Но самое плохое, сказала мама: «С его появлением в доме всегда обнаруживался алкоголь». Он не мог существовать без него. Четыре года мама пыталась ему помочь. Вдохновляла на то, чтобы он закодировался и устроился на работу, где не нужно было проводить столько времени вдали от семьи. Но ничего не работало. Когда она устала от борьбы за его здоровье и внимание, мама поставила вопрос ребром: либо он отказывается от алкоголя и командировок, они укрепляют семью и вместе воспитывают меня, либо они расстаются.

Папа думал не долго и выбрал свободу. В новом городе он встретил женщину и женился на ней. В третьей семье у него родился сын.

Мама рассказала, что перед ней стоял выбор: либо вытаскивать из алкоголизма папу, либо обеспечить мне счастливое детство. Она выбрала меня и постаралась максимально защитить меня от страданий.

Когда она закончила, она обняла меня и спросила:

– Теперь ты понимаешь, почему я ничего тебе не говорила все эти годы?

– Нет.

– Я не хотела тебя травмировать. Я хотела, чтобы ты выросла без обиды на папу.

Но она ошиблась. В тот вечер мой мир рухнул… я не знала, что хуже: что папа, о котором я всю свою жизнь слышала только хорошее, оказался не героем, каким я его представляла, а тем, кто просто бросил меня. Или то, что всю жизнь мама меня обманывала. В тот момент я не могла понять мамину мотивацию. Я просто чувствовала, что предал меня не только он, но и она. Эта боль зашла в самую глубину моего сознания и пустила корни.

Сегодня мне кажется это невероятным, но мама каким-то образом поместила надо мной стеклянный купол, запретив всем родственникам и друзьям говорить что-либо отрицательное о моем отце. Промах был только один раз со стороны 9-летней Светы, после чего она всегда держала язык за зубами.

У мамы со всеми была договоренность: я слышу про своего папу либо хорошо, либо ничего. И, вероятно, поэтому мой шок был таким сильным. Между моими представлениями об отце и реальностью была пропасть.

Когда в 15 лет я приехала в США, жизнь как будто начала компенсировать отсутствие родного отца, у меня постепенно появилось пять приемных пап: Рональд из Калифорнии, Дэвид, Дитер и Хэролд из Техаса и мой духовный наставник, который больше, чем кто-либо другой, обеспечил меня отцовской моральной поддержкой – Джордж Проктор Смит.

Но дыра, как бы я ее ни пыталась залатать, оставалась. Только спустя годы, когда я увлеклась психологией, я смогла осознать, что у меня сформировался комплекс брошенного ребенка. Это привело к тому, что я стала страшно обидчивой, и любое неловкое движение со стороны подруги или близкого друга (например, не перезвонить, когда пообещали) приводило либо к ухудшению отношений, либо к разрыву. Так как к этому времени я научилась легко заводить друзей, у меня постоянно менялся круг общения, но длительные глубокие отношения я поддерживать не умела.

С молодыми людьми я стремительно возводила стену, как только чувствовала малейший намек на то, что в их жизни я не являюсь приоритетом. Скорее всего, потому что многие годы я искала того, что не дал мне отец, мой первый мужчина был старше меня на 13 лет. Тогда я еще не знала, что большинство моих комплексов, страхов и ложных убеждений связано с этим жизненным фактом, который в моей голове сложился в следующую логическую цепочку:

Мой отец оставил меня. А следовательно –> Я недостойна любви.

И вот такая интерпретация поступка другого человека – одна из самых разрушительных вещей, которую мы делаем в своей жизни. Мы не просто берем случившийся факт, а мы трактуем его и рассказываем себе историю, которая годами разрушает жизнь.

Осознанность приходит не сразу… если вообще приходит. Я знаю людей, которые по 50 лет живут с искаженными выводами о себе. Эти выводы превращаются в устойчивые ложные убеждения, и потом они подтачивают людей изо дня в день, саботируют отношения, карьеру и социальную реализацию. Корень большинства наших проблем с самооценкой в какой-то одной неверно интерпретированной истории, которую мы не подвергли критическому анализу.

Этим страдала и я. Но когда я наконец-то закончила очередные неудачные отношения с Феликсом, я поняла, что хватит. Хватит идти на компромиссы и соглашаться на меньшее. Хватит постоянно обижаться и предъявлять претензии. В первую очередь к себе. Во вторую – к другим людям. Хватит думать, что я недостойна любви. Я задалась намерением найти корень этих состояний и выкорчевать его.

Я поставила задачу: найти истинную причину, почему у меня не складываются отношения.

Сегодня эта причина для меня очевидна. Но тогда это был какой-то код, который я все никак не могла разгадать. И пока я не начала пытаться вскрыть этот код, именно пытаться, потому что технологии у меня не было, у меня вообще не было никаких шансов разобраться: а что же служит истинным триггером моего гнева, обид и депрессии?

В процессе работы со своим коучем я поняла: все мои плохие состояния были следствием одной единственной причины.

Причиной ложного убеждения, что Я НЕДОСТОЙНА ЛЮБВИ. Ведь один из двух самых близких людей бросил меня. А раз меня бросил папа, значит, бросит и мужчина. А это очень больно. Значит, Я БУДУ СЧАСТЛи́ВЕЕ ОДНА, ЧЕМ В ОТНОШЕНИЯХ.

Ведь моя мама была счастливее одна, чем с папой. И все отношения с мужчинами показывали мне, что они в основном лишь источник огромной боли.

Когда я откопала это убеждение, я была в шоке:

Как же я могу построить счастливые отношения, если в моей голове есть базовая установка: я счастливее одна, чем с мужчиной.

Я поняла: либо я перепишу свою историю, либо всю жизнь буду страдать от последствий детской травмы.

Отцы бывают разные. Кто-то вкладывает в ребенка всю жизнь, кто-то лишь дает ее. Мое право на любовь и на хорошие отношения не определяется тем, что сделал мой отец.

Затем я рассказала себе новую историю.

Во-первых, я поставила себя на место папы. Я знала, что он не плохой человек, ведь детское восприятие не обманешь. Как я ни старалась, я не могла найти ничего плохого, связанного с ним. Если бы он не любил меня, если бы от него веяло плохими намерениями, это было бы в моих воспоминаниях, но нет. Я помнила только светлое чувство, которое у меня связано с его образом.

Тогда у меня возникла мысль: какую же боль должен был пережить он, чтобы бросить свою семью? От каких плохих состояний он пытался убежать? Что он глушил в себе алкоголем? Какие обиды и страхи он носил в себе? Ведь, чтобы отказаться от любящей жены и от маленькой дочки, от мамы и сестры, которые остались в его родном городе, ему нужен был веский повод. Зависимость не рождается на пустом месте, это мы знаем. Она возникает на почве глубокой травмы, которую трудно исцелить.

Чаще всего человек не может выбраться из этого сам, только с помощью сильной духовной и эмоциональной поддержки, которой, по всей видимости, он в своей жизни не находил.

Наверняка он чувствовал большую потерю от того, что не мог быть рядом и смотреть, как я расту. Наверняка он страдал от того, что не мог оплачивать алименты. Наверняка он сильно переживал за то, что не смог дать мне практически ничего, кроме генов. Но как сказала мне однажды моя подруга-психолог: «Это все, что тебе было от него нужно».