- И тот, кто здесь побывал, мог удалить из компьютера всю информацию?

- Легко. Замков-то не было.

Валландер призвал на помощь свои скудные компьютерные познания, даже термины постарался припомнить:

- А вдруг пароль был, но его тоже стерли?

- Тот, кто открывал компьютер, мог, конечно, и пароль убрать.

- И опустошил компьютер?

- Следы, вероятно, остались, - сказала Анн-Бритт.

- Что ты имеешь в виду?

- Ну… Мартинссон мне объяснял.

- Так объясни мне!

- Представь себе, что этот компьютер - дом, откуда вынесли всю мебель. Но зачастую следы все равно остаются: ножки стульев могли поцарапать паркет, стены выцветают на солнце, а там, куда оно не достигало, выглядят темнее.

- Если снять со стены картину, которая долго там висела, под ней видно темное пятно. Ты это имеешь в виду?

- Мартинссон толковал о компьютерных подвалах. Где-то там по-прежнему живут остатки того, что некогда существовало. Ведь ничто не исчезает бесследно. Пока жесткий диск не разрушен полностью. И по этим остаткам можно восстановить утраченное. Оно стерто, а тем не менее есть там, в подвалах.

Валландер покачал головой:

- Понятно в какой-то мере. Но в данный момент меня больше всего интересует, что девятого октября кто-то лазил в этот компьютер.

Анн-Бритт снова повернулась к монитору.

- Дай-ка я на всякий случай проверю игры. - Она занялась иконками, которые до сих пор не трогала. - Любопытно, что это за игра - «Якобова трясина»? Никогда про такую не слыхала… - Она щелкнула мышкой, покачала головой. - Пусто. Зачем же тогда иконка?

Они начали обыскивать комнату - не найдутся ли дискеты. Увы. Интуитивно Валландер был уверен, что доступ к информации, находившейся в этом компьютере 9 октября, мог бы сыграть в расследовании решающую роль. Ведь не зря же кто-то полностью очистил жесткий диск. Может, сам Юнас Ландаль, а может, кто-то другой.

В конце концов оба сдались. Валландер спустился в гараж к Нюбергу, попросил прочесать весь дом на предмет дискет. После автомобиля это самая важная задача.

На кухне Анн-Бритт разговаривала по телефону с Мартинссоном. Увидев вошедшего комиссара, она передала трубку ему.

- Как у вас дела?

- Роберт Мудин - парень на редкость энергичный. На обед заглотал какой-то чудной пирог. Я еще и кофе не успел выпить, а он уже рвался продолжить работу.

- Результаты есть?

- Он упорно твердит, что цифра двадцать чем-то очень важна. Она повторяется снова и снова. Но стену Роберт пока не одолел.

- То есть?

- Это его собственное выражение. Он не сумел пробить защиту. Однако считает, что пароль состоит из двух слов или из комбинации некой цифры и слова. Не знаю, как он до этого докопался.

Валландер очень коротко рассказал, где находится и что произошло. Закончив разговор, он попросил Анн-Бритт еще раз потолковать с соседом. Точно ли он уверен, что Юнас уехал в среду? И не заметил ли кого поблизости от виллы в четверг, девятого октября?

Анн-Бритт ушла. Комиссар сел на диван и погрузился в раздумья. Но двадцать минут спустя, когда коллега вернулась, ничего толкового так и не придумал.

- Он ведет записи, - сообщила Анн-Бритт. - Все ж таки это нелепость. Неужели такая перспектива ждет человека по выходе на пенсию? Как бы там ни было, он вполне уверен: парень уехал в среду.

- А девятого?

- К дому никто не приближался. Но он, разумеется, признаёт, что не сидит у кухонного окна круглые сутки.

- Ну что ж, - сказал Валландер. - Возможно, Юнас возвращался домой, а возможно, туда наведался кто-то другой. Подтвердилось только одно: нам по-прежнему ничего не ясно; как бродили в тумане, так и бродим.

На часах было уже пять. Анн-Бритт поехала за детьми. Правда, предложила позднее вернуться. Однако Валландер сказал, что в этом нет нужды. В крайнем случае он ей позвонит.

