Вышибала заломил ей руку за спину.

– Мы должны ее найти, – объяснил его действия молодой человек. – Веди нас к ней. Сейчас же! И не вздумай визжать, а не то мой друг сломает тебе то, за что держит.

– Ой, нет! Нет! Не делайте мне больно! Пустите меня, пустите…

Вышибала дождался кивка приятеля и отпустил ее руку. Хозяйка пансиона привалилась к перилам узкого холла.

– Наверху, – выдохнула она. – Третий этаж.

– Вперед, – скомандовал владелец трости, и женщина послушно заковыляла вверх по лестнице.

Мистер Харрис (так его звали) подгонял ее тычками в спину.

– Пошевеливайся, – ворчал он. – Кстати, как тебя зовут?

– Миссис Элфик, – последовал невнятный ответ. – Пожалуйста… у меня больное сердце.

– Ну надо же, – посочувствовал гость. – Никак Маккиннон его разбил, а?

Они как раз добрались до площадки второго этажа. Женщина прислонилась к стене, прижав руку к груди.

– Понятия не имею, о чем вы, – пролепетала она.

– Кончай бормотать и шагай. Нам нужен женский свет, что чист и путеводен, так, Саквилль?

Его задиристый друг как-то по-обезьяньи хрюкнул в знак согласия и снова намекнул миссис Элфик, чтобы та пошевеливалась. Они поднялись еще на один пролет и остановились у двери первой комнаты.

– Ну, что ж, Саквилль, – заметил Харрис, – тут нам понадобятся твои особые таланты. Мисс Элфик, сейчас вы станете свидетелем сцены, которая может вас сильно расстроить. Ну, тут уж ничего не поделаешь.

– Ой, нет, прошу вас, – простонала миссис Элфик, но Саквилль уже попятился, а затем изо всех сил ударил в дверь ногой, прямо рядом с замком.

Дверь треснула и распахнулась; изнутри послышался испуганный крик. Саквилль впечатал дверь в стену и придержал ее перед мистером Харрисом, который вошел вальяжно и неторопливо, постукивая тростью о ладонь и с любопытством озираясь по сторонам.

Изабель Мередит – с половины ее лица сбежала краска, зато вторая пылала, как пожар, – стояла у стола с какой-то затейливой вышивкой в руках.

– Кто вы? – прошептала она. – Что вам нужно?

– Нам нужен Маккиннон, которого вы тут прячете. Кстати, хозяйка в курсе? – хищно осведомился Харрис и повернулся к миссис Элфик. – Вы, дорогуша, знаете, что ваша постоялица прячет мужчину? Ну, то есть я думаю, что это мужчина, хоть от нас он бегает, как заяц. Настоящий мужчина так себя не будет вести. Ну что, мисс Родимое пятно, он сейчас здесь?

Изабель ахнула. Ее нельзя было бы назвать красивой, даже если бы у нее не было пятна. Кроме того, природа пожалела для нее жизненных сил. Она не привыкла к открытому проявлению жестокости и не знала, как на это реагировать.

– Я спросил, – повторил мистер Харрис, – здесь ли он сейчас? Может, под кроватью? Саквилль, ну-ка посмотри.

Саквилль ухватился за край железной койки и опрокинул ее. Под ней ничего не сказалось, кроме старого фаянсового ночного горшка. Изабель закрыла лицо руками.

– О, Саквилль, – прокомментировал Харрис, – смотри-ка, какой славный ручной петушок[16]. Глянь, может, Маккиннон там, внутри.

Саквилль пнул горшок, и тот разлетелся на тысячу кусков.

– Прошу вас, – простонала Изабель. – Его здесь нет, клянусь…

– А где же он?

– Не знаю! Я не видела его уже много дней. Пожалуйста…

– Но ты же помогала ему, милочка? Вас видели вместе, дрянь такая! И не говори, что это была не ты – такой циферблат, как у тебя, не спрячешь!

– Что вы от меня хотите? – вскричала Изабель. – Оставьте меня в покое! Честное слово, я не знаю, где он…

– Ну-ну, стыдитесь! – Харрис с интересом огляделся. – Проблема в том, что я человек скептического склада. Не верю людям, хоть тресни. И думаю, милочка, что вы мне врете. Вот что мы сделаем. Юный Саквилль сейчас разорвет и сожжет у вас на глазах вашу работу – все, до последней ниточки. Можно было бы, конечно, просто избить вас, но вы и так выглядите хуже некуда, так что разницы никто и не заметит. Саквилль, мальчик мой, приступай.

– Нет! Нет, умоляю! Это все что у меня есть – только не их, только не вышивки! Я этим зарабатываю на жизнь… Прошу вас!

Она упала на колени и вцепилась в полу его пальто. Саквилль тем временем стащил со стола скатерть и принялся рвать ее в клочья. Изабель рыдала и хватала Харриса за пальто, но он не обращал на нее ни малейшего внимания.

– Смотри хорошенько, Саквилль. Тут просто обязаны быть всякие платьица и ночные сорочки, и нижние юбки и всякое такое барахло. Рви их все, мальчуган, рви их все. Пусть присутствие дам тебя не смущает. Все эти слезы и визг – верный знак, что ты хорошо делаешь свое дело, как достойный британский йомен.

И хотя обе женщины пытались ему помешать (миссис Элфик отшвырнули прочь, а Изабель отвесили такого тумака, что чуть дух из нее не вышибли), следующие пять минут юный Саквилль систематически уничтожал все плоды ее трудов. Там действительно были платья и ночные сорочки, и драгоценные батистовые крестильные рубашечки, в которых каждый шов должен быть идеален. Были вещицы, которые она делала для своих постоянных покупателей: прехорошенькие кружевные перчатки, шали, носовые платки тончайшей работы, вышитые блузки, плиссированные вдовьи чепцы, полупрозрачные муслиновые нижние юбки – все, все это было выхвачено из папиросной бумаги и безжалостно изодрано в клочья.

Изабель упала в кресло и разрыдалась. Миссис Элфик, дрожа всем телом, смотрела, как Саквилль швырнул в камин снежно-белую кучу.

Тут мистер Харрис заметил дверь, которой разгром еще не коснулся. За ней оказался шкафчик, а в шкафчике – лакированная шкатулка, видимо, жестяная. Он потряс ее – коробка была легкой, в ней ничего не гремело.

Но Изабель тут же вскочила.

– Нет! – вскричала она. – Я… я скажу вам, где он. Только не трогайте это. Отдайте, пожалуйста. Пожалуйста…

– Ага! – обрадовался мистер Харрис. – Вот оно, наше сокровище!

Он попробовал подцепить крышку, но она оказалась заперта.

– Ну что ж, говори, где он, и получишь коробку назад. А не то молодой Саквилль с ней разберется.

Она протянула руку – он отвел шкатулку подальше. Она так и пожирала ее глазами. Бледная, тщедушная, дрожа от ужаса из-за того, что собиралась сделать, она пролепетала:

– Завтра… завтра он выступает в Королевском мюзик-холле в Хай-Холборне. Прошу вас… вы же не причините ему вреда?

Харрис протянул ей коробочку, она схватила ее и прижала к груди.

– Причинить ему вред? Ах, милая, боюсь, теперь это не мне решать. Кто я такой, чтобы вставлять палки в колеса судьбы? Королевский мюзик-холл в Хай-Холборне, говорите? Знаю такое местечко. Эй, Саквилль, лови!