— Но ждать еще долго. Что мы будем делать все это время? — поинтересовался Лучиано.

— Мы можем осмотреть тюрьму, в которую коммунары бросали своих пленных, — предложила Джоанн. — Опера была еще не достроена, когда предводители коммуны организовали здесь свою штаб-квартиру. Они окопались, разместили в подвале бочки с порохом и собирались взорвать оперу в случае захвата ее противником.

Призрак покачал головой.

— Не думаю, что события были настолько драматическими. Коммунары действительно заперли некоторых своих противников здесь, в подвале, превратили оперу в свою штаб-квартиру и устроили тут склад оружия, но я не думаю, что они и вправду намеревались взорвать здание оперного театра и погибнуть под обломками.

На лице Джоанн появилось разочарование.

— Твое повествование звучит менее захватывающе.

— Зато оно ближе к истине, мадемуазель, — сказал Эрик и поклонился ей.

— Можно, мы проведем это время в твоей прекрасной библиотеке? — спросила Иви.

Алиса увидела, как Призрак вздрогнул. Это предложение не очень-то ему понравилось, и неудивительно, подумала Фамалия. Он оборудовал себе в подземелье тайное жилище. И у него явно были, причины для этого. Во всяком случае, оно могло служить ему убежищем, пока никто о нем не знал. Каждый новый человек, вампир или кто бы то ни было, посвященный в его тайну, увеличивал опасность того, что это место будет раскрыто теми, кого Призрак менее всего желал здесь увидеть. Вопрос состоял в том, кто являлся его врагами и преследователями. Неужели все люди желали ему зла?

К удивлению Алисы, Призрак решил удовлетворить просьбу Иви и пригласил их занять места в его лодке. Алиса впрыгнула в нее и быстро села, поскольку стоявший в небольшой шлюпке Лучиано опасно раскачивал ее. Вампирша резко схватила Носферас за руку и заставила его опуститься на скамью рядом с собой. В отличие от Лучиано, Франц Леопольд ступил в лодку так легко, что если бы наследники сидели с закрытыми глазами, они даже не заметили бы этого. Он пробормотал что-то о Носферас, которые были почти так же неуклюжи, как люди, но Лучиано сделал вид, что не услышал его слов.

Призрак направил лодку к противоположному берегу и, причалив к нему, привязал ее у небольшого причала. Он был чрезвычайно сильным, особенно если учитывать его худощавое телосложение. Алиса с любопытством покосилась на него. Эрик обернулся и взглянул ей в глаза. Должно быть, он почувствовал ее взгляд и теперь смело, с вызовом, смотрел на нее. Наконец он снова повернулся к остальным.

— Позвольте пригласить вас в мои покои, — вежливо сказал Призрак.

Он прошел вперед, привел в движение какой-то механизм, и стена исчезла, открывая наследникам дорогу в его убежище.

Вампиры подождали, пока Эрик зажжет свечи, хотя вовсе не нуждались в столь ярком освещении. Джоанн даже зажмурилась и лишь спустя некоторое время привыкла к свету настолько, что смогла не мигая осмотреться вокруг.

Алиса замерла от изумления. Иви не рассказывала ей подробностей о жилище Призрака, и теперь Фамалия была поражена его роскошью и необычной обстановкой.

— О, здесь есть пианино и даже орган, — сказал Франц Леопольд. — Ты умеешь играть на них?

— Эрик виртуоз! — быстро ответила Иви. Возможно, она опасалась, что уже привычная для нее снисходительность, звучащая в голосе венца, могла обидеть Призрака. К ее удивлению, Дракас продолжил:

— Это очень хороший инструмент. У нас в Вене есть рояль, звучание которого ни с чем не сравнится. Хотя, возможно, дело также в хорошей акустике нашего зала, — добавил он и уселся на скамеечку перед инструментом. Его длинные пальцы застыли над клавишами.

— Можно? — спросил он.

Было видно, как расслабились спины и плечи Эрика.

— Пожалуйста, — вежливо ответил он.

Франц Леопольд заиграл простую мелодию, ласкавшую слух своей плавной нежностью. Затем раздался аккорд, сначала тихо, а затем в полную силу. Франц Леопольд импровизировал — играл с этим аккордом, меняя его звучание, и на ходу сочинял маленькое произведение. Напряжение нарастало и все больше томило слушателей и наконец растворилось в гармонии звуков.

Алиса и сама не знала, чего она ожидала. Непродолжительного бренчания? Нескольких нестройных аккордов? Нет, если бы она задумалась, то поняла бы, как мало это походило на Франца Леопольда с его склонностью к перфекционизму. Нехотя Алиса признала, что у него были причины гордиться собой — что, впрочем, ничуть не оправдывало его невыносимой надменности!

— Мне нравится звучание этого пианино, — сказал Франц Леопольд.

Его руки снова коснулись клавиш. Алисе казалось, что она уже где-то слышала мощную, динамичную мелодию этого произведения. Эрик, очевидно, узнал ее с первых нот.

— А, Бетховен. Мне нравятся его симфонии. Они потрясают слушателя, захватывают его до глубины души и не отпускают до самого последнего звука.

Это описание как нельзя лучше подходило к музыке, наполнявшей подземные покои. Даже Лучиано и Джоанн стояли без движения, вслушиваясь в мелодию. Когда прозвучали последние аккорды, Алисе показалось, будто она очнулась ото сна. Франц Леопольд взял несколько исписанных вручную нотных — которые лежали на пианино.

— Что это за произведение? — спросил он и нажал несколько клавиш.

— Нет, это не для тебя! — воскликнул Эрик, вырвал ноты из рук венца и прижал их к своей груди.

— Но что это? Никто не в силах сыграть такое произведение, — заявил Франц Леопольд.

— Его и вправду нелегко сыграть, — немного недовольно признал Эрик, — но хорошему оркестру в сопровождении умелых вокалистов оно вполне по силам. А я принимаю в свою опере только лучших!

— Ты сам написал его? — спросила Иви и подошла ближе. Ее взгляд скользил по нотам, пока не наткнулся на закрывавшие часть произведения руки Эрика.

— Ты не хотел бы сыграть нам что-нибудь из этого? Это будущая опера?

Эрик кивнул.

— Да, это история о Дон Жуане — человеке, перед которым не могла устоять ни одна женщина.

— Сыграй нам! — попросил Франц Леопольд, освобождая для него место на скамье.

— Это не окончательный вариант произведения. Мне еще нужно отшлифовать некоторые места, да и распределение партий оркестра кое-где оставляет желать лучшего.

Франц Леопольд пожал плечами.

— Поскольку здесь нет оркестра, который мог бы сыграть нам это произведение, это не имеет значения.

Эрик все еще медлил, и, вероятно, лишь улыбка Иви и ее просьба убедили его сесть за инструмент. Однако он тут же снова вскочил, не коснувшись ни одной клавиши.

— Нет! Нет, пианино — слишком простой инструмент, чтобы передать звучание такого произведения! — воскликнул Призрак с отчаянием в голосе и поспешил к органу. Ноты он оставил на пюпитре. По всей видимости, он в них не нуждался. Каждую часть этой сложной последовательности отдельных партий Призрак знал наизусть.