— Но если кто-то находился в охотничьем домике сразу после их гибели, то почему он никому ни слова не сказал об этом? — спросил Стоунвилл.

— Вероятно, по той же причине, что и Десмонд, — промолвила Минерва. Она стояла чуть в стороне, все еще поддерживая Неда, который на глазах слабел. — Он мог опасаться, что его обвинят в убийстве.

— Да, но кем бы он ни был, он ехал туда по какой-то причине, — вставил Джаррет. — Этот человек мог знать, что привело в охотничий домик маму и папу. Не исключено, что он даже хотел присоединиться к ним. И мы должны выяснить, кто это был.

— Это будет непросто, — сказал Джайлс. — Любой из ваших гостей мог вывести лошадь из конюшни.

— И это мог быть не только наш гость, — заметила Минерва. — В поместье столько людей, что любой незнакомец мог преспокойно войти в стойло, а конюх при этом даже не заподозрил бы, что он не был одним из гостей.

— Он — или она! — бросил Джаррет. — Не будем исключать из списка женщину. Так что теперь нам придется задавать вопросы конюхам. Надеюсь, Пинтер сможет разыскать всех.

Нед застонал, и Минерва сказала:

— Мы сможем потолковать об этом позже. Нам надо вернуться в дом и вызвать к Неду доктора. Не хочу, чтобы моего мужа судили за убийство, даже если он защищал меня.

Ее слова заставили братьев действовать. Они усадили Неда на лошадь Десмонда, и Стоунвилл повел ее к особняку. По пути Джайлс все время держал Десмонда на прицеле, а братья засыпали его вопросами о том, что он увидел в охотничьем домике.

К сожалению, видел он немногое, так что едва ли мог быть им полезен. Поэтому Минерва рассказала о том, что Джайлс раньше тоже побывал там. Стоунвилл что-то недовольно пробормотал о том, что она лезет не в свое дело, но Джайлс все же рассказал о своих наблюдениях. Само собой, после этого возобновился разговор о смерти их родителей.

Стоунвилл пообещал, что наутро он первым делом вызовет в Холстед-Холл мистера Пинтера — для того чтобы сообщить ему новую информацию и узнать, что еще он может в связи с этим предпринять.

Наконец они добрались до особняка. Встревоженные жены братьев и бабушка выбежали им навстречу, чтобы узнать, что произошло.

Минерва отправила слугу за доктором, а Хетти Пламтри потребовала, чтобы ей поведали о случившемся в мельчайших подробностях. Услышав рассказ родных, она резко повернулась к Десмонду — в это мгновение пожилая женщина напоминала разъяренную львицу, защищающую своих детенышей.

— Да как ты посмел проникнуть в наше поместье и попытаться выкрасть то, что тебе не принадлежит?! — вскричала она.

— Так воровать-то было нечего! — простонал Десмонд. — Они же вам сказали: все дело в недопонимании.

— Единственное, в чем состоит недопонимание, так это в том, что они первым делом не пришли ко мне и не сказали, в чем тебя подозревают. Если бы я хоть что-то узнала, потребовала бы у тебя объяснений! — негодовала Хетти. — Черт, да я бы голову тебе снесла!

— Вы были больны, миссис Пламтри, — вставил Джайлс. — Ваши внуки не хотели вас тревожить.

Хетти Пламтри бросила на него мрачный взгляд.

— А вы, молодой человек, вы помогли им все от меня скрывать! — негодующе проговорила она. — А я-то думала, что вы на моей стороне.

— Так и есть, — сказал Джайлс. Заметив, что Минерва удивленно приподняла брови, он добавил: — В некотором смысле.

— Тогда называй меня бабушкой или бабулей — как и все остальные, — фыркнув, сказала она. — Ты теперь — член семьи. — Потом Хетти направилась к Неду, который лежал на диванчике в ожидании доктора. — Ну а ты, мой дорогой внучатый племянник!.. Как только ты посмел угрожать моей внучке и своей кузине ножом?!

— Я был вынужден сделать это, — защищался Нед. — Она собиралась все испортить — она и этот ее чертов муж!

— Прекрати браниться! И ныть тоже. Я сделала все, что в моих силах, чтобы помочь твоему отцу, а он отплатил мне тем, что наполнил твои уши ядом и обучил ненавидеть собственных родных. У него было полно преимуществ, когда он начинал: мой брат оставил ему отличную бумагопрядильную фабрику. И не вина всех остальных, что Десмонд не смог нормально управлять ею, — бушевала Хетти. — Подумать только, он нанимает на работу детей!

— Я только детям и в состоянии платить за работу, — пожаловался Десмонд.

— Ерунда! Я плачу рабочим на пивоваренном заводе, но у меня не работают несовершеннолетние, — отрезала Хетти. Она сурово посмотрела на отца и сына Пламтри. — И что мне прикажете с вами обоими делать? Я не могу допустить, чтобы вы продолжали в том же духе только из-за того, что возненавидели своих родственников.

— Вы можете передать их в руки властей, — проговорил Оливер. — Я за это.

— И я бы так поступил, — поддержал его Джайлс.

Бабушка бросила на них успокаивающий взгляд.

— И добился бы того, что о вас снова заговорили бы в газетах? Да никогда в жизни! Мне совсем недавно удалось избавить вас от сплетен, и я намереваюсь раз и навсегда покончить с ними.

— К тому же привлечение их к судебной ответственности приведет к тому, что пострадают кузина Берта и другие дети, — добавила Минерва. — А это несправедливо, потому что они ни в чем не виноваты. Если бы вы поинтересовались моим мнением, то я посоветовала бы отправить Неда и его отца домой.

Все недовольно загудели, и она воскликнула:

— Дайте мне договорить! Что, если мы отпустим их домой при условии, что Десмонд согласится больше не использовать на своей фабрике детский труд?

Собравшиеся замолчали. Честно говоря, Джайлс предпочел бы увидеть Неда на виселице, но он знал, что его мягкосердечная жена никогда на это не согласится. А он уже начал подозревать, что у нее интуиция лучше, чем у него.

— Что ж, меня подобное предложение вполне устраивает, — заявила бабуля.

— Нет, послушайте меня! — вмешался в разговор Десмонд. — Как я смогу управляться на фабрике без рабочих?

— Попытайся нанимать взрослых, зрелых рабочих и платить им достойную зарплату, — посоветовал Джаррет. — На пивоваренном заводе такие меры помогают. По сути, я готов принять предложение Минервы, но еще кое-что добавил бы от себя. Ты не рад этому, Десмонд? Давай сделаем так: я, ты и наш юный Нед будем вместе работать в Рочестере, чтобы фабрика заработала более успешно!

Джайлс при виде безжалостного выражения на лице Джаррета едва сдержал смех. Да, вероятно, Джаррет действительно в чем-то поможет ему, но при этом он сделает жизнь Десмонда невыносимой.

У того был такой вид, будто он готов снова вступить в спор. Но потом он огляделся, посмотрел на каждого из собравшихся и недовольно пробормотал:

— Отличное предложение, кузен.

Похоже, к Десмонду наконец-то ввернулся здравый смысл. Он понимал, что получает прощение, которого не заслуживает.

В это время приехал доктор. Осмотрев Неда, он подтвердил, что ранение не было слишком серьезным. Обработав рану, доктор сказал, что Неда можно перевезти в гостиницу в Тернгеме, и пообещал присмотреть за ним там.