Врач развернул на столе большой лист бумаги.

– Ой! Какая у вас карта хорошая, – восхитилась Оксана, разглядывая план Ракитина. Его любимое детище, сотворенное вручную. – Мы ехали на маршрутке от метро «Ладожская». Пересекли Охту. Вот тут. Точно помню, потом был проспект Энергетиков. С него свернули налево, но что там за улица…

– Ага, сообразил! – обрадовался Ракитин. – Значит, тот коллектор, что в парке!

Девушка не поняла, что так восхитило Игоря Борисовича, ее глаза слипались. Журналистка с трудом пыталась удержать нить беседы. Ракитин поставил на карту примерную точку входа, отыскал на плане ближайший воздухозаборник метро.

– Сколько ж ты проползла под землей?! – удивился психиатр. – Ничего себе! Отсюда до вентиляционной шахты – сумасшедшее расстояние!

– Я очень за мальчишек испугалась. Дело только в этом, – честно ответила девушка. – Ради себя – не получилось бы. Просто легла бы в трубе и тихо околела.

Журналистка сладко зевнула и ткнулась лицом в руки.

– Оксан! – врач потряс ее за плечо. – А можно как-то определить: из какой водосборной камеры ты до вентиляционной шахты метро добиралась?

– Можно, – почти засыпая, пробормотала девушка. – Там ход – около железной лестницы. Наверху, выше уровня головы. А чуть сбоку от железных ступенек кто-то написал «О плюс К». Я запомнила. Потому что это первые буквы наших имен. Оксана плюс Кирилл. Случайное совпадение.

– «О плюс К»! – Ракитин чуть не захлопал в ладоши. – Значит, найти можно!

– Наверное, – вяло ответила девушка.

– Оксан! А внизу, от вентиляционной шахты, только один коридор отходит? Или много?

– Не знаю, – журналистка опустила голову на подушку. – Один помню.

– И ты уверена, что там, в тоннеле, видела рыцарей возле костра?

– Рыцари – это обман, – тихо пробормотала журналистка, прикрывая веки. – Они пустые внутри. Смотришь в лицо, но там ничего нет. Нет глаз за забралом. Я чувствую. Словно кто-то ими движет. Другой.

– Кто-то другой ими движет! – Игорь Борисович поднялся в сильном волнении.

Он думал точно так же! Оксана лишь повторила вслух его мысли! То, до чего он дошел с помощью размышлений, девушка угадала, поняла нутром.

– Однако они не только убивают. – Ракитин принялся быстро ходить по палате. – Два раза они спасли людей. Почему же? Почему?!

Он случайно наткнулся на стул, уронил его. От неожиданного громкого звука девушка открыла глаза, непонимающе посмотрела на Ракитина. Тот присел на краешек кровати.

– Оксана, я понимаю, тебе трудно об этом говорить. Скажи, пожалуйста, когда этот… сержант милиции… приставал к тебе… именно рыцарь убил его, да?

– Вы тоже не верите? – вопросом на вопрос ответила журналиста. Ее взгляд на миг стал осмысленным. – Думаете, я сошла с ума. Да?

– Нет!

– Его убил человек в латах средневекового рыцаря, – устало повторила Оксана. За утро ей пришлось произнести эту фразу раз пятнадцать. Или двадцать. – Я не знаю, кто это был. Лица не видела, потому что забрало опущено. Убил мечом. Ударил дважды. В живот, потом сверху. По голове, спине. И наручники на мне разрубил. Не могла же я их зубами перекусить, правда?!

– Успокойся! – погладил ее по волосам, как ребенка, Игорь Борисович. – Успокойся, пожалуйста. Все хорошо!

– Я не сумасшедшая!

– Ты не сумасшедшая. Спи…

Девушка вздохнула, но, видимо, сил у нее действительно больше не оставалось. Оксана повернулась на бок, положила руку под голову и засопела. Игорь Борисович постоял возле спавшей журналистки, размышляя, потом сходил в свой рабочий кабинет. Вынул из стола желтую папку, принес ее в палату. Усевшись на стул возле девушки, положил папку на колени, написал на чистом листе:

«Оксана! Ты журналистка. Видела рыцарей своими глазами, а потому не сочтешь это безумием. В желтой папке – подборка материалов, Адреса, копии медицинских карт, рассказы. Обо всех случаях, когда люди видели рыцарей в блестящих латах. Точно таких же, каких видела ты. На карту города нанесены точки, где это происходило. Возле каждой точки – номер. Аналогичные номера – на документах. Я уверен: там, внизу, нечто живое. Но это – не рыцари. Ухожу, чтобы во всем убедиться собственными глазами.

Если не вернусь – туда ходить не надо. Значит, оно не отпускает тех, кто проник в тайну его существования. Тогда решай сама, как быть с этими материалами. Ты журналистка, тебе и карты в руки. Будь счастлива и под землю больше не лазай! Ракитин».

Он положил драгоценную папку на тумбочку, в изголовье больничной кровати. Сверху пристроил записку. Постоял возле спавшей девушки, поправил на ней одеяло. Отделение покинул не сразу, заскочил в свой кабинет, чтобы забрать маленькую сумку, в которой лежали фонарь с комплектом запасных батареек, фотоаппарат, запасные теплые носки и кроссовки.

Дежурная сестра уже не спала, крутилась на кухне возле чайника.

– Дин! – позвал ее Игорь Борисович. – Мне сегодня надо уйти чуть пораньше. Григорьев приедет в восемь утра. Скажи ему, что Оксану Лаптеву можно отправить домой, но не одну. Как только за ней приедет сопровождающий, парень по имени Кирилл. Запись о состоянии Лаптевой в ее личную карту я сделал. Пока часик сама посидишь, хорошо?

Не дожидаясь ответа, Игорь Борисович Ракитин выскочил в коридор. Не стал вызывать лифт и сбежал вниз по лестнице. Он очень спешил.

Последними из коллектора вылезали Маньяк, Шатун и Руж. Увидев их, Киловольт облегченно вздохнул. Все живы, все вышли на поверхность.

– О-го-го! – завопил Маньяк, поднимая руки к небу. И захохотал. – Парни! Давно я на такой адреналиновой игле не сидел! Спасибо, братцы. Развлекли!

Видимо, от избытка чувств, он бросился к Килу, крепко сжал того в объятиях. Диггер закашлялся.

– Что, наркоша метановая? – вскричал Маньяк и хлопнул приятеля по плечу. – Поплохело?

Киловольт только улыбнулся.

– Держись, Ромео! Все позади! Позади!

Диггеры один за другим подходил к Килу, улыбались, пожимали руку.

– Спасибо! Спасибо! – повторял каждому Кирилл. – Спасибо, брат! Я твой должник…

И вдруг Шатун захохотал, тыча куда-то пальцем. Его товарищи стали оборачиваться. Позади стоял Мутант, облаченный в чистую одежду. В костюм, белую рубашку и галстук. Накануне, в темноте да в страшной спешке, никто и не заметил, в каком виде он прибыл на «точку».

– Не иначе, мы вчера оторвали Мутанта от чего-то чистого и светлого! – вкрадчиво начал Берт.

Мутант скромно промолчал, только улыбнулся.

– От женщины! – уточнил Шатун.

Мутант улыбнулся и опять скромно промолчал.