На другой стороне комнаты Бриллиана не находила себе места от беспокойства.

— Вы уверены, что это правильно? — в очередной раз спросила она. — Не хотите взять с собой меня? Я училась стрелять из пистолета…

— Со мной все будет хорошо. Просто мне нужно спешно отправиться на прогулку между мирами. — «Ничего хорошего меня не ждет, — беззвучно поправила себя Мириам. — Но если я не покончу с этой напастью, рано или поздно они обязательно убьют меня. Разве не так?» И еще одно, чего не должны бы ожидать от нее убийцы, будет на ее стороне: она не одна из взращенных Кланом горячих голов, родившихся с пистолетом в руках, а рассудительный, цивилизованный журналист из мира, где ничего подобного просто не бывает… Это должно сработать против них. По крайней мере, она на это надеялась.

Мириам вскинула на спину небольшой повседневный рюкзак и вновь проверила правый карман, где лежали пистолет и горсть запасных патронов. Не сказать, что она чувствовала себя хорошо: ее мутило от страха.

— Если возникнут проблемы, я проведу ночь на той стороне, далеко отсюда, в безопасности. Но мне нужна уверенность. Я хочу, чтобы ты с полчаса подождала, а затем забрала Кару и вместе с ней отправилась к Ольге. Переждете у нее. С твоим пистолетом, с Ольгой и с ее охраной, в защищенном соответствующим образом месте вы должны быть в безопасности. Но я не хочу, чтобы Кара споткнулась и свалилась с лестницы раньше, чем мы выясним у нее, кто дал ей эту записку. Понимаешь? Матиас обещал завтра разобраться с моей охраной, но я не доверяю ему. Если он замешан в этом… или просто наблюдатель… то этой ночью наверняка должно произойти покушение на мою жизнь. Вот только на этот раз, я думаю, сваляли дурака — с чего они взяли, что я прискачу туда, как на свидание? Так что я желаю полностью этого избежать.

— Понимаю. — Брилл встала. — Удачи, — сказала она.

— Одной удачи здесь будет мало. — Мириам отошла на два шага к двери и достала медальон.

Головокружение, умеренная тошнота, боль, тисками стиснувшая голову. Она огляделась. Ей показалось, что на чердаке склада почти ничего не изменилось — разве что тусклый свет стал еще более тусклым, да еще откуда-то по соседству тянуло неприятным запахом. Он становился все сильнее, и это напоминало ей что-то.

— Гм-м.

Мириам «нырнула» за стену из деревянных упаковочных ящиков; в голове у нее стучало. Слегка нервничая, она вытащила оружие. Самовзводный револьвер, надежный и беспредельно успокаивающий в окружавшем мраке. Старайтесь не иметь дела с оружием, подчеркивали на обучающем курсе. Но это было давно, еще когда она была журналисткой, а мир для нормальных людей имел определенный смысл. Но: если тебя пытаются убить, ты должна убить первой; это было другое, более позднее наставление инструктора по стрельбе, к которому ее отправил отец. И вот здесь и сейчас оно вдруг обрело неожиданный смысл.

Очень осторожно и очень медленно Мириам двинулась вперед, к самому краю чердачного настила, и заглянула вниз. Весь нижний этаж представлял собой сплошной лабиринт деревянных шкафов и ящиков. Трейлер, который фактически служил офисом, был втиснут в середину этого лабиринта и казался запертым там. Вокруг — никаких признаков чьего бы то ни было присутствия, никаких успокаивающих шумов, свойственных обитаемому жилищу.

Мириам выпрямилась и торопливо двинулась вниз по ступенькам, как можно бесшумнее. Спустившись, она нырнула под лестницу и, перебегая из тени в тень, направилась к дверям.

Оставался последний открытый участок пути между трейлером и входом. Вместо того чтобы просто пересечь его, Мириам на цыпочках прошла сбоку от трейлера, морща нос от слабого отвратительного запаха.

Дверь дежурки была распахнута, внутри горел свет. Держа оружие за спиной, она быстро поднялась на три ступени, к двери. И заглянула.

