замзавотдела ЦК КПСС Сергей Алексеевич Баскаков, который приветливо мне улыбнулся, как старому знакомому, хотя первая с ним беседа состоялась более 10 лет назад, когда мою кандидатуру рассматривали на предмет работы в аппарате ЦК КПСС в качестве инструктора.

Объяснения прошли с обеих сторон. Я говорил о наших физических и финансовых затратах, понесенных при разведке месторождения полезных ископаемых в столь сложных горно-геологических условиях, а Минцветмет СССР отказывался принять запасы металлов для эксплуатации.

Результат встречи определило выступление председателя ГКЗ СССР Алексея Мироновича Быбочкина, который ранее бывал у нас в Норильске и знакомился с месторождением. Он сказал примерно следующее: на глубине ниже 1600 метров «Красноярскгеология» в соответствии с утвержденной государственной программой провела работы в соответствии со всеми требованиями. Количество и качество запасов металлов подтверждены бурением и лабораторными исследованиями и не подлежат сомнению. И они утверждены в ГКЗ СССР. Да, сегодня эти запасы невозможно извлечь, но идет научно-технический прогресс в горном деле, и со временем они будут извлекаемы. ЦК КПСС обязал Минцветмет СССР принять запасы на свой баланс.

Когда мы вышли в приемную, замминистра зло на меня посмотрел и, не простившись ушел.

Почему я сегодня вспомнил эту историю? Через тридцать лет в одной из центральных газет появилось сообщение: Норильский филиал «Норникеля» начал подготовительные работы по проходке сверхглубоких стволов для отработки запасов рудника Скалистого глубиной до 2000 метров, тех запасов, от которых министерство когда-то отказалось.

Последний раз я встречался с П.Ф. Ломако в середине 80-х годов. Мне позвонил второй секретарь Красноярского крайкома КПСС Л.Г. Сизов и дал распоряжение завтра к 12 часам дня прибыть на Ачинский глиноземный комбинат на совещание, которое проводит министр цветной металлургии П.Ф. Ломако по вопросу дальнейшего развития комбината. Нужно быть готовым по вопросам состояния сырьевой базы алюминиевого сырья в Центральной Сибири.

В назначенное время я был в Ачинске и принял участие в рассмотрении программы развития комбината. Собрались эксперты, руководители и проектировщики. Ломако как председатель слово предоставил главному инженеру проекта. Мужчина небольшого роста, худенький, стал докладывать, и видно, что волнуется. Ломако раз его оборвал, второй, и на глазах у всех докладчик как сноп падает на пол. Подбежали люди, подняли и отвели его в приемную. Ломако как ни в чем не бывало спрашивает, кто продолжит доклад, сразу нашелся заместитель главного инженера и продолжил начатое сообщение.

Прошло около пяти минут, вдруг Ломако спрашивает: «Он еще живой?» – сказали, что сердечный приступ. Полез в карман пиджака и говорит, что у него есть сердечные импортные таблетки и может дать.

Предоставил и мне слово о сырьевой базе. Я ему доложил, что геологами рядом в Шарыповском районе создана запасная сырьевая база для Ачинского комбината. И, кроме того, в Туве открыто крупнейшее и богатое Боянкольское месторождение нефелиновых сиенитов. Он мне дал даже сказать о его химических характеристиках и говорит:

– Ты еще будешь нам рассказывать об открытии месторождений на Северном полюсе?

И я здесь огрызнулся:

– Минцветмет привыкло получать от геологов месторождения рядом с их предприятием, пример – Норильск.

Он вспылил, и не знаю, чем бы это закончилось, если бы не вступил в разговор Л.Г. Сизов, который заглушил конфликт.

Вот таков был нравом и характером бывший сталинский нарком, таким он мне запомнился. Он чем-то был похож на другого железного сталинского наркома – Лазаря Кагановича. Может быть, отличался от него одним – не давал волю своим кулакам.

Петру Фадеевичу одному из немногих министров дали возможность возглавлять министерство до 80 лет. Он в свое время приметил В.И. Долгих и привел его на должность директора Норильского комбината, и тот же не остался в долгу у Ломако. Став секретарем ЦК КПСС, способствовал его долгой работе. Когда при М.С. Горбачеве были объединены два министерства – цветной и черной металлургии, то Ломако протестовал, писал доклады в ЦК, но его уже никто не слушал, и он сильно переживал, а Долгих уже сам был отправлен на пенсию.

Василий Николаевич Увачан

Первый секретарь Эвенкийского окружного комитета КПСС, советник председателя Совета Министров РСФСР по национальным вопросам. Я его знал и состоял с ним в дружеских отношениях.

Василий Николаевич по возрасту был старше меня, но это не мешало нашему общению. С ним я познакомился в период моей работы секретарем Северо-Енисейского райкома партии.

Он тогда по причине нелетной погоды в Туре ненадолго остановился в нашем аэропорту Соврудник, я его встречал и провожал, вел с ним разговоры, беседы на разные житейские темы. Он тогда несколько раз высказал мне свою просьбу. В Северо-Енисейском районе кочевали семейные общины эвенков, занимались охотой и вели самостоятельный образ жизни. Они со своими небольшими стадами оленей жили вблизи поселков Пит-Городок, Немуни, Тея и Вельмо. И вот он просил меня выжить их из района, чтобы они возвратились в Эвенкию, вступили там в колхозы и совхозы. Я, конечно, никаких ему обещаний не дал и считал это несерьезным делом. Кроме того, он проявил желание передать из района в Эвенкию поселок Вельмо, где жили старообрядцы.

Потом, когда я стал руководителем геологической службы региона, то трижды бывал в Туре, столице округа, и встречался с В.Н. Увачаном. Поездки были связаны с приездом в край ответственных работников ЦК КПСС, которые решали вопросы усиления геологоразведочных работ на территории Эвенкии, имевшей большую территорию. Геологоуправление в то время не имело здесь своих стационарных геологических экспедиций, работали сезонно многочисленными партиями поисковиков.

Василий Николаевич был очень гостеприимным человеком. Работники пищеблока забивали молодого оленя и из него готовили национальные блюда. Сам он не выпивал. Он очень был заинтересован в геологических открытиях крупного масштаба, поскольку знал, что с традиционным образом жизни у Эвенкии нет будущего, наступила цивилизация, и кочевой образ жизни не обеспечивал эвенкам нормального существования. Национальные амбиции у него были высокие. Человеком он, конечно, был властным, самолюбивым и очень болезненно реагировал на все критические замечания в адрес эвенков и в целом Эвенкии. Он хорошо и глубоко знал историю своего народа и ценил его быт. Никому не прощал критику Эвенкии и себя лично.

Много учился, окончил пединститут, Академию общественных наук при ЦК КПСС, имел ученую степень доктора исторических наук и одно время был преподавателем в институте в г. Красноярске. Он заслуженный деятель науки РСФСР.

Еще ближе я с В.Н. Увачаном познакомился в конце 60-х годов во время пребывания в санатории ЦК им. Фрунзе в Сочи, там он отдыхал вместе со своей супругой, русской по национальности. Однажды он организовал культурное мероприятие с отдыхающими в Сочи космонавтами. Их