Когда вошли в дом, то в доме сидели и пьянствовали полицейские. Всего их было 3 человека и хозяин дома. По предложению поднять всем руки вверх нами последние были обысканы, у них были отобраны все документы и оружие – винтовки, отойдя от деревни, всех расстреляли.

Из этой операции убитых и раненных с нашей стороны не было.

Все добытые нами документы и фотосъемки были переданы Особому Отделу Северо-Западного фронта.

Таков отчет диверсионной группы за вышеуказанный период работы в тылу врага.

Марков

Жаворонкова

Зам. нач. 4-го отдела УНКВД по ТО

Капитан госбезопасности Соколов

19 ноября 1942 года.

Источник: Хранить вечно. Документы 4-го отдела. – Тула, 2007. – С. 71–72.

За первые месяцы Великой Отечественной войны чекистами был накоплен определенный опыт в сфере организации партизанского движения. Поэтому удалось избежать ряда ошибок, связанных с комплектованием партизанских отрядов на оккупируемых противником территориях. Одна из них – принудительная запись в партизаны.

Так, в подписанной 4 октября 1941 года заместителем начальника Управления НКВД Ярославской области Кримяном и начальником транспортного отдела НКВД Ярославской железной дороги Журавлевым директиве № 2-52/011 четко определен порядок формирования партизанских отрядов и диверсионных групп. Боевиков для них предписывалось набирать из наиболее надежных бойцов истребительных батальонов и местных жителей.

Другая важная особенность документа. В нем были подробно расписаны боевые задачи партизанских отрядов и диверсионных групп. Предписывалось воспрепятствовать передвижению и перевозке войск противника, устраивать срыв работы промышленных предприятий, проводить диверсии на аэродромах, электростанциях и топливных базах. Предлагалось разделить все коммуникации (автомобильные и железнодорожные) на участки по 20–25 километров и к каждому «приписать» партизанский отряд или диверсионную группу.

Для срыва работы железнодорожных узлов и промышленных предприятий предлагалось создать диверсионные группы на наиболее важных железнодорожных узлах и станциях.

«Насаждение диверсионных групп на железнодорожных узлах и станциях проводят непосредственно транспортные органы НКВД в непосредственном контакте с территориальными органами НКВД. Кроме этого, диверсионные группы следует создавать и в других пунктах, исходя из конкретной обстановки»[280].

Также предписывалось комплектовать диверсионные группы не только мужчинами, но и женщинами. Продиктовано это было несколькими обстоятельствами. Во-первых, пребывание мужского населения призывного возраста на оккупированной противником территории неизбежно было связано с процедурой прохождения учета, регистрации, проверок, а также мобилизации.

Во-вторых, большая часть мужчин была призвана в армию, эвакуирована вглубь страны или приписана к партизанским отрядам. Соответственно, выбор кандидатов на включение в диверсионные группы был ограничен.

Начали функционировать специальные курсы, где краткосрочную подготовку проходили командиры партизанских отрядов и диверсионных групп.

Параллельно с этим начался процесс закладки в схроны вооружения, боеприпасов, взрывчатых веществ, продовольствия и одежды. За реализацию этого мероприятия отвечали руководители районных и дорожно-транспортных отделов НКВД.

Особое внимание уделялось вопросам разработки связи и укрытия партизанских отрядов и диверсионных групп в любое время года. Говоря другими словами, велась подготовка лесных лагерей и конспиративных квартир. Также повышенное внимание уделялось вопросам организации связи.

Исходя из трагического опыта первых месяцев войны, теперь кроме курьерской связи (с помощью связников) предполагалось активно использовать радиосвязь.

В Директиве № 2-52/011 также было указано, что информацию о разработанных оперативных мероприятиях и списки партизанских отрядов надлежит выслать к 15 октября 1941 года. За день до указанной даты от начальников городских и районных отделов НКВД начали поступать доклады о проделанной работе. В одном из них отмечалось: «…состав партизанских отрядов и диверсионных групп подобран из наиболее преданных ВКП(б) и советской власти людей, из числа партийно-советского актива, колхозников… физически здоровых и хорошо знающих условия района, так как большинство состава являются местными уроженцами, а остальная часть состава работает от 3 лет и больше…»[281]

У этих кандидатов был единственный, но очень важный недостаток. Все они перед войной продемонстрировали лояльность советской власти. А значит, именно они попадут в первую очередь в поле зрения органов безопасности оккупационного режима. Соответственно, использовать их на подпольной работе в городах крайне сложно. Другое дело – партизанские отряды. Хотя и там приходилось иногда выходить в села и города.

По состоянию на 20 ноября 1941 года в 28 районах Ярославской области было сформировано 35 партизанских отрядов. Началась закладка вещевых, продовольственных баз и мест хранения вооружения. Предполагалось, что в случае наступления противника личный состав партизанских отрядов группами по 3–4 человека уйдет в заранее оборудованные лесные лагеря.

Рассчитано было заложить 90-суточный запас продовольствия на две тысячи человек. Для этих целей по заявке УНКВД областной торговый отдел отпустил продуктов на сумму 2 346 500 рублей.

По состоянию на 20 ноября 1941 года на вооружение партизанских отрядов благодаря УНКВД поступило 4147 винтовок и 600 тыс. патронов к ним. Кроме того, «техники УНКВД просмотрели и отремонтировали пятьсот польских винтовок» (вероятно, речь идет о винтовке системы «Маузер» образца 1898–1929 годов, которая состояла на вооружении польской армии, а в 1939 году досталась СССР).

Также было получено сорок пулеметов и 70 тысяч патронов к ним. Гранат: Ф-1 – 10 487 штук; РГД-33 – пятьсот штук; «польских гранат» – одна тысяча штук. В исправительно-трудовых колониях было организовано изготовление гранат типа Ф-1 без детонатора, взрывателем служила специально изготовленная спичка. К 20 ноября 1941 года их было выпущено 30 тысяч штук. Там же там начался выпуск мин для партизанских отрядов. Планировалось изготовить не менее семисот штук.

Для проведения диверсионных актов на одном из областных предприятий наладили выпуск специального приспособления к винтовке для бесшумной стрельбы, которое позволяло вести прицельный огонь на дальность 250–300 метров. Была изобретена, изготовлена и опробована «мортирка» к русской трехлинейной винтовке, которая позволяла производить прицельный огонь бутылками с зажигательной жидкостью на дальность до ста метров.