от идеи к ее осуществлению? Нужен был инструмент, с помощью которого станет возможным исполнение этого широкомасштабного плана. Бригада особого назначения, имевшая фронтовой опыт диверсионной деятельности, к тому времени оказалась расформированной. В какой-то мере мы вернулись к ситуации 1941 года. Вновь в стране не было хорошо подготовленного боевого формирования для осуществления диверсий в тылу врага.

Опять приходилось начинать с нуля.

На совещании у Берии начальник военной разведки генерал Захаров высказал здравую мысль: все виды вооруженных сил должны иметь подразделения для проведения диверсионных операций. Сегодня, к примеру, такие подразделения имеются в армии США.

А тогда в числе первых, кто решил воссоздать бригаду специального назначения, было Бюро № 1.

Рассказывая об этом периоде, нельзя не вспомнить о полете нашего самолета-разведчика, организованном разведывательно-диверсионной службой совместно с ВВС страны.

Бомбардировщик стартовал со взлетной полосы одного из военных аэродромов под Мурманском в мае 1953 года и прошел вдоль северной оконечности Норвегии, затем Великобритании, приблизившись к натовским стратегическим объектам на расстояние бомбового удара.

Это была настоящая победа советской разведки. Средства ПВО НАТО не зафиксировали полет самолета-разведчика. А дело в том, что в наших руках находился прибор («свой-чужой»), который добыл наш агент в штаб-квартире альянса.

Кроме планов действий, направленных против американских и натовский стратегических военных баз, широкого развертывания агентурной сети, подготовки боевиков, ведения разведки и наблюдения, диверсионная служба провела, к счастью, бескровную операцию по передаче власти в Чехословакии от Эдварда Бенеша к Клементу Готвальду. Произошло это в 1948 году. Долгие десятилетия мир ничего не знал об этой секретной акции. Осуществил эту операцию опытнейший разведчик, наш резидент в Праге в предвоенные годы Зубов.

В 1938 году Зубов по приказу Сталина и Молотова был брошен в тюрьму. Его пытали, избивали. Следователь Родос, имя которого стало скандально известным в годы перестройки, превратил Зубова в инвалида. Он хромал, передвигался с палочкой.

Сталин хотел одного: передачи власти Бенешем — Готвальду. Эта операция первоначально была поручена Судоплатову, но тот предложил кандидатуру Зубова, памятуя о его довоенных связях.

В январе 1948 года Судоплатов и Зубов выехали в Прагу. В своих воспоминаниях Павел Судоплатов пишет о бригаде специального назначения в 400 человек, переодетых в штатское и переброшенных в Прагу для поддержки, в случае необходимости, Готвальда.

Занимаясь историей диверсионных подразделений, я заинтересовался судьбой этой бригады, однако никаких широких сведений найти не удалось. Что это была за бригада? Из кого формировалась, как оказалась на территории Чехословакии? Ведь 400 человек — достаточно крупное подразделение, и перебросить его незамеченным в другое государство нелегко. Кроме того, если она действительно была, то это ломает общепринятую версию о том, что в СССР с 1946 по 1979 годы не существовало разведывательно-диверсионных подразделений органов госбезопасности.