— Черт!

Запах здесь был еще отвратительнее. Казалось, что ночной сторож улыбается, глядя на нее. Улыбается? Мириам машинально отвернулась, «выдернув» голову из дверей, и глубоко вздохнула в отчаянной попытке вернуть контроль над собственным желудком. «Совершенствуй профессиональное безразличие», — напомнила она себе полузабытое наставление профессора из медицинского колледжа. Изученное на курсе анатомии внесло свою лепту. Она вернулась к тому, что так удивило ее, и приступила к обследованию, которое потрясло ее до глубины души, но тем не менее не лишило способности действовать. В конце концов, в пунктах скорой помощи ей приходилось видеть и худшее.

Пожилой человек, которого она встречала и раньше, с бумажным планшетом, сейчас явно был потерян для любых попыток реанимации. Кто-то воспользовался чрезвычайно острым ножом, чтобы проткнуть ему сонную артерию и трахею, а частично и позвоночник. Повсюду виднелась запекшаяся кровь, огромные ее пятна темнели на стенах, на полу, на столе, заваленном газетами, и уже застывали большими плотными и вязкими комками… но это был лишь один из источников стоявшего в трейлере запаха, потому что убитый еще и опростал кишечник. Он лежал, откинувшись на спинку перевернутого стула; его кожа была восковой (но Мириам все же пощупала ее), холодной.

«Как минимум двенадцать часов, — подумала она, осторожно пытаясь поднять его руку, все еще схваченную трупным окоченением, — но вряд ли больше». Интересно, мог ли сильный холод задержать процессы разложения? Да, похоже, до некоторой степени. «Стало быть, это произошло до моего последнего «путешествия» сюда, но уже после того, как я увиделась с Полетт».

— Идиоты, — едва слышно, но злобно прошептала она. Значит, в ту ночь, когда она была с Роландом, кто-то явился на склад, мимоходом убил старика-сторожа, поднялся по ступеням — сорвав натянутую там тонкую нить, — а затем… что? Перебросил на другую сторону наемника, который залез на крышу и пытался напасть на Ольгу? А потом вернулся, перешел на другую сторону и разрядил пистолет в «куклу», сооруженную из подушек на кровати Мириам? И исчез? «Последовательность событий еще не означает их причинной связи», — напомнила она себе и усмехнулась, возмущенная собой, а еще больше — злая.

— Что же делать? — Как обычно: воспользоваться своим самым опасным оружием. Она извлекла телефон и позвонила Роланду.

— Да? — Он отозвался после четвертого гудка.

— Роланд, возникла проблема. — Мириам вдруг поняла, что задыхается и дышит слишком часто. — Дай перевести дух. — Она успокоилась. — Я на складе, на защищенной территории, «двойнике» моих комнат во дворце. Ночной сторож демонстрирует мне перерезанное горло. Он мертв от двенадцати до тридцати часов. И кто-то, воспользовавшись приемом на той стороне… ты, к примеру, не посылал мне записку, где звал встретиться с тобой в оранжерее дворца Торолдов?

— Нет! — По его голосу было понятно, что он потрясен. — Где ты? — Она назвала адрес. — Хорошо, я распоряжусь немедленно направить туда отряд чистильщиков. Послушай, сегодня ночью у нас полный шухер. Похоже, Служба национальной безопасности, отыскивая террористов, занялась анализом участившихся торговых махинаций и обнаружил один из наших…

— Я получила записку, — перебила Мириам. — Послушай, моя проблема такова: я натянула тонкую нить поперек верхней ступени, когда проходила здесь прошлой ночью, и она была порвана, когда я вернулась сюда утром. Я точно уверена, что кто-то из Клана пришел сюда, убил сторожа, пробрался на этот чердак, который находится на другой стороне от моего «номера» во дворце… порвав нить… и переправился в другой мир. Имела место еще одна попытка убить меня — прошлой ночью, в моей спальне, Роланд. Кто-то хочет моей смерти, и во дворце что-то происходит.