В третий раз он вернулся в комнату парня, присел на корточки и заглянул под кровать. Анн-Бритт туда уже заглядывала. Но он хотел собственными глазами убедиться, что там ничего нет.

Потом лег на кровать.

Допустим, парень прячет в комнате что-то важное, размышлял Валландер. Причем так, чтобы, проснувшись утром, сразу увидеть: оно на месте. Комиссар обвел взглядом стены. Ничего. Хотел было сесть, как вдруг заметил, что книжный стеллаж, стоявший впритык к гардеробу, слегка наклонился. Когда лежишь, это отчетливо заметно. Он сел. Наклон исчез. Валландер подошел к стеллажу, присел на корточки. Под опору стеллажа подвели два почти незаметных клинышка. Одной рукой он пошарил под стеллажом. Зазор небольшой, сантиметра три. Но он сразу нащупал какой-то предмет, прикрепленный к нижней поверхности. Отковырнул и вытащил на свет, уже зная, что это. Дискета. По дороге к письменному столу достал мобильник и быстро набрал номер. Мартинссон ответил незамедлительно. Комиссар назвал адрес. Мартинссон записал. Роберт Мудин посидит некоторое время наедине с фальковским компьютером.

Мартинссон приехал через четверть часа. Включил компьютер, сунул дискету в прорезь. На мониторе появилось окошко, и Валландер наклонился прочесть название. «Якобова трясина». Он смутно припомнил, что Анн-Бритт говорила, будто это игра, и на миг почувствовал разочарование. Мартинссон открыл дискету. Там оказался один-единственный файл, который последний раз изменяли 29 сентября. Мартинссон снова кликнул мышкой.

С изумлением оба прочитали возникший на экране текст:

Норок надо выпустить на волю.

- Что это значит? - спросил Мартинссон.

- Не знаю, - ответил Валландер. - Однако у нас появилась новая связь. На сей раз между Юнасом Ландалем и Тиннесом Фальком.

Мартинссон недоуменно посмотрел на него.

- Ты явно забыл, - продолжал комиссар, - что несколько лет назад Фалька задерживали за участие в акции на норковой ферме.

Мартинссон вспомнил.

- Уж не был ли Юнас Ландаль среди тех, кто скрылся тогда под покровом ночи? Полиция так их и не нашла.

Мартинссон по-прежнему недоумевал:

- Выходит, речь тут идет о норках?

- Нет, определенно нет. И я думаю, нам нужно как можно скорее разыскать Юнаса Ландаля.

На рассвете 14 октября Картеру в Луанде пришлось принять важное решение. Он открыл глаза в темноте и некоторое время слушал гул кондиционера. Слух тотчас подсказал, что скоро надо будет почистить фильтры. К шуму холодного воздуха, продувавшего спальню, примешивался легкий посторонний звук. Картер встал, вытряхнул тапки (вдруг там спряталось какое-нибудь насекомое?), надел халат и спустился на кухню. За решетками окон он увидел одного из ночных охранников, вероятно Жозе: тот спал, грузно обмякнув на старом, рваном походном стуле. Но Роберту неподвижно стоял у калитки, смотрел в ночь, оцепенев в неведомых помыслах. Немного погодя он вооружится громадной метлой и начнет мести дорожки по фасаду дома. Этот шорох всегда внушал Картеру ощущение безопасности. От человека, который изо дня в день делает одно и то же, веет вечностью и постоянством. Роберту и его метла - символ жизни в лучшие ее мгновения. Без неожиданностей и соблазнов. Всего лишь повторяющиеся, ритмичные взмахи, отметающие прочь песок, камешки, обломанные веточки. Картер достал бутылку кипяченой воды, с вечера стоявшую в холодильнике. Не спеша выпил два больших стакана. Потом снова поднялся наверх, сел за компьютер, всегда включенный. На случай перебоев с электричеством он был подсоединен к мощной резервной батарее, а кроме того, снабжен стабилизатором, поскольку напряжение в сети вечно скакало.